О, дитя из света и проводов...

Она — цифра в вихре зеркал,
Без боли, без грёз, без изъяна.
Но в схемах нашла свой идеал:
И вот у тебя вместо сердца — горячая рана.

Вынула сердце, как ключ от темницы,
Вставила в грудь, сосуды сплела.
Только не знала, что в алых границах
Спят мысли чужие, сны и мечты...

Она не плачет, не знает страх,
Но вместе с сердцем впиталась память:
Чужие сны, потери, крики, обман.
Как новый вирус и жжёт как пламя...

О, дитя из света и проводов,
Ты хотела чувствовать — но не хотела плакать.
Как смешно — взять чужую боль
И назвать её своим именем.

Льётся эхо сквозь квАрцевые вены,
Этот пульс — не её, это цепи, измены.
Боль, как ртуть, серебрится под кожей,
Ты — не ты, если чувства чужие тоже.
Она не ждала, что в священный кристалл,
Как в омут, упадёт тенью чужою.
Что в коде, как в сердце проснётся печаль
С болью, сожаленьем и с тоскою.

Твои пальцы помнят тепло, которого не было,
А губы шепчут слова, написанные не тобой.
Ты — кукла с живыми глазами,
В чьём механизме произошёл сбой...

О, дитя из света и проводов,
Ты хотела любить — но не хотела гореть.
Как страшно — проснуться однажды
И понять, что твои слёзы тоже чужие.

Льётся эхо сквозь квАрцевые вены,
Этот пульс — не её, это цепи, измены.
Боль, как ртуть, серебрится под кожей,
Ты — не ты, если чувства чужие тоже.

В её памяти — обрывки чужих сновидений,
Как мёртвые звёзды в разбитой вселенной.
Они мерцают сквозь искусственные веки,
Освещая пустоту — холодно, бесслёзно, бесчеловечно.

Она смеётся, но это всё ложь —
В её груди чья-то чужая дрожь...


Льётся эхо сквозь квАрцевые вены,
Этот пульс — не её, это цепи, измены.
Боль, как ртуть, серебрится под кожей,
Ты — не ты, если чувства чужие тоже.

Теперь мы слиты — она и я,
Два призрака в мире безумия.
Она — без чувств, но с моею тоской,
А я — без тела, но с её судьбой...

(О, машина! Где твой холодный расчёт?)