Уолтер де ла Мар Старый Бен

Уолтер де ла Мар  Старый Бен

Грустен Бен Чертополох.
Старец ждёт конца.
Без детей везде подвох:
бросили отца.

Под жасмином, на крыльце,
Бен сидит - почти усох,
беразличье на лице,
на деревьях - мох.

Тропка возле дома,
а трава суха.
Где лежит солома,
где одна труха.

Бриз сквозь рамы рвётся в дом,
дождик мочит помещенье,
а старик перед окном
остаётся без движенья.

Вспоминает о жене, о старухе Бетти.
Как сказала: "Язычок, мой, не позабудь !
Кто ещё на белом свете
так ругнёт когда-нибудь ?"

Увы ! Вот так, как птичьи стаи,
от нас скрывают облака,
лишь ненадолго возникая,
живут все мысли старика.

Не на века заботы наших дней:
вот сад лишь разрастётся пуще.
Деревья станут зеленей,
и будет мох повсюду гуще.

Walter de la Mare  Old Ben

Sad is old Ben Thistlewaite,
Now his day is done,
And all his children
Far away are gone.

He sits beneath his jasmined porch,
His stick between his knees,
His eyes fixed vacant
On his moss-grown trees.

Grass springs in the green path,
His flowers are lean and dry,
His thatch hangs in wisps against
The evening sky.

He has no heart to care now,
Though the winds will blow
Whistling in his casement,
And the rain drip thro'.

He thinks of his old Bettie,
How she'd shake her head and say,
'You'll live to wish my sharp old tongue
Could scold - some day,'

But as in pale high autumn skies
The swallows float and play,
His restless thoughts pass to and fro,
But nowhere stay.

Soft, on the morrow, they are gone;
His garden then will be
Denser and shadier and greener,
Greener the moss-grown tree.