Работа как осточертевшая пахота

Я, угнетённый бездарным трудом,
будто бы вол в николаевском веке,
где мало пищи и лупят кнутом,
не ощущаю себя человеком.

Грустно-печальная тина во мне.
Осточертевшая пахота гробит.
Это ишачанье - ход в темноте,
что доведёт до болезней и гроба.

Я неспокойный, как шторм или шум,
черноволосый, как спелые тучи,
слабый, уставший, сухой, как изюм.
Мой малоцветный характер измучен.

Этот январь изморозил село.
Кроны дубов - белоцветные букли.
Снег на простом и потёртом пальто,
будто бы пепел на тлеющем угле.

Снежный ватин, как дрянной пенопласт.
Лёд, как варёное старое сало.
Я ощущаю начальничью власть,
ношу природы, что стойких объяла.

Тяжкие годы вдаль гонят метлой.
Время без массы, идеи и смысла.
Разнодорожье, но я на одной.
Всюду синоним молочного мыла.

За приработки доплатят гроши.
Мру от процесса, где трудно и суки.
Грустный слагатель стихов еле жив.
Смерть и уход как спасенье от муки.