Сирена

Рожденная для радости и счастья,
Увы, поражена цепочкой горя и невзгод.
Ты сердце отдала не глядя, тому, кто в горе утопал, его в слепую пожирал…
В надежде паруса трепать, ты тяжким грузом рухнула в моря.
И в одиночестве своём, каленой цепью оплела,
Ту шею, что мачтою сиять мечтала.

Рожденная для радости и счастья, лежишь на бездне глубины.
Средь холода и тьмы лелеешь ты ожоги лжи,
В оковах мертвеца, ты чувства испытать желаешь,
Но все не то, и руки кровью оскверняя, ты в этой бездне утопаешь.

А я… смотрел и улыбался.
В великой глупости я видеть не желал, ни горя, ни отчаяния...
В холод бездны, я, дурак, не верил, и усмехнувшись занырнув,
К тебе подплыл, и… что-то сжалось, что-то глубоко внутри.
В груди.

А ты… взглянула, улыбнулась, великой глупости юнца.
Тому, кто речи бойкие кричал, Тому, кто в чувства чистые не верил.
И сердце забрала так просто и легко!
Но не для себя, а лишь как дар,
Судну, к которому себя ты приковала.

И судно загудело, зашаталось,
Казалось, тронется вот-вот.
Но, в миг погасло и затихло. И вдруг… стало утопать.
Ты всполошилась, испугалась, за чувства теплые к нему,
И по цепи ты поднялась, Но все то тщетно, ибо судно,
уже отправилось ко дну.

А я сидел на берегу, и тихо плакал.
Как глуп я был, Как не справедлив,
Песком дыру в груди я заклепал,
Что так бездушно мне она вернула.
Боясь взглянуть на судно друга,
Сижу на берегу и убиваюсь,
Сижу на берегу и растворяюсь, Боясь коснуться твоих вод.