сиреневое

посв

девятого, как в детстве, рву сирень, дарю. и в дом. вдыхаю с ароматом и этот, и другой такой же день, что мог не состояться в сорок пятом.

история. прогулянный урок. экзамены без права пересдачи. наш «сын ошибок трудных» и не мог по памяти иначе быть растрачен. родные. незнакомые. идут, опять вокруг оси вращая землю под тостов звон за мир, за май, за труд, за выходной на речке. не затем ли мы с вами так похожи, и лицом, и перебором, что звенит по венам, передавая биты хромосом своим, понятным, объяснимым, верным.

простите нас за то, что пуст, не нов, медов парад-алле победных виршей, за то, что золото из ваших орденов барыгами толкается на биржах. в часах, стоящих восемьдесят лет, нет стрелок, компаса и шагомера, ни меры, ни весов для веры нет, но нам привычней принимать на веру салюты, славословия и туш охрипших от усердия оркестров. простите за безумие кликуш, теснящих с отвоеванного места, за то, что мы всем миром не смогли навечно разминировать дороги, разбинтовать рубцы своей земли. за невозможность подвести итоги. нам мало. плащ-палатки. вещмешка с золотником, что слишком мал, да дорог, того, что просто волен, жив пока. и за сиренами не слышно ваших «скорых».

сирень из сада детства моего. газетный шорох. фото. мирный атом не мирит. усмиряет. но родство — пять лепестков об элементе пятом и месяце седом не по годам, тюльпановом, гвоздичном и жасминном.

мне тихо. безымянна высота. девятое. клин клином. журавлиным.