В детском доме после войны

Говорит девчонка синеглазая,
А глаза большие, в пол-лица,
Слезы по щекам своим размазывая,
Говорит, что видела отца:
«Ой, девчонки, ой, подружки верные,
Вижу сон, но все, как наяву,
Мой отец пришел из сорок первого
Посмотреть, как без него живу.
Говорила с папой не о шалостях,
А о том, как мама умерла:
Не хватило хлеба самой малости:
Для меня кусочки берегла.
Обещала – плакать я не буду,
Возвращайся, папка, поскорей,
Мамины глаза глядят повсюду,
Видно, неспокойно очень ей.
Все озябшими руками поправляет
Одеяльце, приходя во сне.
Папка, мама ведь совсем не знает,
Что большая я уже вполне.
Наконец и ты ко мне приходишь,
Хоть во сне являешься ты мне.
Все часы игральные заводишь
И меня катаешь на спине.
Принеси в другой раз куклу Риту.
Что молчишь ты, руки теребя?
Я не верю, что и ты убитый!
Так нельзя, чтоб маму и тебя!
А отец глядел, слезу глотая,
Говорил: «Прости, прости меня,
Доченька, судьбу я заклинаю:
Не коснется пусть тебя война».
Исповедь, звучащая из детской,
И недетский стон из темноты.
Ох, война, жестокая и мерзкая,
Сколько судеб расколола ты?

Светлана Нестерова