Зимой хорошо, но летом теплее

Внезапно Нырка проснулся после долгого сна. Не открывая глаза, он натянул тяжелое пуховое одеяло на голову и попытался вернуться в уютный мир грез. Но, увы, тетушка Дрема, добрая хозяйка сновидений, уже покинула его. Проснувшись окончательно, Нырка откинул толстое одеяло и потянулся, чуть слышно ворча от удовольствия. В комнате было уже светло, но прохладно. Значит, еще рано. Прислушался. Тишина. Нырка уловил своими чуткими ушками лишь тяжелое дыханье мамы.

«Небось спит еще», – подумал он, слегка почесав свой черный нос.

И чтоб убедиться в своей догадке, он неслышно слез с кровати и на цыпочках прокосолапил к двери маминой спальни. Тихонько отворив ее, Нырка заглянул в комнату. Он оказался прав: мамка, закутавшись с головой в одеяло, спала глубоким сном. Пожав плечами от холода, Нырка хотел было закрыть дверь и вернуться в постель, но тут его внимание привлекла маленькая пушистая лапка, которая высунулась из-под маминого одеяла.

«Малыш», – сразу сообразил Нырка, вспомнив последний перед спячкой разговор. Тогда, поздней осенью, мамка призналась, что, когда он проснется, у него будет братик или сестренка. И Нырке придется помогать с малышом. А еще самому искать съедобные ягоды, грибы и самостоятельно, совсем как взрослому медведю, ловить рыбу.

От воспоминаний о еде у медвежонка зло заурчало в животе. Стараясь, чтоб не скрипели половицы, подросток на цыпочках прокрался мимо мамки и направился на кухню. Конечно, она спала так крепко, что хоть лучший друг Нырки, заяц Стешка дребезжал бы под самым ее ухом на своей гитаре, медведица не проснулась. Но у малышей очень чуткий сон. Не хотелось бы разбудить малого раньше времени. Придется потом с ним возиться, пока мамка не встанет. А это дело хлопотное. Вон соседка по поляне в прошлом году всё лето с младшими братьями-близнецами пронянчилась. Даже в «убегайку», их с Ныркой любимую забаву, некогда было поиграть. А по осени соседка-подружка навсегда покинула родную берлогу, окончательно став самостоятельной медведицей. Мамка говорит, что таков закон леса, и она ушла искать свои тропы и строить свой дом. И Нырка через осень тоже покинет родную поляну. Он обязательно отыщет свое место в большом таёжном мире.

Нырка тяжело вздохнул и, отгоняя грустные мысли, резко встряхнул головой. Плотно закрыв за собой дубовую дверь кухни, медвежонок быстро протопал к шкафу-буфету, где мамка хранила в высоких туесках из бересты сушеные ягоды. Отыскав туесок с любимой малиной, Нырка достал его с полки и открыл крышку. Он залез вовнутрь прямо лапой. Медвежонок набрал полную ладошку ягод и, раскрыв широко рот, с азартом высыпал их в пасть. Немного пососав во рту, чтоб они размякли, медвежонок стал тщательно пережевывать ягоды острыми зубами. Проглотив эту порцию, он вновь повторил всю процедуру. И еще раз. А потом еще. Он спохватился только, когда перестал доставать до ягод. Озадаченно почесав нос, Нырка заглянул вовнутрь: малина лежала лишь на дне емкости.

– Елки босые! – шепотом ругнулся подросток, глядя одним глазом вовнутрь. – Почти всю малину проглотил и не заметил. Попадет же мне от мамки! Хотя... – Нырка быстро поставил туесок на место и закрыл дверь буфета. – Как говорится: за лапу не поймали – вора не узнали.

Предусмотрительный медвежонок тщательно осмотрел пол: не упала ли случайно куда предательская ягодка. Убедившись, что не оставил на месте своего маленького преступления улик, Нырка подошел к круглому окошку и глянул во двор.

Там он увидел только огромную белую кучу, которая плотно завалила окно больше, чем на половину. Лишь сверху заглядывало голубое небо и солнышко, которое уже манило своими яркими лучами. Медвежонок знал, что раз солнце уже встало, значит, приближается весна. Медведица так учила. А еще рассказывала: зима в этих северных краях долгая, и солнышко почти не выходит из-за туч. День с осени становится серым и совсем коротким, а ночь – темная и бесконечно длинная. Всю тайгу засыпает снегом. Сугробы бывают ростом взрослого медведя, и под ними трудно отыскать ягоды.

Подростку так захотелось выбраться на улицу. Узнать самому, что такое «зима»? Снег. Мороз. Правда ли, что снег холодный и можно взять в лапы? А если подольше подержать его, он растает, превратившись в воду? Ведь Нырка знал обо всем этом только из книжек, слов матушки и рассказов длинноухого друга. А еще хотелось хоть раз сыграть со Стешкой в снежки или скатиться с горки на попе. Но, увы, этому не бывать. Медведица предупреждала сына: зимой их двор весь завален сугробами. Снега так много и он такой плотный, что невозможно выбраться наружу, даже если удаться открыть дверь.

«Но, может, у меня все ж получится?», – с надеждой подумал медвежонок.

Выйдя в коридор, он снял с вешалки плащ, в котором ходил еще прошлой осенью, и попытался его натянуть. Но одежка оказалась маловата: за время спячки Нырка вырос. Тут он понял: не зря мамка заставила его перед зимним сном натянуть пижаму на пару размеров больше. Теперь она стала впору. Недолго думая, подросток сменил плащ на мамкин. Конечно, он был Нырке немного великоват, но не щеголять же по лесу в одной пижаме да еще с дурацким рисунком плюшевых мишек. Засмеют. Решив, что он уже взрослый и теперь ему не нужны шапка с шарфом, подросток натянул мамины боты. Свои-то наверняка стали малы. Завязав шнурки, он подошел к выходу. Ожидая сопротивления, Нырка налег на дверь всем телом. И... Упал носом во что-то противно-холодное.

– Ну, наконец-то наш соня проснулся, – услышал Нырка сверху до рыка знакомый тонкий голосок, который еле сдерживался от хохота.

Кое-как перевернувшись на спину, медвежонок увидел прямо над собой мордашку с длинными ушами и теплой повязкой на лбу. Незнакомец был очень похож на его закадычного приятеля Стешку, только белый.

– Да я это, я, Стеша, – угадав сомнения друга, успокоил его заяц. – Рассказывал же, что в снежную пору меняю свою шерстку на белую. Ну, вставай уже! – с нетерпением сказал Стешка. – Я тебя, как ночь короче стала, тут стерегу. Дорожку вон от калитки до берлоги каждый день расчищал. Думаю, проснешься, как договаривались, раньше срока, а путь уже свободен.

Честно, Нырка напрочь забыл, что обещал встать пораньше, чтоб вместе прогуляться по зимнему лесу. Но медвежонку не хотелось расстраивать друга, и он промолчал. Кряхтя, подросток поднялся с земли и рассмотрел Стешку. На нем была теплая кофта на замке синего цвета с узором, как и на повязке, толстые штаны-ватники и валенки.

– Ого, как ты вымахал! – удивленно воскликнул Стеша, встав рядом с медвежонком. – Уже выше кончиков моих ушей. А я больше не расту. – печально добавил он, повесив голову, – Мы, зайцы, от природы росточком невелики.

– Да ладно тебе, – задорно сказал Нырка и, чтоб отвлечь друга от грустных мыслей, слегка толкнул его в плечо. – Зато ты у нас самый быстрый и ловкий. Тебя даже Вир и Вар не могут догнать. Кстати, как там наши? – с этими словами медвежонок потянул ушастого друга за рукав, и они пошли к калитке.

– Играем потихоньку, – уклончиво сказал Стеша, став еще более хмурым.

Ему пришлось идти впереди, так как тропинка оказалась слишком узкой для двоих.

– Что-нибудь уже нового отрепетировали? – поинтересовался Нырка.
– Так, ничего особенного. Тебя ждем. К слову, волчата Вир и Вар тоже вымахали. Теперь у них такие зубы, что мои уши невольно дрожат, когда они рты свои раскрывают, – признался Стешка. – Но близнецы в эту зиму редко появляются на репетициях в нашей старой землянке. Нынче у них свои дела. Чую, через осень распадется вся банда «Мирных». Все уйдут своими тропами. И останемся только мы, зайцы. да белки...
– Эй, Косой, ты чего такой кислый? – поддразнив, спросил медвежонок. Нет, Стеша, конечно, всегда был немного печален и застенчив, на то он и поэт. Но в таком подавленном настроении Нырка друга не помнил.

Они уже вышли на широкую расчищенную дорожку и уже шли рядом. Услышав, что приятель назвал его «Косым», Стешка остановился. Он жутко не любил это прозвище, поэтому сгреб лапками с сугроба обочины снег и старательно слепил его в комок.

– Сам ты косой, – выкрикнул Стешка и со всего маху кинул в медвежонка, который уже отошел вперед на несколько шагов, снежный снаряд.
– Ах ты так, да? – шутливо потирая спину, куда угодил небольшой шарик из снега, весело порычал Нырка.

Недолго думая, он нагнулся, тоже сгреб снег в комок и кинул в зайчонка. Снаряд пролетел мимо, задев лишь кончики длинных ушей. Ответный бросок не заставил себя ждать, но на этот раз противник был готов к атаке и ловко увернулся. Нырка побежал по дорожке, то и дело оборачиваясь назад и отправляя в друга всё новые и новые снежки. Но и заяц не отставал от него. По всей округе разносились веселый смех и радостные возгласы, когда кому-то удавалось попасть в цель.

Вдоволь набегавшись и наигравшись, друзья с разбегу плюхнулись в большой сугроб. Несколько минут они лежали в снегу и молча глядели на проплывающие мимо облака. Отдохнув, приятели поднялись и не спеша пошли дальше.

– Ну так что стряслось тут, пока я спал? – опять попытался разговорить друга Нырка.
– Ааа... Ничего такого. У нас скоро опять появятся малыши в семье. А я в этом году стал самым старшим. Надо будет следить за ними и всё такое, сам знаешь.
– Кстати, забыл рассказать, – спохватился медвежонок, – этой зимой я тоже стал старшим братом. Не переживай: что-нибудь придумаем. Будем вместе возиться с мелкими, – задорно подтолкнул плечом он Стешку. – А пока побежали к нашему сходному: я кататься хочу.

И они помчались к огромному широкому оврагу, или, как его называли жители, «сходному» – излюбленному месту подростков этого лесного края. Летом тут устраивали посиделки и пикники, а зимой катались на санках, лыжах, дощечках или просто на попе. Еще на дне оврага устраивали по праздникам массовые гулянья и общие собрания.

Быстро добрались друзья до сходного. Встретив там своих приятелей, серых близнецов Вира и Вара, они весело провели время: с бешеной скоростью катались по склонам оврага, играли в убегайку, пуляли друг друга снежками, много шутили и обменивались новостями.

А потом, когда друзья устали от активных игр, они собрались возле старой, росшей у самого края, сосны, отдохнуть и исполнить пару песен из репертуара группы.

– Развылись тут, – вдруг услышали друзья хриплый голос сверху, когда близнецы громко затянул очередной куплет на стихи Стеши. Ребята сразу узнали говорившую: старая сплетница тетка Карла, злая сварливая сорока, жившая тут неподалеку. – А ну марш по домам, вечер уже, – скомандовала птица. – Тебе, косолапый, вообще еще спать да спать, а ты тут шатаешься! Смотри, проснется твоя мамка – всё ей расскажу. Ишь какой самостоятельный. Дожили! И зимой нет никакого покоя от этих певунов.

Долго еще ворчала старуха, яростно браня весь мир, но друзья уже ее не слышали. Ребята и правда сильно заигрались. Пора было расходиться – дома и так попадет от старших членов семьи и родителей. Тут своих отпрысков воспитывали в строгости. Учили неукоснительно уважать законы и неписаные правила края и своих семей.

Распрощавшись со всеми, Нырка с другом двинулись в путь. Медведи строили свои берлоги на отдаленной поляне, чтобы зимой остальные жители не тревожили их сон. Тропинка была неблизкой. Только по дороге к дому медвежонок понял, как сильно устал с непривычки. Вдобавок к этому, мамкин плащ насквозь промок от снега и катания на попе, и Нырка начал сильно мерзнуть.

— Догоняй, Длинноухий! — крикнул он Стеше и, собрав последние силы, рванул по дорожке, чтобы согреться.

Зайчонку были привычнее такие долгие прогулки, и он ни капельки не устал. Стешка с удовольствием принял это приглашение, и они снова побежали. Так, то догоняя, то убегая друг от друга, друзья добрались до дома Нырки. К этому времени на улице уже совсем стемнело, а зайчонку нужно было возвращаться в центр поселения, чтоб попасть домой. Поэтому, не теряя время, приятели наспех попрощались.

Немного проводив Стешку взглядом, медвежонок зашел домой. Закрыв за собой дверь, он остановился в коридоре и прислушался. В берлоге царила тишина. Нырка разделся и аккуратно вернул на место вещи медведицы. Авось пронесет, и она не узнает о вылазке сына. Тихо ступая, Нырка благополучно добрался до своей спальни. Там он сменил мокрую до ниточки пижаму на сухую и, все еще дрожа от холода, быстро забрался под одеяло.

«Зимой хорошо, но летом теплее», — подумал медвежонок и, едва его голова коснулась мягкой подушки, сразу уснул крепким здоровым сном.