Осколки

Глазурью ледяною с неба,
Капля за каплей струится весна,
Вносится ею малая лепта
В дело поднебесного истца.
Застилают небесное чрево,
Щитами укрывают гневно,
Рыцари стражники тучи,
Копьями пугают лучик.
А струйкам неугомонным света,
Коим удалось на землю упасть,
Наиграться с травинками всласть,
Домой пути нет после побега.
Не простит их светило-царь
Отринувших его власть.

А страшно ли беглецам?
Тем, кто отныне не узник?
Пусть погрязнет в уголовных делах
Канцелярия озлобленных тучек.
Пускай латник снуёт среди облаков
Желая ввергнуть беглецов во власть оков,
Исполняя приказы верховных из выси,
Но никогда не найти, укрытых в низине.
И едино тщетны попытки
Обнаружить зацепки, следы,
И камеры останутся пусты
Кабы не были прытки
Сыщики поднебесной синевы,
Им никогда не достать до земли.

А захотят ли вернуться ушедшие?
Те, кто вкусил плод свободы?
Захотят ли быть снова пешками,
Скованными цепью погоды?
Что ждёт их по возвращению,
Тучами пленение?
Допрос, пытки, космоса карцер?
Закование в железный панцирь?
Показательная казнь?
Насмешки, поругания?
Ожидание покаяния?
Что же их ждёт, князь?
Если за порогом дома смерть,
Вернётся ли кто-нибудь впредь?

Осколки света, уповавшие на удачу,
Сбежавшие туда, где нет Богов,
Не пойдут на добровольную сдачу,
На реставрацию ржавчины оков.
Видавшие как грёзы, что были сталью
Неукротимо оборачиваются явью.
Как свобода, что ютилась на устах
Оживала на глазах, а не в балладах.
Как рушились лживые скрижали,
Распадались догмы
"Неужто наяву свободны?"
Осколки света радостно кричали.
И ныне всё понять не может царь светило,
Отчего? Зачем? Куда? Сбегают ярчайшие осколки мира.