Мои девТёнки

Однажды, когда мы с моей младшей сестрой Ольгой обжились в моём любимом южном городе, Ольга, всё взвесив, заявила: «У нас в квартире целые шторы, целые обои и целый диван. Непорядок! Должен же кто-то с этим разобраться?!»

И тогда мы вместе решили завести котёнка, которого Ольга сама нашла в газете по объявлению. Пока я собиралась, чтобы ехать по указанному в газете адресу, по телевизору показывали советский фильм «Приключения Буратино», а у меня в это время не получалось придумать, как назвать нашего маленького котика.

Когда мы приехали на место, оказалось, что котиков уже разобрали и остались две девочки. Когда я взяла на руки одну из них, и она посмотрела на меня своими круглыми глазками, я была потрясена её необычной красотой. Тогда я сказала хозяйке, что за красоту назову её Мальвиной (или Мальвинкой, что означало «маленькая львинка»).

Красавица Мальвина полностью оправдала наши ожидания: наделала затяжек на шторах; разодрала диван; доколупала маленькие дырочки в обоях так, что нам пришлось заклеивать их разноцветными настенными календарями и бонусом перегрызла все Ольгины цветы в горшках.

Так получилось, что котячество Мальвины пришлось на период, когда Ольга была в поиске работы, и девчонки проводили слишком много времени друг с другом, а в моё отсутствие бесконечно игрались и дрались. Ольга воспитала нашу девочку так, что она стала такой же задиристой, как и сама Ольга.

Мальвина быстро превратилась в пушистую красивую взрослую кошку. Она была своенравной, наглой и вредной, но за красоту ей всё с лап сходило: любой ущерб, любые капризы и хулиганства. Все другие люди, которые по случаю оказывались в нашей квартире, неизменно восторгались кисиной красотой к нашему с Ольгой совместному удовольствию.

***

Мы с сестрой в каком-то смысле были противоположностями.

Ольга с детства не любила за собой убирать, а я всегда любила чистоту и порядок, свои вещи раскладывала по полочкам и сердилась на сестру за то, что она вечно всё разбрасывала. Я вообще не ориентировалась в хаосе, найти что-то нужное в бардаке было для меня невыносимым стрессом.

Сестра же, напротив, жила в бардаке как в своей родной стихии. И я, каждый раз сгребая в сторону вещи сестры и доставая из-под её кровати заплесневевшие грязные тарелки и кружки, которые ей лень было донести до раковины, удивлялась, как можно было дойти до такого свинства?

Сестра всегда любила рукодельничать, а я, прежде чем заштопать, например, носки, долго настраивалась, готовясь морально и физически к этому страшному делу. Иголка казалась мне тяжёлым и неподъёмным предметом, а что-то зашить - было для меня непосильным трудом.

Сестра с детства не любила читать, а что-то написать для неё было невыносимой мукой. Она очень не любила праздники и дни рождения, когда нужно было кого-то поздравить. В эти дни она прямо с утра начинала нервничать и страдать, сочиняя поздравления. Плодом её мук, как правило, было всего одно слово: «Поздравляю!», которое она, выжав из себя, писала в смске кнопочного телефона и, отправив своё краткое талантливое поздравление, выдыхала, закатывала глаза и изрекала: «Как же я ненавижу что-то писать!» Для меня же чтение с детства было любимым времяпровождением, а поздравления я иногда сочиняла в стихах. На это сестра со знанием дела говорила: «Анька, ты пишешь, как гладью вышиваешь!» Она всегда больше всех на свете в меня верила.

В результате у нас получился отличный тандем: я читала книги и самое интересное из прочитанного пересказывала сестре. А сестра в это время что-то шила, вышивала или вязала, параллельно слушая меня, задавая вопросы и высказывая своё, разумеется, категоричное мнение.
 
Тем временем красавица Мальвина, пользуясь тем, что обе няньки заняты, внимательно выслеживала клубочки с нитками, которые сестра предусмотрительно старалась спрятать, но стоило ей только зазеваться, как клубочек, с упоением петляя и подпрыгивая, раскатывался по всей комнате и загонялся в самое неудобное для доставания место.

Каждый раз, ползая по всей комнате и закатывая запутанные нитки обратно в клубок, Ольга ворчала и ругала красавицу Мальвину, которая, как и полагается семейству кошачьих, муками совести не была обременена.

У Ольги с Мальвиной были странные страстные отношения. То я с ужасом наблюдала, как Малька со всех лап бежала по квартире, чтобы спрятаться под ванной, а её с жутким топотом и яростными криками пыталась догнать Ольга, а потом Ольга прижигала одеколоном царапины на руках. Это означало, что мои девТёнки, обе вспыльчивые, снова подрались. Примерно через полчаса я уже видела, что они обе страстно обнимаются и жить друг без друга не могут.

Но когда они не выясняли отношения, то общались вполне премило. Рукодельничая, Ольга разговаривала с Малькой, сюсюкаясь и рассказывая ей что-то там о «зызни», а Малька с удовольствием слушала, растянувшись на кровати и зажмурившись.

Ольга высказывала свою версию о сотворении кошек: «Когда Бог сотворил Землю, всё, что есть на Земле, и человека, то у него осталось немного меховушки, наглости и красоты. И тогда Бог создал кисок». При этом Ольга утверждала, что: «Киски – это самые тюдесные сусества на свете!»

Избалованная красавица Мальвина часто подходила к миске, нюхала предложенное и решительно «закапывала» миску в линолеум, а потом весь вечер донимала меня жалобами на то, что она голодная, и делала вид, что вот-вот упадёт в голодный обморок. Сестра резонно предлагала лечить капризы красавицы Мальвины по системе Поля Брега. Но, когда я представляла себе, что моя любимая киса будет голодать, то в обморок падала уже я. Поэтому у Мальвины еда была всегда вне зависимости от её поведения.

Пока мои работодатели радовались, что у меня вместо маленьких, вечно болеющих детей, только сестра и кошка, я, каждый раз возвращаясь с работы домой, огорчалась, что у меня вместо своей семьи только сестра и кошка…

***

С тех пор прошли годы, волею судьбы я оказалась за тысячу километров от моего любимого южного города, прожита своя личная история, а обе мои девТёнки теперь безмолвно смотрят на меня с фотографии. До сих пор я не в состоянии завести новую кошку…

В мои окна иногда стучат лесные птицы (хорошая примета!), хотя в микрорайоне из бетона и асфальта, где я живу, из живности имеются только рыжие насекомые. А Ольга мне часто снится.

Однажды мне приснилось, что я утром захожу на кухню в нашей квартире, а там всё вверх дном, невообразимый бардак, всё заляпано, на плите и в раковине гора грязной посуды. И вот из-под всего этого безобразия выныривает Ольга: на голове платок, вся запыхавшаяся, в руках тарелка с горячими то ли лепёшками, то ли оладушками, сама вся такая весёлая, сияющая, и говорит: «Доброе утро, Анечка, а я вот тебе завтрак приготовила!» Я, в шоковом состоянии схватившись за голову, смотрю то на завтрак, то на бардак и думаю, сколько же времени мне потребуется, чтобы отмыть кухню?!

Она и Там не забывает подшутить над моим чистоплюйством. Иногда, когда я навожу порядок, в голове проскакивает мысль с её коронной насмешливой фразой: «Ну ты ещё окна помой и шторы постирай!» И тогда я, спотыкаясь о разбросанные вещи, иду по грязному полу к окну и, фыркнув из-за пыльных штор, смотрю на небо через замызганные стекла, вспоминаю своих девТёнок и мысленно прошу их: «Девочки, только не деритесь! Пожалуйста!»

Я верю… Я знаю, что они думают обо мне тоже. Теперь я убеждена, что мне невероятно повезло, что в моей жизни были сестра и кошка.



© Анна Васильева
04.05.2025


https://vk.com/wall226284622_289