Не говорите мне напрасно...

              События,происходящие в связи с войной
              на Украине,принесли немало горя украинскому
              и русскому народам.Ошибка кремлёвских
              политиков Горбачёва и Ельцина,приведшая
              к гибели СССР,дорого обошлась советскому
              народу.В настоящеее время русский и украинский
              народы по воле политиков воюющих стран
              стали между собой настоящими врагами.

Не говорите мне напрасно
Любви прекрасные слова,
Коль  нашей долей ежечасной
Командует одна война.

И мы не знаем сердцем сами,
Что через час произойдёт,-
И толь снаряд под небесами
Падёт на землю и убьёт.

А толи ворог,не жалея,
Всех расстреляет на юру,-
Живём мы многих тяжелее,
Раз привели домой беду.

Не говорите мне,не надо,
Зачем расстраивать себя,
И ставить новые преграды,
Происходящее кляня.

    16.04.2025г.


Приазовье

Моя Украина: о том, как братский народ стал врагами

Опубликовано
23.03.2024 10:33

Украина — враг. Враждебное государство. Когда-то сама мысль
об этом была невозможна. Но кому-то очень хотелось столкнуть
наши народы. На протяжении десятилетий шла методичная работа
над проектом «анти-Россия». И — завершилась успехом…

Татьяна СТАЦЕНКО

Еще до начала специальной военной операции Украина заболела
радикальным национализмом. При всем при том, что подавляющее
большинство украинцев были за нормализацию отношений с Россией
(поэтому и выбирали президентов, обещавших мир), реальной
политикой управляли силы, которые не планировали считаться
с мнением народа. Раз за разом народ цинично обманывали,
сделав его своим заложником. А сегодня людей насильно
отправляют на фронт, убивать «русских орков».

  Полтава.

Я не раз бывала на Украине. У меня там родня — в Полтаве,
Киеве, Краматорске, даже в Ивано-Франковске кто-то есть
из дальних родственников. Когда-то общались, ездили в гости
друг к другу.После перестройки все связи оборвались, так
что даже поссориться мы не успели, как это было во многих
семьях,разделённых границей.

Какой мне запомнилась Украина? Яркой. Красивой. Дружелюбной
и щедрой. Впервые я там оказалась в 1980 году. Вместе с мамой
мы поехали в Полтаву, и это был ответный визит — годом ранее
родственники приезжали в Азов. Мне тогда очень повезло — в это
самое время проходила эстафета олимпийского огня, и 12 июля
её встречала Полтавщина. 12 июля в 18.35 на стадионе «Колос»
зажегся олимпийский огонь. Я там была, и на всю жизнь запомнила
грандиозное праздничное представление. Выступления атлетов,
зажигательные танцы, лихих запорожских казаков, со свистом
и гиканьем проскакавших на лошадях вокруг футбольного поля,
веселую хозяйку праздника — Наталку-Полтавку. 35 тысяч зрителей
были на том стадионе и рукоплескали нашим спортсменам и
артистам. Был мир. Было счастье.

Хотела найти фотографии этого праздника в сети. Ничего нет.
Практически все зачищено. Остался только фрагмент любительской
съемки отвратительного качества. Стерли память о том времени,
когда украинцы вместе с русскими радовались общим победам,
болели за советских спортсменов, жили в одном общем доме,
который через каких-то десять лет объявят тюрьмой.

В тот приезд я не ощутила, что нахожусь в каком-то другом
обществе, что люди вокруг чем-то отличаются от наших. Да и
некоторые уголки Полтавы напомнили мне мой Азов, хотя, несомненно,
город жил побогаче,судя по магазинным полкам. И.. по великолепной
библиотеке, которая была у моей родни. У нас книги были
большим дефицитом.

Единственное, что меня удивило тогда — рассказ хозяина дома,
дяди Вити. Он был родом с Западной Украины, и как-то проговорился,
что на малой Родине его называют запроданцем (запроданець — предатель
в переводе с украинского).То есть человека, живущего на Украине,
и женатого на украинке, называют предателем только потому, что
он переехал в центральную часть республики. Мне это было слышать
странно, но я решила, что дядя Витя говорит не всерьез, тем более
он смеялся, когда это рассказывал.

Не зря, выходит, я тогда насторожилась. Это был первый симптом
той болезни, которой была уже заражена Украина.

     Трускавец.

  Когда мне было 15 лет, я оказалась в Трускавце, в санатории
для подростков. Был 1985 года. К власти в СССР только что
пришел Михаил Горбачев. То, что я еду на Западную Украину,
меня нисколько не пугало и не смущало. Сам Трускавец мне
очень понравился — небольшой городок в горной долине,
необычная архитектура, масса соблазнов в виде сувениров —
ведь Трускавец был всесоюзной здравницей. Потрясающая красота
Карпатских гор… И снова все было спокойно и вполне дружелюбно.
Медицинский персонал приветливый, люди на улице — в хорошем
настроении. Понятно, что это были в основной своей массе
отдыхающие, и потому общее ощущение радости и праздности
витало в воздухе. Тем более отовсюду из репродукторов
неслись популярные песни. Что тогда удивило, так это хобби
местных жительниц. В наше время все женщины были увлечены
вязанием. Вязать умудрялись даже на работе. А на Западной Украине
женщины вышивали. Придешь принимать лечебную ванну, а встречающая
тебя санитарка нехотя откладывает пяльцы, на которых — узорчатый
рушник. Я потом поняла, что так эти женщины обеспечивали себе
дополнительный заработок — такой сувенир, как вышитый рушник,
не стыдно привести домой с курорта.

Но не все так было радужно. С первым недопониманием я столкнулась
в книжном магазине. Там продавщица игнорировала меня, пока я не
попросила показать мне книгу на украинском языке (в то время книги
не лежали в свободном доступе, а находились за прилавком, поэтому
приходилось обращаться к продавцу). Я тогда много книг на украинском
купила. Читать легко, если слово сначала непонятно — всегда можно
догадаться по контексту, что оно означает. Но вот демонстративно
отсутствующее лицо продавщицы в пустом книжном магазине меня
озадачило.

Рассказала об этом эпизоде подружкам из санатория, и оказалось,
что и они сталкивались с таким отношением в разных местах.
А одна девица вообще высказалась в том духе, что эти «хохлы и
бандеровцы» доведут нашу страну «до ручки», причислив к «хохлам»
и Брежнева, и Черненко, и новоиспеченного советского лидера —
Горбачева. Мне эти слова совсем не понравились. Барышню я за них
мысленно осудила, и после старалась держаться подальше от нее.
Любой национализм всегда вызывал во мне чувство отвращения.

Я уехала из Трускавца с легким сердцем и хорошими воспоминаниями.
Осталось лишь недоумение от странного поведения продавщицы и
демарша юной националистки, которая, кстати, была откуда-то из
Подмосковья.

Готовясь к этому материалу, стала искать фотографии современного
Трускавца. Город изменился. В глаза бросился новый декор, которым
«разукрасили» старые,советские еще постройки.
Подростковый санаторий переименовали в «Женеву», и выглядит
он странно. Какая-то убогая «роскошь» появилась. Дешевая и фальшивая.
Нет больше всесоюзной здравницы Трускавец.

Позднее я успела побывать в Киеве, Днепропетровске, Краматорске
и еще украинском Донецке. Везде себя чувствовала как дома.
Не хозяйкой — оккупанткой, а просто жителем одной большой страны.
Никогда бы и в ум не пришло смотреть на местных жителей свысока.

Раз майдан, два майдан.

Шло время. Распался Советский Союз. Постепенно утратились связи
с украинской родней. Мы не ссорились. Просто еще в 90-е прервалась
переписка. Всем хватало своих забот. А потом началось…
Сначала украинцы хотели заставить наших моряков платить за проход
через Керченский пролив. Спор показался странным, а местами
забавным: когда наши стали насыпать щебень и песок на ушедшую под
воду косу, соединяющую Тамань с островом Тузла (так мы хотели
доказать, что остров связан с российским берегом и, следовательно,
у нас те же права на мореходный фарватер, что и у украинцев).
Но стало не до смеха, когда на остров высадили украинских военных
с мощными пулеметами. К счастью, тот спор решили добром.
А потом пошли какие-то торги вокруг газа. Затем — первый майдан —
«Оранжевая революция». Затем и второй. Когда уже студенты
со смехом кричали «Москаляку на гиляку»…

  Мы не знали, не замечали того, что все эти годы, с первых
дней независимости, на Украине велась методическая работа
с молодежью. Писалась новая история о несчастной Украине,
веками страдавшей под московской оккупацией. Детям внушалось,
что наши народы не связаны родственными узами, что русские
не славяне, и вообще — сплошь лентяи и алкоголики. На старшее
поколение пропаганда влияла не так сильно, но ведь если слушать
о «кровавом Мордоре» каждый день, мысль эта становится привычной,
будто своей собственной. К тому же так приятно, когда тебе
говорят, — украинцы — народ европейский, особенный, гордый,
свободолюбивый. Не то, что русские рабы…

Так Запад с помощью продавшейся украинской верхушки готовил
таран против нашей страны. Таран из тел и душ наших родственников.
И это — величайшее злодеяние, за которое нет, и не может
быть прощения.

Сегодня некоторые украинские журналисты и общественные
деятели, которые вынуждены были покинуть Украину из-за своей
про-российской позиции, упрекают нас в том, что мы не смогли
создать привлекательный для украинцев образ своей страны.
В том, что не развернули на Украине сеть агентов влияния,
как это сделали наши противники. Возможно, упреки справедливы.
Хотя… Добрые 20 лет России пришлось восстанавливать свои силы
после краха 90-х годов, Чеченских войн и борьбы с терроризмом.
Не было ресурсов на полномасштабную работу с Украиной.
И да… мы наивно рассчитывали, что кровное родство
невозможно забыть так быстро.

Украина нынче — поле страшной битвы. Битвы правды и лжи,
памяти и беспамятства. И после окончания войны не скоро
зарубцуются наши раны. Но боль утихнет. И придет понимание
той простой истины, что гордыню не зря называют грехом
смертным. Гордыней «накачали» простых граждан Украины,
дали им ложные надежды, а в руки вложили автомат. Но такое
уже было, и не раз, в нашей истории. И кто вспоминал об этом,
когда все было хорошо?

Верю, что наступит мир. И морок пройдет. Тем более, миллионы
украинцев воевать не хотят, бегут от войны. А это значит, что
наша Победа — не за горами. И вместе с ней — освобождение Украины.