Пятьдесят седьмая

Пару слов о моей функции «главного жида Москвы и Московской области», как говаривал мой друг и куратор Виктор Иванов. Имелась в виду моя недолгая (менее трех лет) работа директором (по уставу - целым Президентом) дочерней фирмы израильской компании Reshef Group. Reshef – это фамилия сынка нашего «Деда», Иосифа Лазаровского, потому что в Израиловке такие фамилии, как Лазаровский, еврейскими не считались. А Цали и в армии служил (у него было даже офицерское звание – не помню, какое именно), но потом вообще ушел из бизнеса и в политику попер, возглавив какую-то одиозную экстремистскую партию. Но тогда, в сентябре 1990 г., мы начали сотрудничать, подписали протокол о намерениях с нашей небольшой компанией «Рельеф» – тогда это называлось малым предприятием (учреждали его Валера Гуревич и Женя Хари, меня позже пригласили). У этой Reshef Group было три соучредителя и, соответственно, три направления деятельности: бухгалтерия и аудит; огранка алмазов и продажа бриллиантов и прочих драг. камней и ювелирки; а также географический (т.е. дикий) туризм. Дед у них там был соучредитель, главный по крупным бизнес-проектам и советник по России (видать, потому, что в Моссаде тридцать лет оттрубил, но по-русски не говорил, хотя и понимал практически каждое слово, но без нюансов). Остальные соучредители были тоже серьезные израильские дядьки. Один был брокером на Алмазной бирже в Тель-Авиве. В последствии я бывал у него на бирже: забавно было наблюдать, как в каком-нить (условно говоря) бархатном мешочке приносили на сотни тысяч, а то и на миллионы долларов брильянтов или сапфиров, и этак внешне небрежно на весы, стоящие на офисном столике, ссыпали… Это вам не тысячи тонн нефти добывать да качать, на биржу выставлять, гнать по трубопроводам, потом наливать, везти куда-нить за тысячи километров на танкере, потом выливать, а уж потом продавать… Морока! А тут – наковырял, отмыл, огранил и вжжжжик - на весы! Считай, десять танкеров разгрузил… Интересный это был бизнес: непростой, требовавший внимательности, аккуратности и, что для евреев было свойством редким, но необходимым - абсолютной честности. Бизнес как бы простой, но весьма прибыльный. От момента добычи алмаза и продажи ограненного бриллианта этот «предмет» проходит пять-шесть посредников. И все, без исключения, зарабатывают. Я потом, уже как директор дочки Reshef Group в Москве, раскручивал алмазную тему в солнечной Якутии (с недавно образованной тогда компанией «Туймаада Даймонд») и в Москве, в Геммологическом институте при Гохране. Вполне успешно, кстати. Основная проблема заключалась в том, что в те годы практически все алмазы высокой чистоты и качества попадали на мировые рынки исключительно монопольно через мирового алмазного магната – корпорацию «Де Бирс» (De Beers) по соглашению, которое с ними подписал от имени государства один мелкий жлоб и крупный враг Отечества нашего. Причем продался он за какие-то смешные деньги – инсайдеры мне говорили о сумме в пару десятков тысяч долларов. М-дааа… Лазеек было немного, поэтому пришлось заниматься камнями околоювелирного качества. Кое-что удалось, но позже я, правда, от израильтян отошел, куда подальше, а тему продолжили другие, наши советские еврейчики, но неудачно – там даже до уголовки дошло, и, как всегда, невиновных наказали, а непричастных наградили… эх, жадность и глупость, две родных сестрички!
Но все это было потом, а в сентябре 1990 г. мы с дедом и его адвокатом сидели в вестибюле гостиницы Dan Panorama в Хайфе. Кстати, впоследствии дед во все мои приезды в Израиловку всегда заказывал для меня номер только в Dan Panorama, обычно в Тель-Авиве. А в тот раз мы только познакомились, обменялись осторожненько первыми мнениями о возможностях сотрудничества. Какое-то время переписывались, нашли несколько интересных проектов. Первые документы (вроде протокола о намерениях, была такая смешная форма предварительного соглашения о сотрудничестве) я с ним подписывал от имени такого странного, не до конца понятного, но уже почти коммерческого «малого предприятия», которое создали Валера Гуревич и Женя Хари, будучи штатными сотрудниками НПО ЭНИМС. 
Потом я ушел из станкостроения – мальчишки из команды Андрея Глаговского соблазнили меня стать их «папой» в коммерческой службе банка МЕНАТЕП, я им активно помогал создавать бартерный отдел при банке. Там я оказался в дурной компании бывших функционеров из Фрунзенского райкома ВЛКСМ. Работая в ГлавАПУ, я хорошо знал их предшественников, у которых они были на побегушках. А тут – фу, ты, ну, ты – бизнюки, куды бечь! Понятно, их тащили вверх папашки некоторых из них, именовавшиеся на языке милицейских протоколов «расхитителями социалистической собственности в особо крупных размерах»: это были матерые ворюги, которым узурпаторы позволили принять участие в дележе сладкого пирога – не разворованной еще до конца советской экономики.