Записки трезвого доктора

       Летом мы закончили шестой курс лечебного. Впереди должна была быть интернатура, но это впереди, а сейчас?? Предстояло получить диплом. Где, как, чей?! Вырулили. Соседи подмогли, нам выдали их образца. И это было спасение, теперь можно было заниматься любимым делом. Но, как говорится, хочешь насмешить Бога- озвучь свои планы. И планам не суждено было сбыться так, как мечталось.
      Нашему брату досталось, но это не жалостливое блеяние, каждый понимал, что издержки выбранной профессии таковы, что о себе думать не приходится. Но и таких, понимающих, среди нас было немного. И это не осуждение! Человек вправе выбирать, и мы выбирали! Кесарю-кесарево.
      И почему именно летом, когда нестерпимо печет в атмосфере, струны и фибры души раскаляются, а иногда, и лопаются???
      После недолгих колебаний я очутился в батальоне. Публика у нас была такая разношерстная, по истине- интернационал.
      Чем отличается лобная кость от лобковой (утрирую), трепанация от дискриминации, этиология от психологии, мне пришлось постигать здесь. Но я был счастлив. И не потому, что это круто! Для себя определился- мужской поступок! Я же мужчина. Во всяком случае, изо всех сил пытался им быть. Так учила мать. Была ли она против??? Она плакала. Но сказала, что будет молиться.
      КМБ, естественно, у нас не было. Когда?
      Сразу принятие решений, оперативное. Промедление-смерти подобно. И она приходила, выжидала, наблюдала. Сопротивлялись! Порой, забирала, не дав возможности оспорить.
      Я продолжал учиться. Не смотря на имеющиеся знания, диплом и неплохую практику. Слава Богу она была, было у кого и чему. Те, которые на БЗ были неоднократно и возвращались, знали и умели больше меня. Это в моем-то деле! Там некогда раздумывать. Либо ты, либо тебя.
   Первый трехсотый. Звучит не так, как "пациент". Не будет консилиумов, обходов, чистых палат и накрахмаленных халатов. Будет тошнотворный сладковатый запах, отсутствие стерильности и тишины! И ты не в праве показать страх или сомнение. А они есть. И ты признаешься в этом себе, только себе! Это гадкое чувство страха. Липкое, обволакивающее. Оно засосёт, если не взять себя в руки. Поэтому твердишь мысленно «Не поддаюсь, не поддаюсь!!!». Берешь в руку скальпель и режешь. Ровно! Руки дрожать не имеют права. И ты не имеешь права! Шить – это мое, к этому  стремился с седьмого класса. Поэтому и стежки мои радуют глаз.
   Точно могу сказать, те, кто не воспринимает чужую боль, живут дольше. Со временем и я примерю эту броню, или не так…Она врастёт в кожу, не спросив разрешения. Но пока не такой и стану ли другим, не могу ответить. Я ее чувствую, чужую боль, распирающую грудину, которая выходит на выдохе со свистом,обжигает гортань привкусом горечи, и запить ее ничем не получится!
   Про двухсотых по трезвому не смогу. Может в другой раз.