Еще до Короновируса

Вид на Ильинку.

Стена еще стоит,
А занавес не в счет,
И вот Его Величество Количество идет.
С востока наступает
Через сибирский лес,
На них эмблемы
Адидас и Мерседес.
На них одежды западного мира,
Эх, запад,
Не создай себе кумира!
Гордишься брэндом,
А они – воображают,
Они его как шапки примеряют,
Как куртки –
Поносил и бросил.
- Как жизнь? -
Вдруг осторожно спросим.
- Чего-чего? Прро жизнь?
- Да про нее.
- На Красной площади морожено жуем.
И рыцарь в латах –
Мерседес,
Привыкший регулировать зарплатою
Прогресс,
Сейчас опять как войско
на конях
нервно рычит –
не держите меня!

И вы Мерседеса поймите тоску,
Он снова ревет,
Что украли Москву.

Китайцы Мерседесу:

- Ты идешь не в ту степь,
Чего реветь?
А мы своим строем спокойно идем,
Походим, походим, да и уйдем.
Что не поймет?
Чего переживать?
Ты отпусти водителя морожено жевать.
А мы посмотрим, постоим, поймем –
Москва не рай,
Походим, да и уйдем к себе в Китай.

Но Мерседес не слаб,
Он опытный прораб,
В электролит –
Электорат, -
Он будто говорит.
- Каких еще элит?
Да всех – в электролит!

Он в одиночку хочет
Переубедить природу
Всего китайского геройского народа.

А старинный народ
Всегда готовый на старт,
Спрашивает, однако:
Ну, и кто тут у вас золотой миллиард?
И глядя на количество их кед,
Вдруг понимаешь, что не Архимед.

Но тут фургон врывается в мир
На нем надпись: «Вологодский пломбир»
И за рулем его примерный семьянин,
Не мот –
Опломбированный вологод.

А навстречу местные
С разодранными коленями брюк,
Им на метро,
Им не делать крюк.
На головах шапка-ушанка наша,
А че нам? Мы ж раша.
Молились, молились,
Ничего не поняли,
Разодрали на коленях джинсы до голени.
Теперь хоть по Красной,
Хоть по грибы,
Главное, что не рабы.

Раньше был на асфальтах фиолет,
А теперь, где его только нет.
Мерседес, ты давай не рычи, не того,
А нам все фиолетово.

А Мерседес притаился на перекрестке
Под знаком,
Словно ждет,
Он не закончил своей «битвы» за Москву,
Но тут из-за угла
Опломбированный вологод
От семьи,
На полчаса, и в Москву…
Разгонять тоску.

И немец встрепенулся:
О майн гот,
Опломбированный вологод…

А Мерседес, он не прост,
Он –
Девятьсот восемьдесят АМР. –
Хоть и под знаком,
Но только под мрамор, -
Он требует, -
И будьте любезны,
Если не тяжело,
То пожалуйста, от Микеланджело.

А вот фургон,
На борту его яркие суши, и пиццы, и роллы,
Он мчится туда же,
На Красную площадь,
А в нем Торквемады и Савонаролы,
Чтобы запрячь ее,
Словно бы лошадь.
И Мерседес убирает акцент,
Становится тихо
Под знаком парковки,
Ведь к ночи
На площади будет концерт,
Пред Лениным спляшут
Как в кущах и рощах.
И китайский народ,
Громкою речью гремя,
Какой не ответит нынешний бард,
Вдруг скажет:
Начальство,
Возьмите меня
В мифический свой
Золотой миллиард.

И Мерседес сломается,
И Вологод к семье вернется,
А он возьмет,
Да и останется
У Ленина,
Ему зачтется.