Баба Маша

Танина бабушка, баба Маша, которая приглядывала за нами, казалась нам вредной и даже немного злой; может быть, я была для неё лишней нагрузкой. Через дорогу, напротив Таниного дома, жила дочь бабы Маши с семьёй, и была у них маленькая дочка Света, которая младше Тани на два года - ну совсем кроха! Выходит, двоюродная сестра Тани. Мы и сами-то невелики, а должны приглядывать за Светкой, и уж если она за нами увязалась, то никуда от неё не деться. Она капризная, крикливая, плаксивая! Стоит ей от нас отстать - сразу в крик. А баба Маша тут как тут:
- Вы чего, кобылы здоровые, Светочку бросили?!

   Конечно, мы Светку за это и недолюбливали - ограничивает нашу свободу. А была она такая хорошенькая: беленькая, прямо одуванчик, пухленькая, личико красивенькое - ангелочек! Но забалованная прямо с пелёнок - любимая, единственная! Когда мы приходили к ней домой, она показывала свои игрушки... Боже ж мой!.. Чего только не было! У неё даже конфеты в качестве игрушек были! Поначалу мы надеялись, что она будет нас угощать конфетами, ага - дудки!  "Мама будет ругать", - говорила. И мы просто молча её ненавидели, но деваться было некуда - такое бесплатное приложение.

   По селу ходили слухи, а мы слухам верили, что баба Маша - колдунья. Ещё и поэтому мы с ней не вступали в конфликты, побаивались на всякий случай. Совсем неподалёку жил дед, про которого шла такая же молва. Он овдовел, и баба Маша пошла к нему жить. Село просто кипело в то время от разговоров о них: вот, мол, сошлись два колдуна!

   - Баба Маша получила посылку от дочки из города, - радостно сообщила мне Таня, - пойдём к ней!
- И чего мы пойдём? - удивилась я.
- Может, угостит чем на радостях? - продолжала подружка.
- Ну тебя, может, и угостит, а я-то что? - не сдавалась я.
    Но я была отчаянная сластёна, мне всего хватало для полного счастья, кроме конфет, и я поддалась на уговоры. Мы пришли к бабе Маше.

- Баб Маш, давай мы полы помоем, - начала Танюшка.
Баба Маша, кажется, видела нас насквозь, это мы думали, что умные такие.
- Ай да молодцы! - притворным голосом пропела баба Маша, - сначала подметите двор.
Мы подмели, старались как могли.
- Вот теперь в доме помойте полы.
Принялись за полы, сами же напросились. А искоса поглядываем, не готовит ли бабушка угощение нам.

- Ну, управились? Садитесь есть!

"Ну,- думаем,- наконец настал тот час"! Сели за стол, ждём. Баба Маша ставит перед нами по маленькой мисочке манной каши, мы с Таней переглянулись, поморщились, как нам показалось, не заметно, неохотно стали есть.
- Ну что, теперь чай? - предложила баба Маша.
Мы обрадовались: "Вот оно, наконец, угощение из города"!

  Подаёт баба Маша по чашке чая и по тоненькой дольке лимона. Лимонов мы, конечно, в своём селе тоже не видели, и рады, но всё же это не конфеты, не халва и не какие-нибудь другие сладости. Я положила лимонную дольку в рот, прикусила её и ... как заломило все мои зубы оскоминой! Сколько мы разной кислой зелени ели: незрелые яблоки, сливы, конский щавель - никогда такой  оскомины не было. А у Тани - ничего! Я  с неделю не могла нормально есть. Потом зубы понемногу успокоились, но лет до двадцати пяти были очень чувствительны к кислому.

   Я тогда подумала, что баба Маша наколдовала мою дольку лимона, но рассказать кому-либо не решалась, боялась - не поверят, засмеют.