Пенозе

Пенозе.

Ульрих Гольштейн поселился в красивом и тихом месте Тведе – Таундварсстрат, это квартал в районе Йордан, который называют неофициально «Маленькой Италией». В Амстердаме это не центр и не окраина. Из окна, съёмной квартиры виден был край королевского дворца и Вестеркерк. Ульрих-Маврин отмечал время по колокольному звону. Ручных часов у него с роду не было. Звон колокола приводил его в неописуемый восторг и временный экстаз. Всего на минуту. Слезы катились градом и сердце щемило в груди, выпуская на свет музыкальные ноты, которые потом собирают какие-нибудь гении, создавая шедевры. Данное эмоциональное состояние, как чувство возвышенной радости и утверждение единства со вселенной, как тоска по родине и любимой девушке, как в музыке Александра Скрябина, в которой слышатся ноты о первозданном восторге!
Выходя из погружения мимолетной Божественной благодати, Маврин ощущал резкий провал и осознание человеческой никчемности. Его одолевала депрессия и хандра в этом красивом городе, наполненном чужими людьми, которые постоянно улыбались тебе в лицо. Голландцы оказались очень приветливые и терпимые к людям. Здесь нет такого, как в России: если ты задержался на кассе, никто не кричит, что так долго? А можно побыстрее, козел?! Наоборот, можешь сколь долго стоять и выбирать молоко или сыр, обкуренный в усмерть! Голландцы понимают, что это твое право.
Володя, спустя лишь три года смог справиться с этим угнетенным состоянием и войти в некий ритм города, в котором живут местные аборигены. Наличие наркоты, легализованной в этой стране, лишь подтверждает обратное. Куда он свой любопытный нос только не опрокидывал, в какие дебри ночной жизни не нырял, в какие дырки или дырочки не засовывал свой елдак, ничего не помогало. Лишь спустя определенное время, будто пелену сняли с глаз и вытащили пробки из ушей. Он даже на работу устроился в парк развлечений под названием Hellendorn. И теперь каждое утро садился на велосипед и крутил педали в сторону парка, проезжая каналы, мосты и прекрасные разноцветные дома и кофешопы, насвистывая Шуберта. Денег на жизнь и без того хватало, не хватало движухи. Володя просто наблюдал и собирал информацию. В парке развлечений, где он работал через день помощником оператора каруселей, тоже было много чего интересного. Мелкие дилеры толкали дурь туристам и в основном экстази. Он даже познакомился с одним их них при случайных обстоятельствах. Лукас молодой парень африканского происхождения однажды в воскресный день разгуливал вальяжно по территории парка и ждал очередных клиентов. Обычно он передвигался на скутере или спортивном велике с небольшим рюкзачком за плечами. Сегодня наблюдался резкий наплыв туристов после обеда, а с колесами байка случилась беда, спустили оба разом. Взмокший дилер дополз до скамейки, снял рюкзак и поправил свою кудрявую шевелюру. Маврин наблюдал из своей стеклянной будки и курил косячок. Внутри играла музыка и приятно обдувал кондиционер. Вдруг он заметил, как темнокожий парень, одетый, как репер с обложки, упал со скамейки на землю и начал биться в судорогах. Володя метнулся к пострадавшему незамедлительно. Лукас корчился всем телом, его лицо было перекошено, а из рта шла пена. Его вещи тоже валялись разбросанные на земле, в том числе горсть таблеток розового цвета. Володя аккуратно повернул парня на бок и подстелил под голову свой свитер. Пока собирался любопытный народ и наряд полиции, дежуривший в парке на скутерах, Маврин резко сгреб таблетки в кучу и запихал к себе в шляпу. Затем расстегнул ворот припадочному и обратился к собравшимся на английском. – Все в порядке! У него приступ эпилепсии, я о нем позабочусь.
- Вы доктор? – Спросил молодой полицейский в шортах, снимая солнце защитные очки.
- Я из красного креста. Волонтер. – Ответил Маврин и с понтом послушал дыхание парня. – Вы лучше народ разгоните.
- Ему лучше? Помощь нужна? – Поинтересовалась дама в форме.
- Еще пара минут и он придет в себя. Спазмы уже прекратились.
И на самом деле молодой человек приоткрыл глаза и теперь с ужасом таращился на окружающих. – Все в порядке, друг. Это я Ульрих. – Успокоил парня Маврин и подмигнул ему незаметно. Толпа зевак расходилась, жандармы запрыгнули на свои байки и укатили дальше. Володя помог Лукасу сесть на скамейку, достал из рюкзака бутылку воды и те самые нужные таблетки.
- Ты кто вообще? – Спросил дилер.
- В данной ситуации наверное твой спаситель. Таблетки у меня под шляпой, расслабься. Зовут меня Ульрих.
- Ты вроде здесь работаешь?
- Так и есть. А теперь нам надо делать отсюда ноги, а то солнце припекает мне голову.
- Тогда берем самокаты в аренду и покатили!
- Куда?
 Они свернули через толпу прохожих и туристов на улицу Warmoesstraat. – Так короче будет. – Заявил Лукас и устремился на большой скорости, объезжая напуганных людей. Только что бился в судорогах, а теперь летит, как оглашенный. – Подумал Ульрих, не отставая от парня.
На этой улице расположено несколько гей-баров, причем направленных определенно на секс больше, чем просто «поговорить». Здесь же и пара магазинов с кожаной и фетиш одеждой. Обычно Маврин обходил это место за несколько кварталов. Ветрины здесь блистали неоднозначными игрушками в стиле БДСМ тоже гейской направленности. Вертя головой, Володя троекратно перекрестился. Поравнявшись с Лукасом, показал большой палец.
- Я часто провожу своих Амстердамских гостей через эту улицу. – Заявил молодой человек. – Очень удобное расположение между Центральным вокзалом и площадью «Дам». Это первая улица с которой начинался город. Она пережила статус самой богатой, самой падшей и криминальной.
- Ни *** себе экскурсия.
- Да не ссы! Это в прошлом.
- Судя по тем игрушкам, в настоящем!
- Дальше идет Китайский квартал, а параллельно ему проходит улица красных фонарей. Но ты там уже наверное бывал?
- Может и бывал. – Ответил Ульрих и засмущался. Они слезли с самокатов и пошли пешком.
- Это улица контрастов. Взять хотя бы магазин венецианских масок, чая и кофе. Вот пекарня знаменитая кстати. А вот магазин психоделических трав. – Продолжил Лукас, заводя своего нового друга в кафе. – Здесь все свои и можно расслабиться.
- Выпьем? – Предложил Ульрих.
- Курнем? – Ответил парень.
- Время три часа дня. Не вижу препятствий. А это что за богадельня?
- Это презерватиная лавка. Коронные изделия: Три орешка для Золушки и статуя Свободы!
- А Ленин есть?
- Ты что русский?
- Каюсь.
Они выкурили по косячку и запили Абсентом. Молча разглядывали улицу и туристов около часа. Сырное фондю остывало на столе. Компания пьяных британцев фотографировалась на фоне дома Анны Франк, то есть с очередным гейским монументом. Молчание прервал Ульрих.
- Если бы Господь создал изначально двух Адамов, мы бы оказались в меньшинстве своем.
- Глубоко философская мысль, друг. Ты из хиппи?
- С чего это ты так решил? Борода, шляпа и рваные джинсы?
- В глазах твоих есть что-то такое…- Задумчиво произнес Лукас, упаковывая экстази в рюкзак. – Не от мира сего!
- Да ладно.
- Спасибо, кстати, что выручил. Насколько нужно быть узколобым и предубежденным, чтобы видеть в этом историческом месте Амстердама исключительно самое гейское место?!
- Пустяки. Подскажи лучше, как попасть в вашу контору. Хочу тоже банчить. – Произнес Маврин и вспомнил почему то про свое ночное рандеву в день Святого Патрика, когда он нарядился рыбой.
- Можно подумать. Решение в любом случае от нее зависит.
- От кого?
- От Эммы Ван Дер Клод.
- Вами, что баба рулит?
- Если бы ты его видел, так бы не говорил. Она просто изящная и властная женщина. Королева экстази. В прошлой жизни была монашкой. Теперь она принадлежит к Пенозе. Организованному преступному сообществу Амстердама, созданного голландцами. Воровство, рэкет, сутенерство, но в основном теперь продажа экстези и еще всякой дряни. Диапазон большой.   
- Мы в прошлой жизни все по ходу там были. – Обронил Ульрих и потрогал массивный крест под рубашкой.
- Я позабочусь о встрече, а ты молчишь об этом инциденте с приступом!
- Да как ты так рискуешь, друг? С такой болезнью не далеко до цугундера.
- Чего?
- Забей!
- Мне семью кормить надо и брата младшего учить. Узнает, вышвырнет.
- Договорились.
- Вот мой номер. Звякни после шести и оденься поприличней. – Сказал Лукас, записывая номер на салфетке. Он исчез незаметно пока Маврин разогревал сырный фондю.
Он печально разглядывал свой гардероб на закате солнца. К своим сорока пяти годам Маврин имел убогий комплект поношенных вещей в виде пары хипстерских футболок, дырявых джинсов, широкополой шляпы а-ля Крокодил Данди и сапог из крокодиловой кожи. В шкафу еще хранился плащ, замшевая куртка и ряса со скуфей. Жилетку он посеял на вечеринке, когда нарядился в костюм рыбы. – В чем на стрелку то идти да еще и с дамой? Неужели придется заглянуть в магазин? Ненавижу это дело! – Не хорошее предчувствие накатывало на Владимира – Ульриха. За окном прозвенел колокольный звон шесть раз. – Назад дороги нет, пусть будет, что будет!
В доме, где проживал Маврин находилась старая лавка хозяин которой был еврей. Дядя Соломон держал этот магазинчик антиквариата и старых вещей уже в третьем поколении. На чем держался бизнес? Ну конечно не на столиках и стульях и зеркалах прошлой эпохи. Его брат Вилен занимался контрабандой наркотиков и продажей похищенных икон со всего света. Когда Маврин заглянул в полутемную лавку, хозяин включил свет и с любопытством разглядывал посетителя. Он узнал в нем жильца с верхнего этажа. Странный тип.
- Чем я могу вам помочь, милейший? – Спросил дядя Соломон сначала на немецком, а затем на голландском.
- Предпочитаю английский. Мне бы приодеться для встречи. – Ответил посетитель.
- Я бы вам и в парикмахерскую посоветовал бы сходить. – Заявил продавец антиквариатом, обращая внимание на седую, спутанную бороды и патлы, торчащие из под шляпы. – Встреча деловая?
- Можно и так сказать. Возможно будут дамы.
- Тем более! Но вы не волнуйтесь! Сейчас все организуем. Сто баксов и вы в ажуре. – Ноа! Ноа! – Позвал дядя Соломон. На зов вышла молодая девушка с дредами на голове и в узких джинсах.
- Добрый вечер мадам. – Сказал Ульрих, размахивая банкнотой.
- И вам не кашлять. – Ответила девушка. – Ноа, дочь Соломона.
- Мне бы что-нибудь подобрать из одежды.
- И причесать да?
- Если позволите?
- Хорош ершиться, козявка! Неси смокинг. Тот черный, который одевал на свадьбу брат Сарры Аарон.
- Вы думаете все таки смокинг? – Спросил Ульрих, глядя в собственное отражение будто впервые.
- Ну разумеется, там такой подклад шикарный, Депеш Мод!
- Что?
Ноа усадила беднягу на стул в раздевалке и стала равнять патлы большими ржавыми ножницами. На удивленный взгляд Маврина объяснила, что это инструмент древний и острый, как бритва. А покрытие рыжее не убирается в виду глубокой истории и раритетного образа.
- Это будет скринж! – Заявила дамочка и поднесла зеркало. – Теперь одежда!
Ульрих долго таращился в зеркало девятнадцатого века и не мог поверить своим глазам. На него смотрел брутальный тип из мужского журнала Хастлер.
- ****ь! Так прикольно, что материться хочется! – Вымолвил Ульрих и повернулся вокруг оси пару раз.
- Да и сапоги можешь свои здесь пока оставить! – Посоветовал дядя Соломон. – Сегодня оденешь вон те лакированные туфли. Это за счет фирмы!
- А можно вон те кеды?
- Не оскорбляй мой разум! Иди с Богом!
Ульрих позвонил на улице с автомата и ему назначили встречу. Адрес по которому его ждали находился далеко от центра. На чем добираться? Ну конечно на самокате. Видела бы меня Алеся? Лечу на стрелку в черном смокинге, с прической рокера и на жужжащем электрическом самокате.
Дом находился в конце улицы, строение в готическом стиле и ухоженными лужайками. В дверях встретил даже дворецкий в ливрее. Негр по батюшке. Его темная кожа с синим отливом блестела, как у кота яйца.
- Бонжур, месье. – Сказал бедолага и открыл двери.
- Ульрих вошел в просторный холл и осмотрелся. Вычурная обстановка, но подобранная со вкусом. Где то сверху он услышал приятный женский голос.
- Поднимайтесь на верх и поверните направо, там, где играет музыка.
У Маврина по спине пробежал холодок. – Или спуститесь вниз, где слышатся стоны грешников. – Подумал он и стал подниматься. Эта была небольшая зала с персидскими коврами и светильниками из хрусталя и массивными портьерами. Из проигрывателя LUXMAN звучала не громко музыка.
- Это Cocteau Twins? – Спросил кротко Маврин, обращаясь к даме, восседавшей на мягких подушках с египетским лысым котом. Женщина лет сорока была одета в длинное шелковое платье с яркими цветами и бархатную жилетку. На плечи ее спадали длинные каштановые волосы ближе к рыжеватому цвету. Она невольно приковывала к себе взгляд. Особенно глаза, чуть раскосые, светло-зеленые, глубокие, в оправе темных ресниц. А голос словно родник звучал, останавливая на секунду сердце.
- Вы правы. Это моя любимая музыка после Баха. Подойдите ближе, я не кусаюсь.
- Добрый вечер, мадам Эмма. – Произнес Ульрих Гольштейн и подкрался по ближе, именно подкрался, потому как чувствовал себя бедным кроликом перед коброй.
- Можно просто Эмма. А это ваше настоящее имя? Ульрих?
- Нет. Меня звали раньше Владимир.
- О! Да вы русский?! – Удивленно произнесла женщина и сверкнула перстнем на правой руке. Она отодвинула кошку и присмотрелась пристально к вошедшему. Ульрих переминался с ноги на ногу и сильно волновался. Смокинг просто взмок от пота и сдавливал грудную клетку. – Может водки?
- Не откажусь с вашего позволения. – Сказал Владимир, постукивая уже зубами от напряжения. Женщина встала с подушек и подошла прихрамывая к столику с бухлом.
- Вы не стесняйтесь меня, расслабьтесь! А то, что я хромаю? Так это протез. Ни как привыкнуть не могу, что одной ноги давно нет. Авария была автомобильная, уходила от полиции. Вас это не смущает?
- Нет. Даже наоборот.
- Как это?
- Возбуждает! – Выпалил Маврин и выпил залпом стакан водки.
- Вы что извращенец?! – Удивленно произнесла женщина с нотками ярости в голосе. Но тут же расслабилась и обратилась к собеседнику. – А хотите посмотреть?
- Интрига безумная! Я одновременно испытываю столько противоположных чувств…Не зря фрак одел.
- Это смокинг, а это то, что теперь вместо ноги. – Сказала Эмма и задрала платье. Ее левая нога заканчивалась просто бедром, далее шел деревянный протез напоминающий по цвету слоновую кость, исписанный рисунками.
- Хохлома твою мать! Русские и здесь постарались! Не захотела ногу из пластмассы. Не органично и не экологично. А дерево самое то! – Поделилась рыжеволосая бестия, демонстрируя себя. Маврин тем временем налил себе еще стакан водки и пил его медленно будто воду и таращился на беспардонную леди.
- Вы не ведая того даже осуществили мою давнюю мечту. Буду откровенным с вами.
- Будьте так любезны. – Ответила мадам Эмма и перезарядила маленький золотой пистолетик из папье маше, прикрепленный к протезу.
- Видите ли у меня врожденное чувство неполноценности с детства, а в меня влюбилась самая красивая девочка в школе. Как компенсировать это жалкое чувство в мужчине? Посредством какой такой морали? Стать лучше, чем я есть или пасть ниже этого? Господь мне дал все, чтоб быть счастливым! Он подарил мне чувство свободы…и что я с ней сотворил? Девочка в дурке, я в Амстердаме!
- Чем промышляли дома? – Спросила Эмма, опустив подол платья и вернувшись на свои мягкие подушки.
- Да так, всем подряд. Схемы всякие, махинации. Криминал в общем.
- Падайте рядом со мною! Поговорим по душам. – Предложила женщина от которой исходил восточный, пряный аромат с оттенками цитруса. Не переживая, что помнется черный смокинг от дяди Соломона, Ульрих пристроился возле дамы, ангелочки которой уже пронзили его тревожное сердце и душу.
- Прежде чем вступить в мою группировку, тебе предстоит совершить одно задание. Отказаться ты уже не сможешь! Только смерть! Вкуриваешь, Володя? Меня тоже зовут не Эмма. Я Элиза Блюменбаум. Мои богатые, но безмозглые родители отдали меня в детстве в католическую школу. Тогда престижно было. Так вот в той школе был один священник, который любил маленьких детей. Родители не верили мне. Он надругался не раз надо мной и другими детьми…
Потом паства определила его в Италию. Долго, много лет о нем не слышала. Искать не собиралась. Слишком тяжела травма детства. И вот я выросла, предки померли, а он вернулся.
- Что мне сделать? Госпожа моя. Убить?
- Его надо унизить жестко!
- Мне потребуются деньги и микроавтобус.

Вендетта.

- Ты не сказал, что она одноногая!
- И что?
- Забей! Лучше скажи, ты в деле?
- Хорош меня впутывать, я и так погряз в этом болоте.
- На святое дело идем, Бог простит и денег заработаешь!
- Че надо то?
- Нужно разобраться с одним педофилом в монашеском обличье! Вот что.
- Капец!
- Капец будет мне, если не исполню! Нужен королевский дог самец, натасканный сам знаешь на что. И фургон.
На следующее утро в сеть прилетело видео с монахом Францисканцем и собакой. Три часа жесткого и животного порно. Перед экзекуцией Луис накачал извращенца какими то таблетками так, что все случилось по согласию. Короче псу тоже, что то дали.
Ах да, забыл... ноги ему тоже переломали после секса!
И это был не мраморный дог. Дог в отличной форме, имеются награды.