Дороги земные Часть 8. 7

После первых работ по обустройству дома, я и Игорь Пилюк вышли проверить Шошу на предмет рыбалки (снасти с собой мы взяли якобы случайно).
Из насадки у нас был только земляной червь. Нашей любимой насадки – «болтушки» из манки не случилось, в силу отсутствия исходного продукта – самой крупы.
Как ни странно рыба на червяка ловилась сразу же. Это нас обрадовало – нам же всегда нужен и интересен активный процесс общения с подводным миром. У нас в Архангельском на червя давно перестали ловить.

Наша рыба природную насадку из червя игнорировала. Она ловилась на всё другое – пенопластовые шарики, разноцветные пуффи из кукурузной основы с различными химическими ароматами, на любимую «болтушку» … Здесь же вовсю работал червяк – признак наличия рыбы, не испорченной цивилизации.
Первая летняя рыбалка на Шоше нас порадовала.

В дальнейшем жизнь моя стала делиться на три дома – один в Новокосино (становивший всё более похожий на временный), другой в родном Архангельском, и новоприобретённый в Тургиново. Если в двух всё было и есть для жизни, то в деревне быт надо было налаживать под себя.
Об этом и продолжу.

Как-то очередной раз, находясь в своём одиночестве в Тургиново ко мне под вечер постучались в окошко две личности мужского пола. Глядя на них, я сразу определил, что не рубль пришли просить или стопочку поднести … Как многие тутошние.

После китайских приветственных церемоний я пригласил мужичков в дом. Один из них назвался Володей Градусовым (в переводе на своё местное арго – Градусник), второй звался Игорем.
Цель их визита ко мне в гости была тривиальная – Что думаешь насчёт печки? Можем сложить!

Насчёт печки я пока ничего не думал. А надо было бы. Наступала осень, а там и зима не за горами … С теми тепловыми агрегатами, что стояли в избе «каши не сваришь» никоим образом.
Я обещал через неделю дать им ответ.

Неделю посвятил маркетингу тепловых агрегатов, продаваемых на многочисленных рынках. Все печки представляли собой изделия из металлов. Они давали тепло до тех пор, пока в них что-то горит ... Тогда и греют.
Места они занимают мало, топить их допускалось всем чем угодно, вплоть до мусора. Можно выбрать модель на нужную обогреваемую площадь, и были даже с плитой для готовки еды.

Очередной триумвират по вопросу печки состоялся! Я очередной раз от мастеровых выслушал доводы в пользу каменной (кирпичной). Со своей стороны поделился с ними маркетинговыми исследованиями рынка тепловых агрегатов.
Самое интересное оказалось то, что мои будущие финансовые затраты, что на то, что на это, оказались одинаковыми.

Ударили по рукам за кирпичную печку!
От меня печных дел мастерам было ещё одно. Где будет вход в топку, в какую сторону будет смотреть плита. Я ещё захотел наличие в будущем тепловом агрегате камин. А своей топкой он должен смотреть прямо вот сюда – на место, где будет в недалёком будущем находиться спальное место.
Печку решили ставить на месте старой большой печи, и на тот же подпечек. Он оказался в хорошем состоянии. Малая подтопочная голландка, стояла без него.

На следующий день мне принесли расчёт необходимого количества кирпича с ценой за штуку (нужен был не простой, а белорусский). Песок с глиной был за мастеровыми. Они знали в деревне места, где это всё брать.
Необходимые печные аксессуары (колосники, плита, вьюшки, дверки и прочее) определялись исходя из моих пожеланий конструкции печки.
Их мастеровые тоже приобретут … В Твери.

Дело было за малым – необходимо было снести основную печку и ту, что стояла на подтопок.
Эта проблема была решена через того же тракториста, который вывозил сор из избы. Он с радостью согласился (работы всё одно нет) на предлагаемый демонтаж.
Печное дело почалось.

Когда старые печки были снесены, а мусор вывезен, я с дочей Машей приехал на расплату за мусорные труды. Изба изнутри представляла собой полную разруху. Вдобавок ко всему, похолодало и крепко.
Как греться мы не знали … Я-то ладно … А дочь согревалась под всеми одеялами, какие остались не выброшенными.

С мастеровыми на следующий день столковался по цене работы и на материал. Тем самым была поставлена точка. От наличия в избе будущей печи и камина на душе стало теплее.

А через месяц с лишним (для ориентира – начало октября) тело почувствовало тепло, идущее от огня из камина и из реально стоящей печной красоты.
По сему случаю была выпито … А от чувств, вызванных сотворённой красотой, я ребятам в виде премии добавил при расплате.

Теперь и жить можно, и внутри ремонтируй что хочешь.
А «хочешь» было вот что. Габариты печки и её конструкция, отличались от предыдущей. Посему, пока ещё существующие перегородки в доме зияли пустотами на краях. Они пристраивались к той печи … Снесённой.
Внутренний вид избы теперь был совсем удручающий, кроме новой печки, конечно.

Это несоответствие было устранено. Приблизительно через месяц мы приехали в деревню небольшой компанией. За рулём Александр Яковлев, пассажирами я и Игорь Пилюк. Поездка была спонтанная и на один день.
За несколько часов мы снесли в избе всё несоответствие. Печка с камином поглотили теперь уже ненужные старые обои. Доски могли пригодиться в дальнейшем.
Пространство избы открылось совсем иным видом. Кстати – оно таковым осталось в дальнейшей жизни дома.

На огонёк заглянул Градусник.
От угощения он отказался. А то, что касаемо поговорить про рыболовные дела – то с охотой поделился эмоциями. Мы все были увлечены рыбалкой, и нам всё было интересно на будущее. Посему с интересом внимали рыболовецким байкам, реалиям и фантазиям.

С целью ознакомить нас с местами рыбной славы, мы уже с гидом попытались проехать в деревню Новинки. Но так как осенний день короткий, то не стали там испытывать судьбу.
Судьбу стали испытывать рядом с домом. Градусник в начале такого испытания предупредил об опасности – «Далеко на лёд не ходите … Он ещё тонкий и течение … Ловите прям у берега!».

Совершенно случайно у нас с собой оказались зимние удочки, мотыль. Единственное, что не соответствовало данному увлечению, была наша экипировка. А в ней самым тонким местом была обувь, а точнее – мы были в ботиках.
Но нам-то надо было всего ничего – немного потрясти мормышкой для проформы и ладно.

Николаич и я сели буквально под самый берег – а это глубина не менее метра. Пилюк же решил проявить показную удаль. Отошёл от нас на полтора метра.
Топором пробили дыры в поверхности … И дело пошло. Ловился мелкий окунь, но как из пулемёта. Его, всё одно, брать с собой мы не собирались.

Сквозь пробитые дыры вода вышла на поверхность льда. Сидеть в сырости мы долго не собирались. Хватит и того, что узнали. Засим пора идти, да домой ехать.
Пилюк выпрямился во весь свой 170 сантиметровый рост. И … Не смог сделать к нам ни шага. Лёд под ним прогнулся, а ботинки скользили в воде, скопившейся в образовавшейся ямке.
Как он не пытался двигаться к нам, у него ничего не получалось.

В темнеющей атмосфере это стало очень напряжённо. Николаич и я  выстроились в ряд не без опаски, что лёд не выдержит нашего суммарного веса. Но руку помощи Игорю Александрычу нам удалось протянуть.

За спасение на водах со льда заехали в местный магаз и взяли в дорогу … А ещё соблазнились цыганским салом. Уж очень вид продукта привлекал – ни одной мясной прожилки, и много чёрного внутри. Оказалось, что это перец.

Так без потерь (как с нашей стороны, так и с рыбной) закончилась наша первая зимняя рыбалка в Тургиново.
Забегая вперёд скажу, что после этой поездки в этом году, я уже в Тургиново не появлялся ни по какой нужде.

После такой счастливой поездки вернусь к делам соотечественников, что проживают за рубежом.
Они в странах своего проживания что-то зачастили с проведением конференций на разные темы. В работе некоторых из них я имел честь принять участие.
Хотя оговорюсь (и повторюсь) сразу, что присутствие представителя от Московских властей, скорее всего, играло роль некоего знамени, а также для придания значения и важности, проводимому мероприятию.

Начну с Киева.
Здесь тема проводимой конференции была сугубо экономической.
Проходило всё в каком-то гостиничном комплексе в пригороде. Из окна номера, где я проживал, был виден пруд с карпами – на территории была платная рыбалка. Но я на неё не сподобился – не за тем приехал.

Во время конференции зачитал пространное (но почти типичное) приветствие Мэра Москвы Ю.М. Лужкова. А затем начались речи, обсуждения, перерывы.
Докладывали о проблемах горячо, научно обосновано. Точно также аудиторией проходило обсуждение публично высказанного, наболевшего в экономических душах.

Из всего мне запомнилась одна информация. Оказывается, что производство солёного свиного сала на Украине того времени, упало чуть ли не вполовину. И его приходиться завозить из Беларуси и России.
А я-то губы раскатал привезти домой подарками равно, как солёного, так и в шоколаде.
Вот тебе и «накось выкуси».

В Баку всё было иначе. Начиная прямо с аэропорта.
Эта командировка отличалась ото всех предыдущих тем, что я был вместе с директором МДС. А посему, встреча была чуть ли не с почётным караулом …

Не помню того факта – сколько было участников в той конференции. Но для встречи с одной организацией директор навряд-ли бы взял меня с собой.
Я должен был провести с представителями организаций соотечественников Азербайджана некий семинар по оформлению договоров для финансирования Москвой их мероприятий.
А самое главное при составлении этих документов – в них должна быть грамотно составленная смета.
Что я с успехом (так мне показалось) сделал.

В Баку была интересна культурная части нашего пребывания. Учитывая, что мы жили в гостинице прямо на набережной, то естественно, что я гулял вдоль Каспия.
Само собой, что нам показали старый город.

Мало того, банкет был в ресторане «Караван сарай», что находиться рядом с «Девичьей башней». В том банкете приняли участие посол России и депутат Милли Меджлиса, русского происхождения. Надо отдать ему должное – он уделял большое внимание организациям соотечественников.
Во время банкета в ресторане выступал факир с девами ассистентками.

Запомнился такой от него номер. На две подставки были положены изогнутые острейшие мечи. Он спиной лёг на лезвиях клинков и остался цел и невредим.
Потом кудесник пригласи от нашего стола желающих принять участие в следующем смертельном номере. Решились на такое участие два представителя от России – посол и я.

Факир лёг, как было изначально, на клинки. А сверху ему на живот девы положили каменную плиту. Затем нас пригласили встать на эту плиту. С неким трудом, но мы встали на неё. Стояли мы чуть ли не в обнимку и держались за руки.
После воздействия нашего суммарного веса вместе с плитой, на теле факира не было не царапины, словно в нас был вес пера.

О местном колорите скажу так. Я много видел фильмов, как на Каспии ловят рыбу – кутум. И у меня было большое желание купить эту рыбу, естественно, чтобы попробовать. Как оказалось, она продавалась чуть ли не в каждом продуктовом магазине. Я купил холодного копчения. На вкус я её попробовал уже дома.

Директора и меня повезли на местный рынок. Нас провели через все ряды куда-то в угол. Я никак не мог понять этого манёвра. Наш рыночный путь закончился у невзрачного здания.
Оно вызывало ощущение, что его сколотили из того, что попалось под руку, наспех и прямо перед нашим приходом.
Но не надо поддаваться обманчивым эмоциям от такого восприятия. Внутри было очень чистая комната с холодильниками. Вышел радушный мужчина и поинтересовался у нас – «Сколько мы будем брать?».

Я брать ничего не собирался, так как не знал, что предлагается. А вот директор – да! Он озвучил свои пожелания. Через некоторое время ему принесли чёрную икру, копчёную осетрину. Затем накрыли небольшой стол с теми деликатесами на пробу. Сами понимаете, что вкус был … Специфиский …

Возвращались в Москву так, как и приехали. Провожали нас с эмоциями, с кутабами и с … Но без фокусников!

В Ташкент я летел с начальником управления Росзарубежцентра. Эту начальницу я знал ещё в МДС ещё до её высокого назначения. Естественно, что она шла через VIP-зал, а я как человек – со всеми.
Соответственно и встречали нас по такой же «одёжке». Не знаю как её, а меня приветила Светлана Ивановна (я писал о знакомстве с ней на церемонии «Соотечественник года»).
Правда, жить мне пришлось с той начальницей в одной гостинице и, слава Богу, не в одном номере и даже не на одном этаже.
Бог милостив!

Вечером Светлана Ивановна с мужем заехали за мной. Они повезли меня по городу с целью максимально показать его. Я заодно попросил подъехать к «обменнику» где можно поменять валюту на местные деньги. Оказалось, что «обменники» к тому времени были уже закрыты.

Но был один вариант сделки. Мои патроны позвонили какому-то меняле и договорились с ним о курсе, объёме и месте сделки.
По завершению всех финансовых церемоний, мы поехали ужинать в колоритный ресторан.

Он внутри содержал стилизованный национальный интерьер. Во внутреннем дворе, под соломенными крышами, стояли многочисленные повозки в виде арбы. На земле лежали глиняные сосуды разной ёмкости. Прислонившись к плетню, стояли деревянные колёса и прочая утварь.
Столики находились среди всей этой сельскохозяйственной прелести.

Среди местных закусок (перечислять их не буду) запомнилось одно блюдо. Светлана Ивановна поинтересовалась – Мол, как я отношусь к бараньим «ляликам»?
Я, что для меня естественно, ответил ей, что отношусь к ним с уважением.
Иначе ответить Светлане Ивановне я не мог. С таким ответом я в глазах моих патронов не упал!
Не упал я и тогда, когда мне принесли блюдо с заказанным уважением.

О самой конференции особо сказать нечего. Но хочу отметить, что проходила она в местном «Доме национальностей». Несмотря на то, что он был небольшого размера, но он был!
Моё участие в ней было по отработанной схеме. Даже выступил по какому-то вопросу. Одним словом – мероприятие прошло очень хорошо. Все участники остались довольны.

Поле конференции начальница из Росзарубежцентра и я поехали на аудиенцию в наше Посольство. В нём была запланирована наша встреча с Послом.
Беседа о проблемах соотечественников здесь в Узбекистане состоялась.
Посол просил при нахождении в России, максимально довести информацию о бедственном положении в Узбекистане русских детей сирот – Появилось бродяжничество и нищета … Мол, своих семьи разбирают, а наших … Нет. Мало того нету никаких структур, которые бы хотели работать с ними … И есть вопрос – Как их отправить в Россию?
Вот такой оказался Ташкент – город хлебный. После этой встречи у меня кусок в горло не полез.

Забегая вперёд, скажу о таком. Мой старый друг Виктор Казаков в это время был Генконсулом в Мазари-Шарифе в Афганистане.
Когда я пребыл в Ташкенте, он тоже был в нём. О моём нахождении здесь он узнал из местной газеты … Но встретиться нам не удалось. Виктор поздновато прочёл заметку.

Совершенно неожиданно мне из Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата (ОВЦС) пришла просьба. Её суть заключалась в следующем – «Можем ли мы оказать помощь в финансировании приезда атамана Сводно-казачьей станицы Австралия Дмитрия Михайловича Речкалова, а также проживание его в Москве и отъезд в Сидней».
Я связался с уполномоченным ОВЦС, ответственным за взаимодействие с МДС.

Оказалось, что Дмитрий Михайлович хочет вернуть в Россию уникальные православные реликвии, оказавшиеся вывезенными в Австралию в лихую годину Гражданской войны. К ним относились уникальная икона Святого Георгия Победоносца – покровителя России, крест-мощевик с 40 вкраплениями православных святых, антиминсы.
По прилагаемому телефону я позвонил в Новый Уэльс в Австралию Дмитрию Михайловичу. Из разговора выяснилось, что передачу Московскому Патриархату хранимые им святыни, он надеется совершить лично. Причём к антиминсам, по канонам, никто кроме священника не имеет права прикасаться.

После разговора с атаманом, я доложил о ситуации руководству МДС. Добро на финансирование оплаты дороги в оба конца Д.М. Речкалова и его проживание в Москве было получено.
МДС оплачивало билеты на проезд соотечественникам в Россию и обратно по факту их предъявления.
Церемонией передачи реликвий Патриархии занимался ОВЦС.
Само по себе событие было неординарное. Только осталось согласовать время прибытия атамана.

Я практически чуть ли не каждый день разговаривал с Дмитрием Михайловичем, выясняя у него возможную дату его прилёта. Но приезд атамана всё время переносился.
Состояние его здоровья пока не позволяло ему совершить такое длительный перелёт. Врачи не давали никаких позитивных гарантий о его исходе.
К сожалению, пока я работал в МДС, Д.М. Речкалов так и не смог прилететь в Россию.

Один из рабочих вечеров обещал быть томным. Оно так и случилось.
Почти в самом конце рабочего дня наш отдел целиком вызвали в кабинет директора. Что бы это могло, значит?

Коллектив радушно встретил улыбающийся заместитель Директора департамента международных связей Правительства города Москвы. Он когда-то в свою бытность был мэром Бишкека (столицы Киргизии), причём он не был представителем титульной национальности Киргизии.

Но радушие его быстро испарилось, когда он начал говорить о причине, по которой он приехал в МДС и вызвал нас.
Оказалось то, что мы те самые враги соотечественников из Киргизии. Мало того, это мы всячески тормозим проведение мероприятия, так нужного тамошним соотечественникам.

Мы сидели в недоумении. А лицо зама стало наливаться кровью. Этот налив стал сопровождаться звуковыми эффектами – его ножки стали сучить, а ручонки стучать кулачками. Ещё немного и он бы побежал по стенам, по потолку. В итоге начальствующий чиновник так распалился, что мог лопнуть от гнева.
В конце его тронной речи выяснилось такое. Оказывается, что какая-то одна небольшая организация соотечественников из Бишкека (надо заметить, что она возглавлялась лицом титульной нации) не получила денег на планируемое ими что-то.

Я вспомнил про этот факт. После того, как речь зама утихла, я спокойно прояснил ситуацию о сложившемся факте – «Представленный в МДС договор был оформлен не должным образом! И не может служить основанием для перевода денег в Киргизию!».

Это подлило масло в кровь начавшегося белеть бывшего мэра Бишкека. Он пригрозился нам тем, что мы все будем уволены.
Напугать «ежа» … Налитое лицо, брызгающее слюной, не смогло.
Мы были правы, а его интерес просматривался очень не прикрыто.

В итоге тот соотечественник договор оформил так, как того требуют финансовые правила. Ведь деньги за рубеж переводил «Банк Москвы», а там смотрели очень пристально на эти документы.

О судьбе краснолицего (со слов моих бывших коллег по МДС) скажу так. Его потом сняли и поставили директором МДС. Он там наломал дров, разогнав самых нужных сотрудников. После такого самодурства и произвола, его также выгнали из МДС.

Для меня это стало, как звоночек. На таком примере телефонное право, причём без всякой ответственности с той стороны, имело место быть. Всё могут потом свалить на меня, а значит надо искать место работы … Чтобы не реализовывать прихоти таких чинуш.

24 октября 2006 года в Петербурге состоялся второй Всемирный конгресс соотечественников. МДС естественно никоим образом не могло пройти мимо и не участвовать в его проведении.
У нас было подготовлено много раздаточного материала для участников конгресса.

Для доставки в Петербург материалов, равно как и главбуха с деньгами для оплаты проезда и проживания соотечественников – участников конгресса, в качестве сопровождающего отправили меня. Нам был заказан микроавтобус, и экспедиция в Питер началась.
Коллеги из МДС прибывали на конгресс поездом.

В дороге я сблизился с главбухом … Но в лучшем смысле этого слова. Финансовые средства, положенные соотечественникам, приехали в Петербург в целости и сохранности. Тратили мы на всё про всё свои командировочные.

Проживание было запланировано в гостинице «Московская». Наша задача, тех, кто не принимал непосредственного участия в заседаниях, оказалась простая – «Помогать словом, и если надо – делом, при обращении кого-либо из участников конгресса с каким-либо вопросом».
Наше рабочее пространство находилось мы в холле первого этажа гостиницы.

При выполнении сей сложной работы я увидел на одном из диванов дьякона Андрея Кураева (ныне опального).
Я в своё время с интересом читал его философические рассуждения о происхождении некоторых светских праздниках в России (в частности – 23 февраля, 8 марта). Заинтересовало меня и его эссе о передачах на нашем телевидении.
Мало того, он служил в одном храме вместе с моим хорошо знакомым дьяконом Дмитрием.

Поводов для знакомства с дьяконом Андреем Кураевым было предостаточно.
Знакомство состоялось. Разговор длился не менее часа. И для меня он был очень полезен.
В холле гостиницы были ещё многочисленные встречи и беседы, но эта запомнилась особенно.

В конце года, я сейчас уже не открою «Америки», готовилась номинация «Соотечественник года».
Гостиница «Россия» в это время была в демонтаже. Для проведения номинации был выбран гостиничный комплекс «Редиссон» славянская».

Среди номинантов была Казарновская Любовь Юрьевна. Волею судеб стол, за которым было отведено мне место, находился напротив оперной дивы. Она была в компании двух мужчин, как уточнили – один из них был её муж.
Всё происходило под песни и пляски музыкального коллектива Русской песни под руководством Надежды Бабкиной.
Потом уже я всегда с большим нескрываемым интересом просматривал ролики с её выступлениями, содержащие правдивые рассуждения и комментарии о происходящем в России.

На церемонии со мной за одни столом оказалась наша новая главбух Вера.


Продолжение следует.