Я снова здесь!

Я снова здесь, где ночь впиваясь мглой во тьму,
Рождает тень листву роняющего сада,
Где стынет кровь от тишины, а потому,
Глотнув её, к древам насупленным присяду.

И буду слушать звон пронзительный небес,
И скрежет сердца меж расщелинами рёбер,
И слов своих о тьме во мгле филогенез,
Смешав их с мыслью о вреде правдоподобий.

Стерев меж кривдой и надуманностью грань,
Всё в том же с яблоней осыпавшейся месте,
Калины ветвь мне снова вложит осень в длань,
Как некий знак то ль почитания, то ль лести...

Слизать бы сок с её по времени витка
И стать на миг к неузнаваемости ближе,
Но больно уж калины ягода горька,
А горечь я хоть и терплю, но ненавижу.

            * * *

Я снова здесь, где ночь впиваясь мной в рассвет,
Рождает день чуть-чуть иной, что был доселе,
Уже и сад, раздав долги, полураздет,
И травы в нём, опять же долг его, осели.

Брожу средь древ всё, осень смахивая с век,
Да кое-как слагаю стих, и между делом,
Пытаюсь смыть, увы, уж свой колючий снег,
С висков своих своей весны заледенелой.

Но тщетно всё…слизать бы времени витки
С сосцов эпох, прожитых мной, туманом ночи
И вновь туда, за горизонт, да за буйки…
Но вот беда и зуб неймёт, и стынут очи.

            * * *

Я снова здесь, где ночь, впиваясь мной во тьму,
Рождает тень, листву роняющего сада,
Где стынет кровь от тишины, а потому,
Глотнув её, к древам насупленным присяду.

И буду слушать звон пронзительный небес,
И скрежет сердца меж расщелинами рёбер,
И слов своих о тьме во мгле филогенез,
Смешав их с мыслью о вреде правдоподобий.

Стерев меж кривдой и надуманностью грань,
Всё в том же с яблоней осыпавшейся месте,
Калины ветвь мне снова вложит осень в длань,
Как некий знак, то ль почитания, то ль лести.

Слизать бы сок с её по времени витка
И стать на миг к неузнаваемости ближе,
Но больно уж калины ягода горька,
А вот рябины ягод нынче я не вижу.