зоопарк

капнула капля в ванную,
капнула капля на пол.
я в заложниках.
половина меня канула в стол
на сырых полусгнивших ножках.
перед глазами рваные полосы.
«спой мне, пожалуйста,» – шепчет над самым ухом,
нарочно сдирая волосы,
нечеловек с надувшимся брюхом
и тычет клювом в предплечья.
«нестрашно» – ещё одно милое слово.
мне жарко, мне мокро, я будто бы в печке, но кошке неважно, как больно терпеть увечья.
«небольно» – повторяет оно мне снова.
и сколько ещё мне нужно отдать жирному бегемоту,
чтобы остаться ни с чем?
сколько мне вспаивать собственным потом его уродливых грузных детей!?
опять оно разевает морду:
«пока я тебя не съем.»
отвали наконец! я из плоти и кожи и прочно стою на своих костях,
но продолжаю упорно петлять по заросшим дорожкам из трупов животных
на косо сколоченных костылях.
были бы ножки, я бы может даже летал в облаках,
а чего б не летать?
ведь где ноги, там крылья, похоже однако рождён лишь витать,
путая пальцы в скользких ужах.
глухой стук раздаётся по плитке в ванной.
внутри собственной глотки так тесно, но в пасти кита я чувствую сладость
от соли багряной.
радостно спустя столько троп найти себе место.
но я из другого теста! да нет, не особо.
я столько могу подарить народу! совсем неуместно.
кошка кладёт свою лапу на подбородок –
и лицо погружается в воду.
оно меня душит, оно меня давит, уговор был совсем другой!
я так, поиграюсь, и хватит...
этому зверю пора домой!
никто не просил меня убивать!
но, боже, прошу, убей меня, спокойствия ради!
может, меня кто-нибудь проклял?
наслал этих чёрных питомцев, снующих вокруг кровати?
ну что ты молчишь, я же вижу тебя через мутные стёкла!
скажи, к кому мне ещё обратиться,
в какую материю обратиться?
чёрт возьми, господи, я сам стану птицей,
только сотри мне пыль с роговицы!
хочешь, я брошу всё? я сброшусь
через границу, а она всё меньше, всё тоньше, почти что с ресницу.
можешь набить мне рожу, если это поможет
восстановить справедливость.
хотя о какой справедливости идёт речь?
чем заслужил я эти страдания, как и святоша болеющий раком?
он сляжет уже в октябре, а я буду ждать новых встреч с доходягой.
об этом я тоже напишу в книжке,
красивое слово пойдёт вслед размазанной каплей чернил.
а, может, я всё-таки лишний?
гостеприимнее будет гранит.
мне страшно, господи, за все свои мысли,
но, клянусь, мои намерения чисты!
а кто не хочет свободы? только круглый дурак!
а у меня есть углы, у меня много острых шипов, и я насаживаю себя на каждый них
с удовольствием, даже с блаженством.
какой по счёту этот синяк?
оно хлопает челюстью – поздно для бегства,
и череп лопается словно арбуз – ни одной здравой мысли не видно в разрезе.
великий дар играть мученика с самого детства
и считать себя выше!
конечно, легко быть высоким, когда стоишь на жирафе или висишь на веревке,
тебе ли не знать всевышний?
спустись же чуть ниже,
отвори глухую темницу, посмотри на всех нас,
и лопнут твои глазницы.