Ночь и Он

Пред тенью шторок Ночь и Он,
И светлым пятнышком на стенке,
К груди своей прижав коленки,
Луны разрушенный пилон.

Где вместо шара на столбце,
Аморфных водорослей рюшки,
Да словно чай вечерний в кружке,
Графита чернь в её лице.

И вихри думок об устах,
Что так устали пить закаты
С кровавой мглой и желчью мяты
Из уст распятого Христа.

Он разучился быть собой,
Тем самым огненным паяцем,
Что мог и плакать и смеяться
Пред ждущей празднества толпой.

И веселить лазурью глаз
Эмаль зрачков чертей и магов,
Для коих слёз имбирь лишь влага,
А Глас с Небес - наборы фраз.

Не обессудь, о, в Окнах Свет,
Его умение быть честным
Пред этой фурией небесной,
Чьей дланью лик его согрет.

Чьи с белым золотом власы,
Вплелись в его сребристый локон,
А грусть её по стёклам окон
Сбегает каплями росы.

Не обессудь его, о, Мгла,
За то, что он, устав немножко,
Глядит на тень твою в окошке,
Присев у краешка стола.