Любовь

Какое торжество вне Матери Планеты голубой, она по прежнему несет свою трагедию, свое вне сострадания к кому, сокрыв свой Лик суровостью вне лишних надзиданий и материя пульсирует не в такт любви Христа, Отец вне раздражения и снова Духом полнится Вселенная, ее не разделить кусочки пирога Меркурия и далее Юпитер вне материи любви не чахнет по Венере, вне Фарлафа есть ли у Сатурна бижутерия осколков Фаэтона, юная Людмила ждет уже не пробуждения и семь столетий вне веков не оплеухою любви Христа, его ведь не Олимп вознес на,  снова ли отсутствует глагол, куда ушел не тот распятый, вне какой любви сокрыла Лик Мадонна, от кого все ужасы и бойня и насилие над женщиною, сколько камушек и груды не булыжников, кого еще не наградить в истории совсем не победителей, гордыня в рост и вне глагола быть присутствует наряд, какая ряса у хвоста, смердит уже и не Балда, кого же победил Христос, какой не рай воскрес и снова Гефсиманский сад, кого же так упорно отторгают от Христа, колен двенадцать, третье вне проклятия ни дня, Планета в зодиаке пухнет ото льда и снова Змееносец жаждет искупления, Нибиру более и не звездит, какой учет у гастронома вне змеи, ее не мудростью шипя использует уже не голова. Кентавр и снова о легендах позабыть кому нельзя, какие лабиринты у крота, монета снова ускользает у кита и лавры разбегаются лаврушкой, для какого аромата зелени еще на грамм не червоточинкой ужа, и пальмовая ветвь и лавры дьяволицы, змея шипит, мудреет кот наоборот, глаза его сканируют дитя Нибиру, жрет он молочко, какая рыбка на досуге дня вне пирамиды подросла и сказкою давится вне толпы и снова обруч, бочка, пуп земли и океан страстей в темнице новостей из пугача, и лестница постится, кумовья на вынос не овес, конек не горбуном, Пальмира не инжиром, всюду не мышиная возня, возьми лишь свой отрез хвоста, все остальное репа, доля лаю Жучке без крыльца, какая внучка воет без хвоста, у дедки синий нос не с утреца, у бабки хмель соседки подлецом и ряженые пуговицею так гордятся не щитом, плакатик тоже пухнет не от слез, фонарик жмет на газ не вечерком, квадрат до одури чернеет к вечерку, Луна хохочет и полнеет на сносях, и тень ее не куролесит без огромного уже не дьяволицею, какого же у сказочки в дни лихолетия добавит не история любви к концу иглы, Кощея позабыть кому же не дают емели, пустомели пожиная райскою тропою своего поводыря и антимир утопией свой повсюду жрет живую ткань творения, и зодчего какого не горшка. Венера лучезарием своим не озарит и тех, кто продолжает жрать ее вне лучика познания материи любви Планеты голубой, она курирует еще и те невидимые дальние вне осознания второго измерения и первое не туфелькой у Золушки вибрирует уже не в такт струне Вселенной. Мироздание и в этом есть ли понимание о мирном атоме любви.