Февральское оправдание

Работа концертмейстером – это не просто аккомпанемент! Это и создание определенной обстановки для солиста или дирижёра, который разучивает какое-то произведение. У нас в институте учатся юные дирижёры, которые проходят много разнообразной музыки. Люди все творческие, и уроки проходят всегда непредсказуемо. Музыка – это создание образов в реальном времени, а куда заведут тебя эти образы – зависит от настроения, степени готовности, от того нравится ли или нет репертуар…
И вот сегодня один юный дирижёр (студент первого курса) принёс произведение под названием «Февраль» из цикла «Времена года» Петра Ильича Чайковского. А я соответственно выполняла роль оркестра, то есть озвучивала все его движения рук, в которые он вкладывал экспрессию вступления разных инструментов «воображаемого оркестра».
Мы репетировали, учили сложные места, разбирали по фактуре, анализировали, старались проделать максимальную работу на предыдущих уроках, наполнить смыслом и содержанием музыку. Сегодня уже дирижёр пришел в готовности сдать наизусть.
И вот как раз появился в классе наш строгий преподаватель, грозно взглянул на меня и на дирижёра, спросив строго: «Ты готов? Что, неужели готов? На дворе уже конец апреля, а мы всё ещё сидим в зиме».
- Да, хотелось бы сдать, – тихо низким голосом ответствовал студент.
- Он в пять часов утра встал, чтобы доучить, закрепить и показать лучший результат, – вмешалась я.
- Сейчас посмотрим! Ну давай, только убери подставку и ноты, всё чтобы было, как на настоящем экзамене, – добавил педагог.
Мы подготовились и начали – я играть, а студент дирижировать.
В силу своего темперамента и, наверное, юного душевного состояния, дирижёр очень активно махал руками, шевелился и сам, качался и, конечно, на вид старался сильно!
Играли в бешеном темпе, так, что я еле-еле успевала выигрывать пассажи и разные штрихи, которых в этом произведении подробное множество.
И вот мы ярко завершили: я сыграв, а студент продирижировав последние два аккорда.
– Так-так-тааак… – протянул преподаватель – и что же у нас случилось с февралём? Я думал, что Татьяна Викторовна не сыграет, ведь ты показывал совершенно дикой скорости темп!
– А я люблю играть в бешеном темп, – вставила я, видя смущенное и удивленное лицо безнадежно молодого (как говорит моя уважаемая коллега) студента.
– Я думал, ты развалишь «оркестр» (так называют исполнение на фортепиано произведений на уроках по дирижированию, так как мы имитируем игрой весь оркестр).
– А вы знаете, почему наш «Февраль» был именно таким? – я стала ловить момент для объяснений, чтобы наша сдача произведения не казалась уж настолько провальной.
– Почему же? А? – поднял брови педагог.
– Во-первых февраль – это постоянная опасность поскользнуться, попасть в снегопад, возможность кататься на всяких лыжах, коньках и снегоходах. А во-вторых февраль – самый короткий месяц в году. И именно темпом мы подчеркнули его мимолётность!
Конечно, все поняли, что я шучу, но это было очень хорошо, и оно само как-то всё пришло на ум. Все заулыбались, повеселели. Студент заработал свою четверку, и теперь у нас на очереди «Март» и «Апрель». И теперь вы точно знаете, каким образом можно заполучить любой месяц в любое время года – через музыку! Успеем ли мы их пройти до мая? И, если и в них темп будет неверный, то ЧТО смогу я сказать в оправдание?