9. 05. 2025

В чём цимес-то – криво читать под Циммера,
С филлером губы съедят лицо моё, мира нам не спасти
И душИ из списка Шиндлера, космос простит,
Открыты настежь двери в дурку, между нами, в раскалённом автобусе,
Между мостами прошлого будущего промежутки, вклинился испачканный
В соевом соусе, боссы в дарк соулсе изводят нервы – прозрение,
 дети нелепой войны, с вагонов жёлтой стрелы.
Хотение – не значит спасение, в минуту двести ударов сердца,
Вокруг костерка бы согреца – достать меч из него – и выкинуть сердце,
Как Данко - подальше от берега линии, где горизонт на вдохновение выменял,
От тяжести бремени, зато гордостью племени быть, назло небо нам
Коптить, и свечку держать над поступками – веровал, в карты, что
Наобум, указывали маршрут вместо крупных сумм,
Дабы пересечься с параллелью через косую аллею,
Оригинальность историй падения, перечить ритму посмею я,
В суггестии, лишённый всякого выбора, сиюминутная слабость от имени,
9 мая - есть праздник иль дата, поздравить, не забыть – звучит как цитата,
По буквам разложена, с тупого паблика, вынимаю острое из ножен я,
Всё находится в статике, не одному же мне кажется,
 что с предметов сочатся подсказки,
Но искусства мазки – это просто отмазки от реальности,
Я впадаю в депрессивные крайности, и не было мании,
Не любовных признаний, засыпанный в ванной снегами штукатурки,
пузырьки оставляют за собой круги Эллера, в пропасти Селлинджер,
На поводке у собственной страсти, великие выбирают не ошейники,
А рыболовные снасти, чтобы поймать все адикции,
На Методологии Фаррели на крючки или триггеры,
Одеяло от фикции укроет каждого, лекции читаем мудрые в Греции,
А мне не выбраться с книжной секции, напечатанный на пыльных страницах
Формулой, фабулой, временем проклятой, стремиться к центру тяжести, поднятой Атлантами в небе, с конечного лета,
Весна расправит плечи, расплавит воск и свечи,
Проснулся однажды на проспекте в Питере,
Без памяти – страшно проснуться без имени, без доков,
Без группы крови, на рукаве твои слёзы, и кровь вся на мне,
Всепоглощающе, на солнце иглу всетающие,
Я верю в утопию – как в Бога верят в утопии.
От патриотов коробит меня – от слов перемешанных,
Запачканных от линеек потерянных для искренности намерений,
но сумма поступков мала, а значит я в проигрыше,
На истории вкладышах, наученный прописью,
Уставший под окисью – маргинал без надежды.
Свинья и невежда, удобрение для дуба,
Образ, что не забыть, толкающий камень, что не хочу я тащить,
В паутине, запутанный в трясине притоптан,
Не скорби, а лучше образ запомни.
Есть вещи, что воспроизвести невозможно мыслями разумом.
Кассетой, дисками, носителями, дисками nvme-шными,
Устройствами, я проснулся – проспект был Московский,
Зима, 5 утра, чуть не замерз я, так просто,
Поведение гостера – под советами Остера,
Нет таких средств, чтоб выразить, как плохо мне,
Всегда опираясь, что кому-то ведь хуже.
И что происходит в другом конце галактики и жизнь вся в динамике.

И войны по кругу, воздух был ярым свидетелем,
Слабости одного человека, и всех подобных ему.