Немилость монарха, чужбина и плаха

Стал я стар, слаб умом и некрепок рукой.
Я монах, истязающий душу тоской,
Весь в печали от тягостной доли людской.
Скор тот день, как уйду в синеву за рекой.

Вот сижу у ручья и цветущего сада.
Предо мной давних дней непрерывная нить,
Столько было в них зла и бездумной бравады,
Что никак не могу их в себе примирить.

Был я воин, не знал состраданья и страха.
Холод в сердце и сабля в бою под рукой.
Лишь немилость монарха, чужбина и плаха
Дух смогли бы смутить и нарушить покой.

Мчался я в авангарде на белом коне.
А за мною неслись по степи эскадроны.
Боль от ран и усталость топил я в вине.
И не писаны были мне Божьи законы.

Но явился мне ночью, восставши из праха,
Наш священник, крестивший всю нашу семью.
Я лежал, не дыша, холодея от страха,
Он явил мне заблудшую душу мою...

Монастырь на горе стал мне домом родным.
Краток путь для молитвы меж Небом и мною.
Много лет от соблазнов я Богом храним,
Оградившим меня монастырской стеною.

Слышу, горы гудят, призывая к обедне.
Всё ж пора к алтарю возвращаться и мне,
Отслужу, отмолюсь в мой отрезок последний,
Пред людьми и Всевышним покаясь в вине.

   14.05.2025 г. г.Иерусалим