Пророк Свободы. Глава 5. Последняя дуэль

 Глава 5. Последняя дуэль

Скорбный снег скрипит под сапогами,
Мороз предутренний трещит.
Судьба жестокими руками
Последний занавес кроит.

Дантес и Пушкин на поляне,
Вблизи от Чёрной речки льда.
И сердце чуткое заране
Предчувствует исход. Беда.

Как же дошёл до этой точки
Тот, кто Россию воспевал?
Как начертили эти строчки
Для гения — последний бал?

"Потомок негров безобразный", —
Так за глаза его звала
Толпа завистников опасных,
Интриг придворных кабала.

А он, израненный насмешкой,
Измотанный коварством фраз,
Платил по счёту тяжким, грешным,
И кровь в нём медленно зажглась.

Гонец принёс пакет однажды:
"Вы избраны — и не впервой —
Главой рогатых. Знайте: каждый
Теперь "оленя" пнёт ногой".

Пасквили подлые, записки,
Намёки, сплетни, полуслух...
"Как смеют эти люди близко
Моей жены ходить вокруг?!"

И гнев вскипел, неукротимый,
Как пламя, как степной пожар.
И честь, что для него незримо
Превыше жизни и наград,

Взыграла в пушкинском кипенье,
И вызов брошен — и принят.
Дуэль! И нет уже сомненья,
Что Рок неотвратим, но свят.

Последних дней горчайшей чашей
Прощальный взгляд на дом родной.
Предчувствие бедою страшной
Легло на сердце, как на дно.

"Мороз и солнце, день чудесный..."
Январь хрустящий, словно лёд.
И Пушкин в санках, словно в песне,
Летит туда, где гибель ждёт.

Тишина. Снег скрипит под ногами.
Пистолеты. Метры предсмертные те...
Две фигуры застыли как в драме,
На снегу — как на белом листе.

Воздух звонок от стужи утренней,
И душе отрывается Бог.
Миг — и выстрел снег алым выкрасит,
Вслед — лишь эхо да тихий вздох.

Дантес стреляет. Миг разрыва.
Поэт согнулся, пал на снег.
"Я ранен...", — голос дрогнул тихо,
Багряный след на белый брег.

Лежит великий на постели,
Как будто свечка догорает.
И боль, что прежде не жалела,
Теперь как будто отступает.

"Мне легче, друг мой. Добрый Даль,
Ты видишь? За окном светло..."
И другу руку жмёт, и даль
Небес открылась, как стекло.

"Жена моя... Как перед Богом...
Она невинна. Берегите,
Не дайте ей в печали строгой
Остаться в скорби. Защитите."

Друзья рыдают у постели,
А он спокоен, тих, смирён.
Как будто вдруг преодолел он
Всю боль, весь страх, весь плен.

"Прощайте, други! Мне пора...
На верх... На самый...верх..."
И с именем Творца в устах
Певец Поэзии затих.

И вздрогнул Петербург от горя,
И весть помчалась по стране.
И Русь постигла в скорбном море,
Кого лишилась в январе.

У дома толпы, слёзы, стоны...
А царь велел тайком, в ночи
Прах увезти, чтоб похороны
Прошли без глаз людских, в тиши.

Но волю царскую нарушив,
Народ шёл тысячами вслед.
И каждый чувствовал: разрушен
В душе неповторимый свет.

Святые Горы приняли останки,
И колокол звонил протяжно, скорбно.
И Русь, склонив главу в печали,
Молилась тихо и покорно.

Россия! Что ты без поэта?
Как жить тебе без этих строк?
Но знаешь ты, что песнь не спета,
Что не исчез святой исток.

Он был для всех — мечом и лирой,
Он был для всех — звездой во мгле.
И в час, когда душа уныла,
Он светит нам, как знак в судьбе.

Дуэль закончилась — но слово
Его бессмертно, как огонь.
И в нём Россия вечно снова
Находит силу и покой.

Так пусть снега укроют речку,
Пусть годы в вечность уплывут,
Но голос Пушкина сердечный
Звучит — он с нами. Тут как тут.

Пророк Свободы. Эпилог: http://stihi.ru/2025/04/23/4005