Сергей Козлов. Лисичка

Был необыкновенный осенний денёк,
Столько солнца, и листьев ковёр возле ног,
Синева покрывала всё лаком –
Медвежонок под вечер заплакал.

- Ты чего это слёзы сейчас распустил? –
Медвежонка друг Ёжик тихонько спросил.
Тот ответил: - Не знаю, но плачу
И никак не могу я иначе.

- Посмотри...
- Да я видел, - Ежу отвечал
Медвежонок и плакать опять продолжал.
- Должен радоваться, а ты плачешь.
- Очень рад, не могу я иначе.

- Разве плачут от радости? – Ёжик сказал.
Медвежонок в ответ только громко рыдал.
- Успокойся! – и лапой погладил
Ёжик: - Осени все нынче рады.

Завтра солнышко снова нам будет сиять,
Будут листья лететь, птицы же улетать.
- Улетать, - разревелся тот пуще.
- Но вернутся они в свои кущи.

Снег растает совсем, как зима здесь пройдёт.
- Да, зима. – Медвежонок сильнее ревёт.
- Но пройдёт та, всё будет сначала.
- Не хочу, чтобы всё улетало!

- Это всё ненадолго же. Слышишь, друг мой!
Ты же сам знаешь. Как здесь красиво зимой!
- А зимою я тоже заплачу,
Жалко мне, не могу я иначе.

   Ёжик понял: словами не справиться с ним.
Медвежонку он крикнул тотчас же: - Бежим!
   Медвежонок глаза в слезах поднял:
- А куда побежим мы сегодня?

- Говорю, бежим! – Ёжик за лапу схватил
Медвежонка и в лес за собой потащил.
Побежали они прямо в чащу.
- И куда ты меня, Ёжик, тащишь?

Мимо старой берёзы бежали они,
За спиною остались горелые пни,
И ручей перешли по помосту,
Поднялись затем в гору не просто.

- Вот смотри! – Медвежонку там Ёжик сказал,
Гриб лисичку при этом ему показал.
Золотой гриб во мху был во мраке,
И, коленки поджав, он не плакал.

- У него нет ни папы, ни мамы, - сказал
Ёжик, - хоть гриб лисичка ещё очень мал,
Он совсем одинок – и не плачет.
Для тебя это что-нибудь значит?..