Одному из сфинксов на Малой Невке

Мой милый сфинкс над замершей Невой, я помню взгляд окаменевший твой. Я помню тихий голос, жар в груди и просьбу: "Ты почаще приходи. Я не пришелец — страж иных миров. Я не прошу букетов и даров, я не прошу того, что позади — прошу, почаще только приходи".

Мой милый сфинкс, сгущается туман. Над городом сдвигает брови тьма. Покровы ночи, многоцветье звёзд — с земли до неба перекинут мост, и на мосту средь сумрачных теней мы встретимся, обнимемся нежней и до утра, до первых искр зари, с тобою будем просто говорить.

Поговорим о смерти, о любви, о музыке — ты только позови. Но ты стоишь безмолвен, недвижим, и смотришь за иные рубежи, туда, где, может быть, живёт весна и где очнуться можно ото сна, из плена камня, веса чугуна, и где танцует танго тишина. Перед тобою — вечная Нева, и не услышишь ты мои слова.

Ты не услышишь, сколько ни кричи. Холодный камень преданно молчит, потрескался чугун за много лет — ни слова от тебя, ни знака нет. Я прихожу, как ты и попросил — но скоро у меня не хватит сил. Ты знаешь, время — тот ещё злодей, и молодость мне не найти нигде. Одно маячит утешенье мне — мы встретимся с тобой в той стороне, в стране, где расцветает асфодел, где нет проклятой круговерти дел, где всё неспешно, плавно и темно, где нам с тобой остаться суждено.

Мой милый сфинкс над замершей Невой, я знаю, ты не умер, ты живой. Мы встретились и встретимся опять, чтоб до зари беседе не смолкать. И я приду по зову твоему, я всё прощу, и я тебя пойму. Нет смерти, нет разлук и колдовства. Есть ты и я. И Питер. И Нева.