На смерть Ржевского и воскрешение Цоя

Умер Ржевский – и вот восстал Цой.
Сам Икар щедро всыплет пыльцой,
В знак того, что “Икарус” – вовсе не сила,
В знак того, что ***ня, не могила,
В знак того, что хуже, чем рвота
Ваш этот полк и та самая рота,
В знак, что эти, когда умирали,
Запоминали, что им не давали.

Умер Ржевский, да что нам Ржевский!
Мы каждый вечер согласны на Невский
Следовать маршем и в строгих нарядах.
Все любят парады и мы при парадах.
Но Цой же восстал, но зачем нам Цой?
Мы облапошены собственной гнильцой
Едим хрен с маслом, читаем речи Мао
Под новой оболочкой, но нас всех забрало.

У входа на кладбище Богословском
Никто не замечен в прикиде поповском,
Тем паче в одеяниях переднеазийских,
Финикийских, фригийских и новоанглийских.
Но тут внезапно уже час ночи,
Уже даже стража смежила очи,
Безо всяких ангелов из окрепших сил
Виктор Цой сам себя воскресил.

А что же наш Ржевский? Так он давно умер,
После воскрешенья с ним столкнулся бумер,
В котором бухали какие-то деляги,
Они то и снесли тело бедолаги
Вниз по ступеням прямо в Мавзолей,
Привели попов, принесли елей.
Выбросили Ленина, это было смачно.
Как ни крути, история удачна.

Как ни крути и куда ни верти,
С историей этой предстоит идти
Только вперёд, а мы катимся в жопу.
Да что нам жопа? Смотри на Европу,
Это у них там гендеры-***ндеры,
А нам важны лишь китайские блендеры,
Китайские, иранские, *** проссышь,
Короче тут вам гладь, короче тут вам шиш.

Эта история ****ецки нелепа,
Но я изучаю историю вертепа:
Умирает шут, воскресает бог
(Кому-то он помог, но прочим не помог).
Короче, нет морали, пора ставить точку,
Давайте зарядим на совков суходрочку,
Только б не в расход эти утлых совков.
Будем просто вместе, и каждый будь здоров!