Палата номер шесть

               
                История стихотворения.
                Летом, 2024 года, я находился на лечении
                в кардиологической больнице. Случайно, или
                по иронии судьбы, меня поместили в палату
                под номером шесть. В палате нас три
                человека.
                Одного из нас звали Слава. Он пенсионер,быв- 
                ший врач, оказался дотошным и навязчивым. Он
                влезал во все мелочи, вмешивался в разговор
                докторов, стараясь показать свою значимость,
                надоедал врачам, медсёстрам и всем нам.
                В детстве он закончил музыкалку по классу
                скрипки. Не смотря на его возраст, у него 
                была отличная память. Он мог рассказывать
                о жизни авторов литературных произведений,
                о композиторах, что и когда они написали.
                Помнил арии из опер и пытался исполнять их
                повсюду и везде, чем утомлял медперсонал и
                больных. Мне казалось, что он был слегка
                инфантилом. В общем, фабула для написания
                стихотворения - это не выдуманная история,
                всё реальность. Имена героя и персонажей не
                изменены. Сцена с марсианами из реальной
                жизни одного из моих знакомых. Пришельцы
                преследовали его, что спасаясь от них, он
                выпрыгнул в окно с третьего этажа.
    
       ПАЛАТА №6
Мой новый адрес, палата шесть.
В ней умывальник и койка есть,
В палате трое нас, мы как друзья,
Врачи приходят  к нам и  доктора.
Палата шесть, как отчий дом.
В ней смеходром и хохмодром,
Сон-час в палате,  галдёж затих,
И я пишу вам, весёлый стих.
Но пришёл в палату Слава,
Краснобай и баламут,
Говорил он по латыни,
Про врачей и медицину,
Про вагину и вакцину,
Про анал, мочу и кал,
Как врачом когда-то стал.
Что министром был Петровский,
Был хирургом Склифосовский,
Что Чубайс был, плут и вор,
Для страны он, стыд, позор!
Про шприцы, бинты и мыло,
Что от водки и от пива,
Для здоровья пользы нет,
Белка к вам придёт и бред.
Говорил предельно ясно,
Быть курильщиком опасно,
У курящих   рак, склероз,
Золотуха и понос.
Сигареты - прима, шипка,
Заблужденье и ошибка,
А казбек и беломор,
Это смертный приговор.
Про лекарственные травы,
Про коленные суставы,
Про таблетки,  физраствор,
Нёс он нам какой-то вздор.
Честно вам скажу и прямо,
Что настойчиво,  упрямо,
Расширял подолгу Слава,
Мой убогий кругозор.
Про гармошки, про баяны,
Про кларнеты, барабаны,
Про мажор и про минор,
Про оркестры и про хор,
Половецкие пел пляски,
Пел полёт шмеля из сказки,
Пел про это и про то,
Говорил, что джаз - говно.
Пел он арию Надира,
Пел Онегина-мудилу,
Был солист он и актёр,
И как главный  режиссёр.
Находясь в палате с нами,
Расширять он мог часами,
Как умелый дирижёр
Музыкальный кругозор.
Краснобайством отчасти,
Мне мозги разбил на части.
Багажом  своих  познаний,
Все извилины заплёл,
А потом,  уже под вечер,
С  умным фейсом - как профессор,
Как светило медицины,
Взял костыль и спать пошёл.
Я сижу как будто пьяный,
Голова моя в дурмане,
Всё вокруг в сплошном тумане,
Вдруг,  откуда не возьмись...
Появились марсианы,
Шустрые - как тараканы,
 На окно меня втащили,
И кричат мне: «Прыгай вниз!»
Я от страха как в угаре,
Чтоб не выпрыгнуть в окно,
Медсестре кричу я Тане:
«Прилетели  марсиане,
Я,  в паническом  ударе,
Сигану сейчас в окно!»
 «Приходи скорее Таня,
Здесь в палате марсианы,
Рыжие как тараканы,
Ждут тебя уже давно.
Со шприцом примчалась Таня,
Чтоб в окно я не ушёл,
Со всего размаху Таня,
В жопу сделала укол.
В голове пошло круженье
Пол качнулся подо мной,
Из меня всё вдохновенье,
Вдохновенье для творенья,
Пролетело надо мной.
Полетели тараканы,
Вслед за ними - марсианы,
Чёрной тучей все летели,
Над моею головой.
Тут пришло ко мне прозренье,
Я теперь без вдохновенья,
Ведь Эвтерпу с Каллиопой,
Унесли они с собой.
В голове моей смятенье
Беспокойство и сомненье,
В напряжении и в волнении,
Рассуждаю сам с собой:
"Мне не жить без вдохновенья,
Не смогу создать творенья,
Без  Эвтерпы, с  Каллиопой,
Я уйду в глухой запой."
От испуга и волненья,
Подскочило вмиг давленье,
И в порыве потрясенья,
Рухнул я, на пол башкой.
На полу лежу в нирване,
Всё во мне разбилось в хлам,
Этот стих к душевной ране,
Я приложил как бальзам.