Суббота возвращается в понедельник. Глава 1

Николай и Людмила Бондаревы-Нижегородцевы


      Сиквел* произведения А.и Б. Стругацких "Понедельник начинается в субботу"

 *СИ́КВЕЛ – произведение (кинематографическое, литературное и пр.), в котором раскрываются последующие события другого, ранее выпущенного произведения)



Глава 1
              Пограничье. Артефакт



          — Ты... кто... такая? — спросила Синяя Гусеница. <...>
          — Сейчас, право, не знаю, сударыня, — отвечала Алиса робко. — Я знаю, кем
            я была сегодня утром, когда проснулась, но с тех пор я уже несколько раз
            менялась.
          — Что это ты выдумываешь? — строго спросила Гусеница. — Да ты в своем уме?
          — Не знаю, — отвечала Алиса. — Должно быть, в чужом.

                «Алиса в стране чудес».  Льюис Кэрролл


   
   

 Начальник лагеря рвал и метал. Как ни открещивался от сумасбродной девчонки – навязали. Сам (хм...) приказал взять её в поход, будь он неладен. И где её носит, эту Майку, Ацтеку или как её там?
   — Ребята, кто-нибудь видел Иванову?
   — А это какую Иванову? Рыжую или Скво?
  Она ещё и Скво. Где шляется? Лес ведь. Рацией бы воспользоваться, помощь вызвать, да лесник, как назло, в город уехал. Остаётся ждать. Убью, когда вернётся!

  Инка упорно пробиралась сквозь бурелом на, как она думала, запад. Там тракт, оттуда можно и в лагерь тропу отыскать. Вот мох на сосне с северной стороны. Солнце опускается справа,  значит, время к ужину. Ого, весь день пробродила. Влетит.
Сладкая лесная смородина уже не лезла в рот, сухарики почти закончились. Холодает. И спички отсырели, не подумала от дождя их под кепку спрятать, да и нельзя тут костёр разводить, вон какие кучи сухих веток вповалку.

   Впереди что-то блеснуло, словно кто фонариком поводил вверх-вниз. Инка ускорила шаг и неожиданно вышла на узкую  тропку. Показалось, что день перестал убывать и стало теплее. Какая-то птица тревожно закричала: "Вы вииииидели? Вы вииииидели?!!!" И смолкла, как поперхнулась. Инка почувствовала чей-то взгляд. Спиной почувствовала. Только бы не рысь с детёнышем. Тогда – конец. Порвёт.
 Эх, надо было, как бабуля учила, перед прогулкой лесу поклониться да Лешему спасибо сказать. Решила на всякий случай прямо сейчас провести этот несложный ритуал.

   — Дедушка Леший, кланяюсь тебе. Прости, что поздно здороваюсь, вон, сколько по твоим владениям хожу, а поприветствовать тебя только сейчас решила. Проводи меня, Дедушка Леший, до жилья. Я устала и проголодалась. Спасибо тебе за ягоды. А костёр я не стала разжигать, чтоб лес не попалить. Вот у меня ещё сухарики остались. Угощайся.

   Инка положила три последних сухарика на тропинку и села под сосну. Ноги уже не шли. Над головой кто-то завозился, посыпались хвоинки и кусочки коры, потом раздался глухой звук:"Фубу, фубу, фубу..." На ветке сидел здоровенный филин и в упор смотрел на Инку. Потом, как бы нехотя, повернулся спиной и перелетел на соседнюю сосну. Сел, фубукнул, словно говоря: иди за мной. Инка пошла за филином и вскоре увидела избушку. Завалинка была увешана мхом и какой-то странной, похожей на водоросли, растительностью. Ни крыльца, ни двери. Филин фубукнул прямо в трубу и скрылся в лесу. И тут...
  Избушка дрогнула, приподнялась над землёй на высоту травы и стала поворачиваться, как в сказке – к лесу задом, к Инке передом. Вот и крылечко. В приоткрывшуюся дверь выглянула симпатичная женщина, вроде не молодая, но и не старушка.

   — Не бойся, заходи. Поужинаем вместе.
  А сама уже за руку Инку ведёт. Когда подойти успела?
В доме было странно. Пахло сушёными травами и ещё чем-то, чего не могло быть здесь. Так пахнет воздух океана.

   — Леший за тебя просил. Помочь велел. Ешь да пойдём, провожу тебя до лагеря. Тебе как лучше, вечером прийти или к обеду?

  Инка чуть не подавилась. Время она вернёт, что ли? А женщина, словно услышав мысли, объясняет, что может и время немного подправить, но тогда то, что произошло в этот вырезанный кусок времени, она, Инка, забудет.
  Инка решила принять наказание от учителя, но не забывать о таких чудесных приключениях. Женщина одобрительно ей улыбнулась и подарила  деревянную пластинку на пеньковом шнурке. Сказала, что потом Инка сама поймёт, для чего эта штука.

   Странный ужин в почти полном молчании подошёл к концу. Инка вышла за дверь, спустилась с крыльца, обернулась, чтобы поблагодарить за гостеприимство, а благодарить-то некого. Исчез дом.
   В просветах между сосен виднелись брезентовые палатки, дежурные накрывали на стол. Коль Колич сидел у костра и "прожигал" медленно приближающуюся  Инку негодующим взглядом. Но, вместо того, чтобы отругать и пригрозить отправкой домой, просто встал и кивнул в сторону кухни, объявив наряд вне очереди на два дня.

  Да что такое этот наряд? Пустяк! Надо срочно рассказать Валерке о своих приключениях. Уговорить его вместе сходить туда, к волшебной избушке, но это потом, в субботу, когда приедут родители.
  К Валерке никто не приедет, к Инке тоже. Скажем Коль Количу, что с родителями будем, а сами – к Бабе Яге. В том, что это была именно Баба Яга, Инка не капельки не сомневалась.

           * * *

    Суббота порадовала ясным днём. Инке не терпелось отправиться в лес, но надо было пройти нудный ритуал поднятия флага, утреннюю зарядку, сопровождающуюся  приторным мякающим голосом  Марьсевны: "Э....рась, два, трииии, чтырь!Ручки к небушку,  к небушку. Растём, растёёём..." Куда уже расти? В 14 лет метр шестьдесят рост.
    Наконец приехал автобус с родственниками. Инка, смотря "честным" взглядом в доверчивые глаза Коль Колича, доложила, что приехали родители и Валеркина бабушка, и они с Валеркой отбывают с родичами до вечера на пикник.  Пока Инка виртуозно расписывала,  какую интересную программу им приготовили мама с папой, Валерка методично наклонялся к земле, срывал травинку, совал её в рот, потом выплёвывал эту зелёную жвачку, наклонялся за новой и молчал, только сопел и иногда кивал головой. Врать он не умел. Как говорила про него Инка: "Захочет без билета проехать в автобусе  – сразу из-под шапки  длинные заячьи ушки вылезут".
   Коль Колич вздохнул, словно немного засомневался, но тут подлетела чья-то запыхавшаяся и гипер-активная мама и заверещала скороговоркой, отпрашивая свою ненаглядную доченьку до утра, при этом вертела перед носом ошарашенного таким натиском  начальника лагеря коробкой конфет и кучей справок. Коль Колич взял конфеты, зачем-то передал их Инке, потом грустно махнул рукой ей и Валерке и углубился в просматривание бумаг.
   — Всё! Мы свободны до вечера. И конфеты нам как раз кстати.
  Ребята взяли собранные заранее рюкзачки и направились к лесу. Инка хихикнула,
   — А чего ты траву так жрал-то?
   – Боялся, что уши вылезут.
   — Уши? Какие уши? Откуда вылезут? Опять своей фантастики перечитал?
   — Заячьи уши. Ну не умею я врать, Майка.
   — Какая я тебе Майка? Не люблю это имя. Зови Инка.
   — Давно хотел спросить, почему у тебя столько имён?
   – Да имя-то одно как раз – Майя.
   — Хорошее  имя...
   — Да в том-то и дело, что Майя  звучит хорошо, а вот  Майка уже... ну, одежда,  понимаешь?
   — Ага... А почему Инка?
   — Да потому! Инка, Ацтека, скво. Не догадался?
   – Ааа, индейцы твои? Понятненько. А что... Здорово. Я бы не додумался.
  Лес понемногу затягивало какой-то странной пеленой,  похожей на туман, подсвеченный фиолетовым дымом. Становилось прохладно.  Часы показывали, что с того момента, как они покинули лагерь, прошло  чуть больше  получаса.
   — Не нравится мне это, – Валерка  значительно отстал от подружки, зябко поёжился, – и погода испортилась. И темнеет почему-то. Я...Ааааааа!
   Раздался треск веток, вопль стал страшно стихать и смолк совсем. Инка обернулась и застыла в оцепенении. Там, где предположительно должен был стоять Валерка, никого не было! И ничего не было! То есть,  совсем ничего.  Как ластиком  стёрли  ту часть  леса и холмик,  который она спокойно прошла, а вот Валерка...
   На шее у Инки неожиданно потеплела деревянная пластинка – подарок "Бабы;Яги". А вдруг это ключ? Как вот только  им пользоваться? Инка просто прижала пластинку к губам и дунула  в три маленькие дырочки, которых до этой минуты и в помине не было  в загадочной деревяшке, а сейчас вдруг появились.
  Мягкая воздушная волна  окатила Инку и понесла по какому-то плоскому и узкому вертикальному туннелю. И тут же навалилась странная дремота. Инка  закрыла глаза.

*   *   *

  В голове было непривычно шумно. Отовсюду неслись обрывки чужих эмоций,  выраженных  не звуками, и даже не словами, а какими-то импульсами, что ли. Наконец словно гигантский вселенский звукосос опустился на многострадальную Инкину голову,  знакомое ощущение воздушной волны  накрыло с головой и шум затих, но не исчез совсем,  теперь он доносился словно бы из-за плотно закрытой двери.  Почувствовав чей-то взгляд,  Инка открыла глаза и тут же вновь зажмурилась.
На странном подобии трона  восседал... Дракон. Он был полупрозрачный и странно знакомый. В голове кто-то хозяйничал. Инка представила  внутреннее "помещение" своей головы в виде округлой комнаты, где рылось что-то, переставляя с полки на полку экспонаты. После небольшой вспышки  Инка вдруг  увидела себя шестилетней девчонкой. Она сидела на кроватке в больничной палате.  Рядом стояла ещё одна пустая кровать со свёрнутым рулетом матрасом.
  — Узнала, – Дракон не спросил, а словно констатировал сам факт того, что его узнали.
  Инка судорожно дёрнула головой в кивке и вдруг бросилась на шею этому странному, огромному  пришельцу, у которого во взгляде была такая родительская нежность! Но... объятий не получилось. Дракон рассыпался на  мозаичные пуговки и снова  собрался в одно целое. Инка горько расплакалась. Не ожидавший такой реакции  Дракон  растерянно пробормотал что-то на непонятном языке, замешкался:
  — Обнимемся ещё,  девочка.  Не надо плакать. Я сейчас далеко отсюда, пока пообщайся с моей голограммой, так у вас, кажется, называют подобное присутствие. Я пришёл предупредить тебя на счёт твоего друга Валерки. Он уже нашёл прибор. Скоро вы встретитесь. Обо мне не говори никому. Рано ещё.
  Пластинку, что Лешачиха  подарила, береги.  Это связь.  Вначале формулируешь в голове  образ  или просьбу,  потом  дуешь  в дырочки.  Но это потом обсудим. Валерке не давай примерять прибор на голову.  Там не хватает одной детали,  а без неё может произойти сбой и твой друг переместится в... скажем, в другую эпоху. Поняла, девочка?
  Инка  снова судорожно кивнула. Смысл сказанного Драконом до неё доходил  с трудом.  Вопросов  накопилось так много, что она стала заикаться:
  — А ты помнишь,  как обещал мне показать...
  Но Дракон прервал Инку:
  — Потом. Всё потом. Валерка уже очистил прибор. Поторопись.

  Потянуло речной свежестью. Инка стояла  на том же месте за холмиком,  где  панорама леса и сам пресловутый холмик оказались словно бы стёртыми огромным ластиком.  Валерка сидел на огромном муравейнике,  почёсываясь и ругаясь.
  — С муравейника  слезь.  Чего ты  на него  взгромоздился? – Инка всё ещё шмыгала носом, а глаза были мокрые от слёз, что сразу заметил  её внимательный друг.
  — Ты плакала? Ты?!
  — Это не то, что ты... Неважно.  Потом расскажу.  Что это у тебя? – в руках Валерки был  странный предмет,  напоминающий  симбиоз очков для плавания  и собачий намордник особой конструкции.
  — Представляешь,  провалился  в овраг и наткнулся на эту штуковину.  Там  грязь, небольшая топь даже.  Мне повезло,  что я упал на твёрдую почву. А этот... шлем был весь в грязи.
  — Но я не вижу тут никакого оврага, – Инка обошла холмик,  муравейник, зачем-то попинала старую берёзу. Тут же раздалось знакомое  "Фубу-фубу-фубу" и на толстой ветке прямо на глазах изумлённого Валерки  материализовался  филин. Это был тот самый Филин, в чём Инка  убедилась сразу, как только  серьёзная птица фубукнула, приглашая  слодовать за ней.  Ребята послушно  пошли  за филином. Показалась знакомая  избушка. Ритуал  повторился: филин нафубукал что-то в трубу  и исчез, избушка  повернулась к лесу задом, на крылечко вышла  старая знакомая и приветливо произнесла:

  — Ну, здравствуй,  дорогая! Рада тебя видеть,  и твоего  друга Валерку  тоже, –
  Валерка опешил, открыл было рот для вопроса,  но получил от Инки такой ощутимый щипок в мягкое место, что послушно  смолк и продолжал стоять  истуканом,  тараща глаза  на избу, Инку и женщину, – Проходите, чайку попьём, да побеседуем. В прошлый раз я не представилась. Меня зовут Агата Виевна, можно тётя Ага.


       *   *   *

  " Ага... Яга!" – подумал Валерка. Потом он несколько раз порывался задать "Бабе-Яге" вопрос  "в лоб", как он обычно и поступал в жизни со всей своей непосредственностью и прямолинейностью, но Инка больно пнула его  под столом, заставив  умерить любопытство.
  Ловко уходя от ответов, хитрая хозяйка избушки всё подливала ребятам чай да о чудесах и красотах леса рассказывала, потом вдруг как-то странно, словно улики, взяла в обе руки по чашке, из которых  ребята только что пили чай  и унесла их  за штору.  Там минут десять что-то звякало,  потом пропищало голосом электронного будильника "совместимость 83,78%. Женщина вернулась  за стол и постепенно перешла  к главной теме – Валеркиной находке.

  — Можно взглянуть на твой шлем, или как ты его называешь?
  Валерка немного замешкался,  но потом отдал  находку женщине. Та быстренько юркнула за шторку, вскоре оттуда послышалось потрескивание, как в грозу, когда  волосы электризуются при угрозе молнии и встают дыбом. Валерка помнил ещё из занятий по выживанию в туристическом кружке,  что  такой сигнал предвещает опасность быть поражённым атмосферным  электрическим разрядом и сейчас ему срочно захотелось удрать.  Но тут вернулась  Агата  Виевна, неся целый и невредимый "шлем" и какую-то деревянную шкатулку.
   — Вы вот что сделайте, голубчики, – сказала Агата Виевна. Этот артефакт – Инка с Валеркой переглянулись  с пониманием: тётя  в теме, – именно артефакт, нужно будет показать учёным  людям, да таким, которые "в теме", как вы сейчас говорите. Поэтому я его пока оставлю здесь, потом прилетит моя сестра и отвезёт это богатство в институт... неважно... Пусть это вас не волнует.

  Адрес я вам  напишу. О своём отсутствии не беспокойтесь – никто не заметит, что вас нет в лагере. Одно только  условие: держать рот на замке. Сумеете?
  А вот это они точно – сумеют.  Агата показала им шкатулку,  какие-то старые  пожелтевшие бумаги и конверт с письмом и адресом: Красноярск, университет...
   — С этим вы отправитесь в путь. Письмо отдадите адресату, он и решит, что вам дальше  делать. А сейчас – спать. Утро вечера мудренее...


Продолжение: http://stihi.ru/2025/05/02/917


Полная версия:https://proza.ru/2025/05/01/1190