внутри

Рвутся нервов сухожилия,
Об бетон крошатся лбы.
Из морального насилия,
Выходя, как чёрт из тьмы,
Закатив глаза за ворот,
Хриплым вздохом топя снег,
Входит в серый, мрачный город
Современный человек.

Голову вращая странно
Всем наукам вопреки,
Он с акцентом иностранным
Тянет всем ладонь руки.
Чуть причмокнув на приколе,
Ухмыляется слегка, –
Да, у вас тут, братцы, воли,
Как монет у босяка.

Походил по магазинам,
Заглянул в гражданский суд,
Встретил там соседку Нину,
Муж на шее, как хомут.
Хлопнув смело по плечу,
Взбудоражив бабьи грёзы,
Он отправился к врачу,
Подлечить свои неврозы.

Заглянул тайком на рынок,
Удивился тройным ценам,
Вдоль расстегнутых ширинок
К театральным двинул сценам.
Крики там, галдёж, есть мат
И поддатые артисты.
Их халдей-аристократ
Всех записывал в статисты.

Был в казённом кабинете,
Наорали, но без злобы,
В централизованной газете
Все убрали гардеробы.
Было и в метро падение
После двух бутылок рома,
У отца есть заведение …,
То есть, там вообще как дома.

А в кафе «Порок – и точка»,
Вспомнил детскую забаву,
Как игрушечным биточком
Накормил он свою маму.
Долго после та плевалась,
И летала на метле,
Нууу, тогда ему досталось,
В угловом стоял котле.

Он рассматривал прохожих,
И деревья, плитку, небо,
Видев только одни рожи,
Чуть опухшие от хлеба.
Так бродил он почти век,
И холодную зимою,
Современный человек
Всё ж отправился домой.

Были все, конечно, рады,
Стол накрыли, шашлыки,
Получил подарок брата,
Там путёвка от руки.
Всё, что хочешь выбирай,
Улыбнулась и невестка,
Это ж прямо в самый рай
Экскурсионная поездка.

Взял билеты он и пропуск,
Старый фотоаппарат,
И сел в рейсовый автобус,
Целый час почти был рад.
Чуть позднее раздражение
Поползло по венам рук,
Там одни богослужения,
Климат так себе вокруг.

Лица все блаженны счастьем,
Яблоки и тут и там,
Очередь перед причастием,
Вход везде по паспортам.
От спокойствия корёжит,
От улыбок сводит скулы,
Встретил там дядю Серёжу,
Как же все его загулы?

Лекции послушал долго
На латыни и на русском,
Что душа чуть легче шёлка,
Но способная к нагрузкам.
Понял он одну лишь фразу,
Открывая словари,
Как мораль всему рассказу, –
Ад, товарищи, внутри!