Из дневника наблюдений. Начало мая

    Холодный ветер. Дождь и снежные хлопья. И вдруг — утро по-летнему солнечное, жаркое. Собрались порыбачить на речку Ранову. Вот она.
    Год назад мы нашли здесь щенка.
    — Это «несчастье» назовём Семёном Семёновичем! – решил муж (в память о главном герое фильма «Бриллиантовая рука»).
   — Хоть горшком назови! – обрадовалась я.
   И теперь от этого "несчастья" мы стали немного счастливее. И оно – неизменная часть нашей компании в поездках на речку. Семён Семёнович готов ехать с нами куда угодно, лишь бы в машине и на переднем сиденье. К машине у него нездоровая привязанность.
    Вот сейчас иду я вдоль речки, в черёмуховом аромате купаюсь, соловьёв слушаю… А Семён Семёнович как сумасшедший бегает от меня к машине, от машины – ко мне. И чем дольше я вдоль речки иду, тем яростней он круги нарезает: и меня оставить не может и за машину беспокойство. Вдруг без него заведётся?! Раздвоение личности не только у людей бывает бывает.
   Пожалела бедолагу, решила вернуться. Наш Семён Семёнович успокоился, затрусил рядом. Потом вдруг упёрся во что-то своим длинным носом, фыркнул и отскочил. Смотрю: лягушка на дороге. Золотистые глаза открыла, а проснуться забыла. Её «соплеменники» многоголосьем вдоль всего берега распевают. А эта сидит – не пошевелится. И когда собачий нос в неё воткнулся, не проснулась. Может ждёт Ивана-Царевича, как в сказке. Только все Иваны и царевичи теперь на машинах разъезжают. И лягушки у них под колёсами оказываются. Отнесла я эту соню поближе к воде. Там безопасней.
   А два года назад я здесь видела летающую лягушку. Она скакала вверх по отвесной, почти вертикальной поверхности. Доскакала до самого верха обломка шифера, метра полтора от земли. Посидела, присмотрелась и медленно, словно на парашюте, спланировала вниз и на середину лопуха приземлилась. Вот такие здесь лягушки, особенные. А речка красивая. Вода в ней холодная от родников и чистая!