Порванные грани двух сторон

Для кого-то я — пристань, надёжная глыба, 
Для себя — я лишь тень в отражении дня. 
Я даю всем ответы, но сам их не знаю, 
Разбираю чужие миры, не живя. 

Я врачую чужие разбитые души, 
Но не слышу, как трещит моя тень. 
Я тону в тишине, что становится глуше, 
Но спасаю других, забывая про день. 

Мне бы выспаться… Только бессонница в венах, 
Мне бы есть, но опять нету сил и желаний. 
Я живу между строчек, где холод нетленный 
Разрывает меня на куски без терзаний. 

Днём я мудрый, спокойный, надёжный, упрямый, 
Я даю всем советы, что сам не усвоил. 
Я учу, как идти, но я сам сломан, странный, 
Я всё время ищу, но не знаю, что строю. 

А когда ночь срывает привычные лица, 
Когда свет фонарей наполняется мглой, 
Я могу не скрывать, как мне страшно разбиться, 
Как мне страшно остаться с самим же собой. 

Я могу не сдержать те слова, что скрываю, 
Я могу быть сломленным, слабым, чужим. 
Но как только рассвет, я себя собираю, 
Я надеваю роль, будто вновь нерушим. 

Я не прячу в пол свет потухшего взгляда, 
Не боюсь показать, как внутри я кричу. 
Но и в этом мне кажется что-то не ладно, 
Я не знаю, зачем я в себе же молчу. 

Для кого-то — психолог, 
Для себя — только псих. 
В моих венах не кровь — 
Острый ледяной крик. 

Я тону в тишине, утопая в безбрежность, 
Ведь душа не умела быть просто немножко. 
Я тянусь за чужими словами, как прежде, 
Но не знаю, быть добрым… Или стать одиноким? 

Ночь уходит, и я снова в роли спасателя, 
Я спокоен, рассудителен, мудр и спокоен. 
Но внутри моё сердце пылает, как факел… 
Только в зеркало глянуть порою не волен.