Сергей Берсенев

Сергей Витальевич Берсенев - член Союза писателей России, заместитель Председателя Правления Московской областной организации Союза писателей России по общим и социальным вопросам, развитию художественно-патриотических литературных проектов и контактам с государственными и общественными организациями заслуженный писатель Московской городской организации Союза писателей России, заслуженный поэт Московии (Московская областная организация Союза писателей России), действительный член Академии Народного Искусства России, почётный член Интернациональной академии современной культуры.

ПРЯМЫЕ ДОРОГИ

«Если ходишь без веры по кругу!»
Василий Романенков

Эх, дороги, прямые дороги…
Сновиденье, кошмар подлеца.
Где бы взять человеку здоровья –
от порога дойти до конца?

Эх, дороги… Чудес и открытий,
неназойливых истин простых.
Позовите меня, позовите –
долгожданный покой обрести!

От разрушенной церкви до Храма,
возводил что годами в душе,
я отправлюсь залечивать раны,
забывать городские клише.

Рано утром, по Божьему следу, -
там блага раздают не на вес.
Отдавать предпочтенье рассвету –
значит, в почести быть у небес.

От проспекта из яви – к деревне,
не поруган где пошлостью сказ,
где поют соловьи, а деревья,
будто близких, приветствуют нас.

Будет худо порой, будет туго,
будут звать искушенья назад.
Путь безверия только – по кругу.
До седьмого, и… - в падшие взят.

УСТАМИ СТРАННОГО ПОЭТА...

Устами странного поэта
зовёт в страну фантазий лето,
где солнца луч не скрыт за тенью,
и нет на полосы деленья,
где друг ещё не стал Иудой,
никто не спросит: «Ты – Откуда?
Каким бравируешь акцентом?»
Где к правде – путь, а не на сцену.

Устами странного поэта
планида не наложит вето
на бригантины белый парус,
в любовь поверившую пару.
В единый строй не встанут пазлы
сумбурных будней и опасных…
Да он и слов таких не знает –
воздушным замком новым занят.

Устами странного поэта
немало глупостей воспето –
без оговорок верить людям,
ценить изысканность прелюдий,
рыдать над порванной струною.
Таких обходят стороною.
Бредёт строкой, основ не рушит.
А в параллельном мире – ружья.

ЭЛЕКТРИЧЕСТВО

Пока тебя не обесточат,
пока не вырвут провода,
будь честным до последней точки,
и если – «да», то это – «да»!

Вползёт однажды червь сомненья,
но перед выбором пути
ещё прочнее станут звенья
той электрической цепи.

Не навредишь поганым словом,
что – для хулы, из нечистот,
что ложью взято за основу,
где лист чернеет за листом.

Ни добродушному соседу,
ни горемыке-чужаку…
Неторопливая беседа
без подозрительных лакун*.

Ты жив и страхам неподвластен,
не впал в тоску под гнётом лет…
Уйдут все беды восвояси,
от смельчака услышав: «Нет»!

* - Лакуна (в узком смысле, т.н. языковая лакуна) – отсутствие в лексической системе языка слова для обозначения того или иного понятия.

СЕДИНА

«Отсекается непотребное
На распутьях седых дорог…»
Нина Попова

Моё распутье пройдено давно…
Там выветрилось платой непомерной,
что было при рождении дано,
что стало кладом для поэта первым,
что бережно хранил я до поры
в мешке заплечном вечного скитальца.
И вёл вперёд не разум, а порыв,
и жизнь казалась битвой, а не танцем.
Всё отдано за ясность, за стезю
с уверенным, необратимым шагом, –
уныние, случайную слезу
совсем не жаль оставить в прошлом шатком!
И я седой, и путь мой тоже сед,
но знает правду каждый редкий волос:
в душе над тьмою верховодит свет
и над молчаньем не смолкает голос!

КОНЧИЛОСЬ ДЕТСТВО

Кончилось детство… Пора бы и – в люди.
Больше песочницы в жизни не будет.
Рухнули замки, что строил мечтатель –
там его зодчество не замечали.

Формы, куличики, слёзы, обиды –
всё, словно дома окошки, забито.
Без возвращенья к порогу – крест-накрест;
был бы уместен здесь жёсткий анапест!

Вместо биенья бунтарского акта
слышится: «Та-та-та, та-та-та, та-та…»
Сам… Иль пришло озарение свыше:
«Шёпот быстрее, чем возглас, услышат».

Голосу стадному, пафосной мощи
самое место в квадратах песочниц.
Как чужестранцы, отринуты, немы
жмутся в сторонке сомненья дилеммы.

МЫ ВСТРЕЧАЕМСЯ С ДРУГОМ РЕДКО

Всем, кто мне близок, и кому я дорог.

Мы встречаемся с другом редко:
есть у нас поважней дела,
но пойду с ним всегда в разведку –
подождут хлеб и соль стола.

Он – кочевник, а я – гуляка.
Он – в работу, а я – в стихи.
И нет времени, чтобы плакать,
и полно его для стихий!

А коль чокнутся рюмки в тосте,
да сплетёт друг словес узор,
я в ответ пожелаю просто:
«Пусть не будет меж нами ссор!

Не возводятся баррикады
пусть на фоне гражданских войн.
В чёрный день ты мне станешь кладом,
я в пути – подорожник твой…»

Выпьем водки коварной столько
в этот Господом данный час –
будто пьяные, лягут строки,
в прямодушии горячась.

УТРО НАЧИНАЕТСЯ С ПОБЕДЫ

Утро начинается с победы.
Не в игре картёжной – над собой!
У людей вопросы есть к поэту –
честно ли поэтом вёлся бой?

Крепок духом в мире искушений?
Схоже ли с наружностью нутро?
В будущем не вижу я крушений,
хоть и жизнь – как линия метро:

не успев привыкнуть к свету станций,
вновь ныряешь в сумрачный тоннель.
Суждено – встречаться, расставаться.
Не было б пустых лишь только дней.

Будто на плите гранитной, высек
то, с чем жить до вечности душе:
«Рядом Бог!», но от тебя зависит –
на каком гнездиться этаже!

ОТДОХНУТЬ

Отдохнуть бы от дел, да в подмогу – не дом,
а – событий волнующих бездна:
выходные свои направляешь на то,
чтобы кто-то пытался воскреснуть.

Не о личной удаче печётся черта
уводящего в полдень маршрута, -
без надежды когда-то и я причитал,
вопрошая: «Ну где оно – чудо?»

На течении жизни – непрошеный жгут,
но отказ будет чёрной невесте.
Твоя поступь тверда, ты уверен, что ждут,
словно ангела с доброю вестью.

НАД ШЕБЕКИНО – НЕБО В ТУЧАХ

Над Шебекино небо – в тучах.
Устрашающих, грозовых…
Снова – в церковь. На всякий случай.
Всем – «За здравие…» не забыть!

Всем спокойствия под Ростовом,
да встречать журавлиный клин.
А родная земля – в осколках.
Люди крестятся: «Пресекли!»

Севастополь, ты – витязь русский:
принимаешь за боем бой.
Мысли Брянска, Калуги, Курска
днём и ночью всегда с тобой!

На течении жизни – непрошеный жгут,
но отказ будет чёрной невесте.
Твоя поступь тверда, ты уверен, что ждут,
словно ангела с доброю вестью.

И Москва – за кольцом защиты,
снится городу мирный сон.
Белой ниткою слухи шиты,
смолк не принятый сердцем звон.

Говорят - воды камни точат,
измельчают былую мощь.
И Россию так, видно, хочет
уничтожить безумства дождь.

Пред водой устоит наш камень:
крепче дух – чем страшней беда!
Зло однажды в забвенье канет –
хватит следовать по пятам!

Нет на свете такого дрона,
нет в помине таких ракет,
чтобы истину свергнуть с трона,
чтоб стереть её яркий след!

УЧИТЕЛЬ

Кто его старания оценит,
будет ли потом от слова прок?
Он идёт к своей заветной цели –
донести до школьника урок.

Кажется – сурово, нарочито.
Это – только взгляд со стороны.
Отдаёт всего себя учитель,
а порой от них – как от стены.

А порою он – объект насмешек:
старомоден, да не так одет.
Попадался на глаза бы реже
за одиннадцать длиннющих лет.

Минус ли – умён что и начитан,
не от мира что он от сего?
Не Господь он, а – простой учитель.
Вот таким примите вы его.

Нет, не надо холить и лелеять,
выделять героем из толпы...
Выбирает – тропы, не аллеи;
там – отчётливей следы стопы.

Затаив дыханье, помолчите –
пусть стучат волнительно виски:
самый верный друг ваш, ваш учитель,
душу открывает у доски.