595 ОДБ

Мне кажется, то было не со мной,
Как будто от приятеля услышал.
Но так нахлынет на меня порой,
Что кажется, вчера я только вышел.

Весна. Апрель. Две тысячи седьмой.
Ростовской области молчат пустые степи.
Старлей идет и два бойца со мной.
Идем туда, где ожидают меня цепи.

Я всю дорогу думал об одном -
Куда я еду, как меня там встретят?
Мечтал, чтоб оказалось это сном,
Но сон не проходил и я не бредил.

Я в тамбуре стоял. Курил, курил.
Смотрел на убегающие рельсы.
Я так хотел набраться где-то сил,
Чтоб не стучало бешено так сердце.

Замчалово, поселок Углерод,
И Гуково тулится по соседству.
Душевный жил в то время там народ.
В дисбат порой перечисляли средства.

Но не до этого мне было по-первОй.
Язык на плечи, содранные локти.
Полдня муштрили нас по строевой,
Полдня физподготовки, хоть ты сдохни.

Недели две прошло, я приловчился
И вывели меня с последней вахты.
Я был "нулем", но я всегда стремился
И не боялся камер гауптвахты.

Чрез месяц повезли меня в "курорты" -
Так называли роту в Ленинградской.
Там не наденешь, как в Анапе, шорты -
Там на плацу, как в сковородке адской.

Опять по новой - в вахте ты последней,
Но только плац ровнее и теплее.
Плюс пятьдесят термометр намедни
Показывал в густой тени аллеи.

Работа на полях, картофель, свёкла,
Морковь, подсолнечник и прочая трава.
Ох, сколь бахчей я повидал сквозь стёкла
Автобуса, который нас возил туда...

А после госпиталь под осень, после кичи.
Новочеркасск, каштаны и врачи.
Я думал, никогда мне не приспичит -
Под нож и добровольно - не кричи!

Шесть швов на память и прощай, палата!
Готов я к продолжению пути.
Из госпиталя отдохнувшего солдата
Обратно в Гуковские степи повезли.

Опять Ростов серее Краснодара.
И будто заново я начал трудный путь.
Я вспомнил злость сержантского удара
И вижу снова подхалимов суть.

Привык я к строгим правилам, как прежде.
И оперился, был прошаренным жулём.
Ушел на швейный цех, дав шанс надежде
Пораньше отзвониться по УДО.

И это получилось, отвечаю!
Но лишь за две недели до звонка...
Меня это не сильно огорчало,
Досадно на душе было слегка.

И эти две недели в расконвойке
Ждал продолжения своей судьбы.
Мы спали по двое на каждой койке
И каждый день трудились, как рабы.

Потом за мной приехали из части.
Тот же старлей, но в этот раз один.
Я помню это чувство злого счастья,
Я не сломался среди этих псин.

С тех пор прошло так много лет...
И с прошлым остается лишь смириться.
Дисбата и в помине уже нет,
А в мыслях до сих пор та боль хранится.