Silentium!

Т.
               
               
Счастье подобно тевмесской лисице*
И мы, как Лелап, только воздух кусаем.
О мире (и себе) мы малое смогли узнать*.
Нам не дано предугадать,
Как радость наша обернётся,
Если хвост её ненароком коснётся.

От века мы бродим вслепую, впотьмах.
Всё сущее вы, в мыслях, сразу обращайте в прах*.
(Вы о конце подумайте вначале*).
Тщетно живя и надеясь, что «образумится» станок*
И что однажды пиэрийские розы* будут цвести.

Но есть проблемы и важней, конечно.
Может, связаны оне впрямую?
Дженни*, бедняжка, что стало с тобою?
И если говорить начистоту,
То Мир, в котором хоть одна
Не по желанию,
Как Мессалина* ходила,
А от нужды пошла -
Не должен быть.

Моритуро 09.05.2025

Тевмесская лисица  — персонаж др.-греч. мифологии. Чудовищная лисица, нападавшая на жителей Беотии. Выросла на погибель фиванцев по гневу Диониса. Было предопределено судьбой, что никто не сможет её настигнуть. Каждый месяц фиванцы отдавали одного из юношей лисице на съедение. Кефал по просьбе Амфитриона выпустил против лисицы собаку, от которой никто не мог убежать.

Лелап (Лайлап) — персонаж др.-греч. мифологии. Чудесный пёс, от которого не мог убежать ни один зверь. Зевс приставил его стражем к Европе, и тот перешел по наследству к Миносу. Позднее Прокрида исцелила Миноса от болезни, и тот подарил ей чудесного пса. По другой версии, собаку подарила Прокриде Артемида. По редкой версии, это подарок от Эос Кефалу. После смерти Прокриды собака досталась Кефалу, он бежал в Беотию.

В Беотии в местечке Тевмесс Кефал выпустил собаку на Тевмесскую лисицу, которую не могла догнать ни одна собака, и обе превратились в камень (согласно Овидию, в мраморные статуи). По одной из версий, только лиса превратилась в камень, а пёс стал созвездием Большого пса.

780 Встав на него, я слежу небывалого зрелище бега, —
Вот уже схвачен почти, вот будто едва ускользает
Зверь из-под самых зубов; бежит не прямою дорогой,
Не устремляется вдаль, но, по кругу назад возвращаясь,
Вводит собаку в обман, — не предпринял бы враг нападенья.
 785 Та угрожает ему и вровень преследует, будто
Держит уже, — но не держит ещё и лишь воздух кусает
Метаморфозы. Овидий.

* «Лишь крохи жалкие мы разглядеть сумели» (Ж.Лафорг из «Грустно, грустно».)

* вы о конце подумайте в начале - отсылка к «Женскому портрету» Элиота:
- Я часто размышляла, отчего мы
 Друзьями с вами все-таки не стали
(Хоть о конце не думаешь вначале)

* Обращать в прах - обессмысливать. Отсылка (неявная) к словам Юлиуса Эволы из «Оседлать тигра»: «Степень силы воли измеряется тем, насколько человек может позволить себе обессмыслить вещи, насколько он способен выдержать жизнь в мире, не имеющем смысла»

* отсылка к словам Эзры Лумиса Паунда из "Хью Селвин Моберли. Жизнь и контакты":
Пресс отныне лишь вафли множит… Подразумевается изобретенный Гутенбергом книгопечатный пресс, который в эпоху всеобщей пошлости уподобляется вафельнице. (PS: я обозвал этот пресс «станком»:)

Вдоль этой улицы распродажа
Носков и чулок – вот курьёз! –
Постепенно вытеснила разведенье
Пиэрийских душистых роз…

В античной Пиэрии почитались музы (ср. у Осипа Мандельштама: «На каменных отрогах Пиэрии / Водили музы первый хоровод…»). Массовая культура потребления оттесняет высокое и чистое искусство.

* Дженни - проститутка, героиня одноимённого стихотворения Данте Габриэля Россетти

* Валерия Мессалина (лат. Valeria Messalina), иногда — Мессалина (ок. 17/20 — 48) — третья жена римского императора Клавдия, мать Британника и Клавдии Октавии, влиятельная и властолюбивая римлянка, имя которой приобрело переносное значение из-за её любовных похождений.
Наиболее часто в своих работах её упоминают историки Корнелий Тацит и Светоний. Оба они пишут о том, что под вымышленным именем Лициска Мессалина либо сама владела одним из римских борделей, либо же приходила туда в качестве проститутки, чтобы удовлетворить свою похоть.

Об этом же пишет древнеримский поэт Ювенал в своих «Сатирах»:

Ну, так взгляни же на равных богам, послушай, что было
С Клавдием: как он заснёт, жена его, предпочитая
Ложу в дворце Палатина простую подстилку, хватала
Пару ночных с капюшоном плащей, и с одной лишь служанкой
Блудная эта Августа бежала от спящего мужа;
Чёрные волосы скрыв под парик белокурый, стремилась
В тёплый она лупанар, увешанный ветхим лохмотьем,
Лезла в каморку пустую свою — и, голая, с грудью
В золоте, всем отдавалась под именем ложным Лициски;
Лоно твоё, благородный Британник, она открывала,
Ласки дарила входящим и плату за это просила;
Навзничь лежащую, часто её колотили мужчины;
Лишь когда сводник девчонок своих отпускал, уходила
Грустно она после всех, запирая пустую каморку:
Всё ещё зуд в ней пылал и упорное бешенство матки;
Так, утомлённая лаской мужчин, уходила несытой,
Гнусная, с тёмным лицом, закопчённая дымом светильни,
Вонь лупанара неся на подушки царского ложа.
(Сатира VI. 115—133, Перевод Д. Недовича)

Федор Тютчев
Silentium!
Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты свои —
Пускай в душевной глубине
Встают и заходят оне
Безмолвно, как звезды в ночи, —
Любуйся ими — и молчи.

Как сердцу высказать себя?
Другому как понять тебя?
Поймет ли он, чем ты живешь?
Мысль изреченная есть ложь —
Взрывая, возмутишь ключи,
Питайся ими — и молчи…

Лишь жить в себе самом умей —
Есть целый мир в душе твоей
Таинственно-волшебных дум —
Их оглушит наружный шум,
Дневные разгонят лучи —
Внимай их пенью — и молчи!