Солдатская история

             Теперь война не отпускала людей даже далеко за пределами зоны спецоперации. Она везде напоминала о себе и оставляла свои следы. Война следовала за ними по пятам. На любом железнодорожном вокзале можно было встретить людей в военной форме, среди которых участники боевых действий легко узнавали друг друга. Отмеченные войной люди говорили на своем, понятном только им языке, у них были усталые, видевшие много смертей глаза.               
             В ожидании своего поезда в здании железнодорожного вокзала в Ростове-на-Дону Глухов какое-то время мог наблюдать за одноногим инвалидом на костылях, оформлявшим документы в кассе. Это был сильный и хорошо владевший собой молодой человек. Другой искалеченный военнослужащий, с трудом передвигавшийся на ходунках, изрядно нервничал и за короткое время успел обойти весь первый этаж. Оба инвалида носили гражданскую одежду, а принадлежность к военной службе читалась по их увечьям, армейским рюкзакам и в подчеркнуто уважительном отношении сотрудников вокзала. У остальных пассажиров их вид уже не вызывал интереса. Похоже, инвалиды войны здесь заметно примелькались. Стараясь не привлекать к себе внимания, Глухов успел сделать в блокноте несколько карандашных набросков. Это привычное с детства занятие неплохо скрашивало ему часы ожидания и отвлекало от лишних навязчивых мыслей.
             Заглянув в соседний киоск военной торговли, Глухов убедился, что там за сравнительно небольшую сумму денег можно было легко обзавестись популярной сегодня атрибутикой ЧВК «Вагнер». Рядом рекламные буклеты предлагали пассажирам купить подстаканники с символикой «РЖД» и «Россия» за три тысячи рублей. Подарочные позолоченные подстаканники «Кремль» стоили уже вдвое дороже...
             Между тем судьба уже готовила ему очередной неожиданный сюрприз. Привлекший внимание молодой человек на ходунках, оказался его попутчиком в купе поезда, следовавшего через Ростов-на-Дону из Кисловодска в Петербург. Отказавшись от помощи проводницы, он с облегчением опустился на полку, осторожно вытянув на ней свою искалеченную ногу. Принесенное ему свежее постельное белье так и осталось невостребованным до конца поездки. Этого молодого человека звали Николаем. У него серое, землистого цвета лицо и тоскливый остановившийся взгляд. По всей видимости, ранение доставляло ему немало физических страданий. Он пожаловался Глухову на постоянную ноющую боль в ноге. Тот в ответ только сдержанно кивнул головой. Похоже, Николай искал себе большего сочувствия.
            - Да, вы видно не знаете, какая это бывает боль и ранены сами никогда не были, - сказал он с обидой в голосе.
            - Как знать, - ответил Глухов, пожав плечами. - Только охами и вздохами ближнему тоже не поможешь, беды не отведешь.
             Николай позвонил кому-то по телефону и сообщил, что находится в поезде. Разговор шел в режиме громкой связи и Глухов невольно стал его свидетелем.
             - Нога совсем замучила. Всю мою душу она вынула. Обратно в часть больше не вернусь!
              На связи с Николаем была женщина. Дальше разговор между ними проходил в довольно жесткой форме.
              - Болит у него... А мне что, от этого легче? Да кому ты там сейчас такой нужен! Думаешь, мне здесь одной с детьми просто? Утром мне позвони...
              - Если завтра проснусь...
              - Идиот!
               Казалось, эта женщина совершенно не жалела его. Глухову даже стало немного обидно за Николая.
             - Жена? Кто же еще может позволить себе так с мужчиной разговаривать...
              Николай хмуро кивнул головой. У каждого в жизни имелся свой собственный фронт. Он положил на столик свой телефон, на котором Глухов увидел наклейку в форме черного армейского шеврона с изображением святого великомученика Георгия Победоносца, поражающего своим копьем змея и текстом: «114 бригада», «идущие в ад»... 
              Какие земные круги ада выпали его попутчику Николаю, еще предстояло узнать. Как водится, дальняя дорога располагала пассажиров к коротким знакомствам и откровенному разговору. Стенка недоверия быстро рухнула, когда Глухов объяснил Николаю, что они с его друзьями из Петербурга уже не в первый раз доставляют на фронт гуманитарную помощь для военнослужащих: бронежилеты, тепловизоры, коллиматоры и прочую снайперскую оптику. Все это было их инициативой и делалось на собранные добровольные пожертвования. В общем, каждый помогает, как может. Не стоять же стороне, если тебе, отставному старшему офицеру, восьмой десяток время мотать стало.
           Про свои занятия литературным трудом и «художества» Глухов распространяться сильно не стал. Как-то поубавился в последнее время всенародный интерес к литераторам, а точнее, к писанному ими слову. Его как броню на надежность уже не пощупаешь, не стало у людей к нему большого доверия. Его теперь опять возвращать надо...
          - А вы знаете, что такая помощь бойцам на фронте не всегда доходит?
          - Потому и ведем ее туда до самого конца.
          - Сами на передовой были?
          - На Запорожском направлении, сейчас оттуда...
          Получалось, что они могли услышать и понять друг друга. Тогда и душу открыть можно, груз с нее снять.
           Их сосед по купе Николай оказался добровольцем, Родину свою пошел защищать. Родом был из Челябинска, женат, имел двоих детей: мальчика и девочку. До войны работал отделочником, делал квартиры под ключ и неплохо зарабатывал. Сын у него тоже подрастал «рукастым» и понемногу пытался осваивать отцовский инструмент.
           Войну Николай начал штурмовиком в частной военной компании «Вагнер» в 2022 году. После известных событий, связанных с вооруженным мятежом вагнеровцев, подписал контракт с министерством обороны и продолжил воевать.
           О своем пребывании в ЧВК «Вагнер» Николай ничего плохого вспомнить не мог или не захотел. До войны в армии он никогда не служил, даже на срочную не призывался. По его словам готовили бойцов в «Вагнере» хорошо. Нигде Николая так больше уже не учили: «спали по два часа», а все остальное время суток с ними проводили разную военную подготовку. Обучающие там очень опытные люди. Все это ему потом пригодилось. Подготовку бывших вагнеровцев в войсках  высоко ценили.
           Николай сразу отметил, что командиры в «Вагнере» к ним ближе были, больше проявлялось уважения к простому солдату. В армии офицеры часто выдерживали с нижними чинами большую дистанцию. Своих бойцов «Вагнер» никогда не бросал. В любой боевой обстановке они вытаскивали «двухсотых» и «трехсотых». Перебои с боеприпасами тоже случались. Иногда в «штурма» вагнеровцы ходили с одними гранатами. В общем, для Николая его боевая работа в «Вагнере» оказалась хорошей школой.
           Конечно, люди там тоже были не ангелы. А кто сегодня ангел? Бывших заключенных в «Вагнер» действительно приходило много. Однажды дали в их группу штурмовиков совсем молоденького парня. Всего-то девятнадцать лет ему было отроду. Николай его спросил, как он вообще в «Вагнере» оказался? Парень объяснил, что срок у него большой и сидеть долго.
          - Статья УК РФ 228?
          - Да, на наркоте попался, подставили меня...
          - Подставили... Как же! Кто признается, что сам виноват?
          У него эта статья на лбу крупными буквами написана. В общем, срок свой этот парень тогда действительно себе сильно сократил: убили его уже на следующий день...
          Про штурмовиков Николай говорил так, что если кто-то из них в зоне спецоперации выживал шесть месяцев, то его считали большим счастливчиком. Сам-то он в штурмовиках ходил уже третий год. Правда, ранен был за это время дважды. Свое последнее ранение он получил под Украинском в августе 2024 года. Подстрелил его тогда автоматной очередью украинский боевик. Самая подлая пуля ему досталась: калибр 5,45 со смещенным центром тяжести... Вошла она ему в бедро, изменила свое направление и, погуляв внутри, едва не вышла с другого бока. Найти эту пулю врачи долго не могли. Ранение в руку тогда оказалось касательным, и он даже не заметил его поначалу. Жгут себе сам наложил, успел вовремя откатиться в сторону. В это место потом еще и вражеский беспилотник ударил. Дроны у нацистов теперь по нескольку штук за одним нашим бойцом охотились. Полистав свой телефон, Николай показал им фотографии извлеченных из него пуль и осколков.
            Целые сутки он один пролежал в разрушенном доме. По правде говоря, есть ему совсем не хотелось. Главное, что у него оставалась пластиковая бутылка воды - всю ее до последней капли выпил. Вытащил его на себе командир роты. Офицер этот тогда тоже получил тяжелое ранение, от которого впоследствии скончался.
            Потом Николаю еще пришлось две недели находиться в подвале какого-то частного дома, дожидаться своей эвакуации. Его тогда туда принесли наши бойцы. Кроме него в этом подвале еще находилась местная женщина со своим больным мужем. С этого времени она за ними обоими ухаживала: поила, кормила и перевязку делала. Так потом получилось, что муж ее тогда умер, а Николай жив остался. Плакала она дважды: когда мужу своему глаза закрыла, и когда Николая эвакуировали - руки у нее совсем опустились. По всему получалось, что две жизни за него было Богу отдано. Обе их вместе со своей ему теперь предстояло прожить... 
            После этого он находился на излечении в разных госпиталях. Больше всего боялся, что врачи ему ногу отрежут: «Лучше хромым на всю жизнь остаться, но так, чтобы она своя была». Сейчас он ехал в Петербург делать новую операцию в Военно-медицинской академии. Ему собирались поставить искусственный сустав - имплант. Дальше ожидалась военно-врачебная комиссия, на которой ему, скорее всего, теперь дадут инвалидность.
            Николай сказал, что свою профессию штурмовика никогда бы не сменил на любую другую. Лишь бы не мешали ему работать. Задача командиром поставлена, а как он ее там выполнит - это уже его дело. На месте всегда лучше видно, что делать надо. Иногда штурмовикам по радиостанции дают команду «обозначить себя». Это значит, нужно рукой махнуть или гранату кинуть - показать, где он теперь находится. Вроде, не понимали у командирских планшетов, что этим Николай себя для врага открывал. Оттого шел он часто на хитрость: радиостанцию выключал, а потом свое дело спокойно делал.
             Для опытного штурмовика всегда лучше идти в атаку с первой группой. Она невелика по составу и меньше привлекает на себя внимание противника. В ней меньше бывает потерь. Бронетехника тоже не всегда служит надежной защитой для бойцов. Она сама часто оказывается желанной целью для врага и горит часто.
            Николай рассказал, что спустя время некоторые боевые эпизоды ему, как и многим его товарищам теперь представлялись комичными. А тогда им было совсем не до смеха. Однажды штурмовали они один населенный пункт. Закрепился Николай в частном доме, а туда ударил беспилотник противника, пожар начался. Тогда он перебрался в другую жилую постройку. Опять дрон нашел его и поджег ее. Так у него повторялось несколько раз. На новом месте Николаю сильно понравилось. Добротный, просторный дом с хорошим трудовым достатком. Ему даже показалось, что его неизвестный хозяин был чем-то на него немного похож. После атаки вражеского беспилотника этот дом, как и все другие, загорелся. Тогда Николай из-за отсутствия запасов воды, принялся тушить пожар, разбивая стеклянные банки с домашними соленьями, помидорами и огурцами. С легкой руки командира взвода все шутили, что Николай в тот раз «всю деревню сжег»...
             Или вот еще... Возвращались они группой с боевого задания, да с дороги сбились, В болото попали, вымокли все до последней нитки. Зуб на зуб не попадает. Слышит Николай, что зовет их кто-то из зарослей. Рядом с ними уже позиции свои находились, егоза натянута. Николай кричит неизвестному: «Пароль!», а он у него вместо этого спрашивает: «Шо?» На это его «шо» он тогда едва не дал очередь из своего автомата.
            «Никогда не угадать, кто в таких случаях с тобой может разговаривать, - откровенно признался Николай. - Мог бы в ответ первым пулю получить, но рискнул почему-то. Нет, хорошо, что тогда не стрелял, своего бы раненого солдата убил. Как потом с этим жить? Ему наш беспилотник по радиосвязи дорогу домой показывал»...
               Большую часть всего времени в пути Николай попросту спал. Ел он очень мало и при своем внушительном росте выглядел истощенным и высохшим - руки и ноги, ровно плети. Ближе к Петербургу Николай оделся в новенький комплект военного обмундирования, хорошей туалетной водой побрызгался. Потом ему позвонили на телефон и сообщили, что его на платформе в Петербурге встретит сотрудник вокзала c инвалидной коляской.
             Николай осторожно шагнул из вагона на ходунках и тут же оказался в объятиях своей жены. На глазах у нее не было слез, но в лице и в каждом движении, в побелевших от напряжения пальцах отразилось столько боли, сколько только могла вместить ее настрадавшаяся душа...
             Глухов подумал, что в такой светлый праздничный день, когда распятый Христос воскрес из мертвых, им тоже удастся начать свою новую жизнь. По крайней мере, Глухову очень хотелось в это верить... 
             Для многих других эта встреча на вокзале так и осталась незамеченной. А кто ее видел - столбняк и ком в горле...

       Примечание:
       Имена и фамилии в публикации изменены

Рисунок автора