В приглушенном свете храма

Я мокрый, в приглушенном свете храма,
Что освещает лишь лампадка, да свеча.
Надевши крест, лет семь уже как снятый,
Толи с обиды, толи просто с горяча,
Стоял, молчавший, вспоминав слова молитвы,
Как будто, знаете, впервой сюда попал,
И троеперстие рукой своей дрожащей,
Вдавил в свой лоб, словно искал во лбу кристалл.
Я столько лет не видел крестное знаменье,
В корягах истину искал да на камнях,
Но коль неверно задаешь вопросы к небу,
Вместо ответов - только яблоки в червях.
А ты все вел меня своею сморщенной рукою,
Все направлял , куда боялся я идти .
Я слаб пороками, грехами и душою,
Но ты рукой моей писал свои стихи.
Я видел многое: как плакали иконы,
Как с лиц людских слетали лоск и красота,
Как звери лапами сирот в мороз сжимали,
Чтоб не забыли, что такое теплота.
И я стоял, под куполами, мокрый, тихий…
Слегка склонившись, устремившись взглядом в пол,
С икон смотрели лики скромно… в душу…
Я убегал так далеко, что вот - пришел.
Но как же все таки изящно и спокойно
На путь наставил, не переча, ни шумя.
Глаза икон так безупречно, добро смотрят,
На то как я привел к тебя себя.