Он сотворял миры, взмвымая чуть повыше

Он сотворял миры, взмывая чуть повыше,
Чтоб не привязывать к творениям себя,
Но в каждом часть его осталась неба тише,
В себе содержит он так каждого, любя.

Всё из себя достал, что в кузне явью стало,
Он зарождал из ниоткуда, из ничто,
Как тот бездоннейший сундук, куда упало
То, что остаточно в работу для бардо.

Одной лишь мыслью он парил над неба дымом,
В уединении всевидящим миры,
Никто не зрел его в обители над Римом,
О, светоносная звезда, ещё твори!

Он Люцифер, великий ангел благородный,
Венера ясная, как вечность в тишине,
Где зарождается его духа природа,
Что под аспектами Сатурна наравне.

Так, комбинация узора личной карты
Благоволила ювелиром лучшим стать,
До скурпулёзности с эстетикой из мантры
Воссоздавая идеал, весь мир спаяв.

Менял он коды для программ, где есть ошибки,
Но прежде вырвав из себя нескромный баг,
Слепым насквозь он видел то, что было зыбким,
Шестое чувство обострив, учуяв брак.

Потенциал анимы делал своё дело,
Что первозданностью Лилит предстал во снах,
Через неё спускался в ад во все пределы,
Змеёй к змее, звездой к звезде, к богам монах,
(Дырой к дыре чтоб вычищать пустот гаввах),

Познав рептильную природу, вник под кожу,
Внедряясь вирусом в сердца, чтоб заражать
Своим мятежным сильным духом, уничтожив,
Для эволюции могло что всем мешать.

И не сковать его ничем в мирских пределах,
Будто жар-птица его гений воспарил,
Одно перо упало в земли для задела
Из вспышки нового, из ясности светил.

Всеми распятый Прометей, но дикий ангел
Что не поник свободным духом и горит,
Вновь добывающий звезду для мира танком,
И исцеляющий жрецом, себя разбив.

А в высоте его гуляют ветры часто,
Как сателлиты самой адской из планет,
Чем ближе к свету, тем прохладней и опасней,
Разрежен воздух, лишь один собой согрет.