Тут каждому своё, как ни читай

Как можно было разделить тела,
Ещё живые, с тёплыми руками?
Когда прижалась с верой голова
Ребёнка к тихо умиравшей маме.

Их выстроили в длинный плотный ряд.
Здесь женщины и дети. Нет защиты.
Без слов глаза убийцам говорят:
«Меня убейте, а дитя спасите…»

Имён тут нет. Взамен им номера –
Кривые цифры на руках худых.
В смертельной бане страшная жара…
И вспомнился вдруг бабушкин триптих.

Она молилась, прячась от людей.
Просила, чтобы Бог вернул всем разум,
Из душ людских чтоб выгнал он зверей,
Не упрекнув, не осудив ни разу.

Шептала, что есть очереди в рай,
Что были и такие на Земле.
Овчарок гонит в них протяжный лай
Под дым печей, что тонет в ковыле.

Он стелется, как саван, над землёй.
А сквозь него на небо смотрят души.
Они сквозь смерть, сквозь боль идут домой,
Оковы зла безгрешием разрушив.

Тут каждому своё, как ни читай.
Тут каждому своё. Так получилось.
Одна душа сквозь ад – в небесный рай,
Другая от бездушья в ад спустилась.

Что могут сделать люди для других,
Меняя свою душу на бездушье?..
Тихонько плачет бабушкин триптих:
Он видит дым, что вновь над миром кружит.