П. И. Чайковский в храме в Клину

Весь мир в себя вмещает гамма,
Семь нот которой не постичь.
В стенах Скорбященского храма
Порой молился Пётр Ильич.

Заслышав клиросное пенье,
Он думал, в сердце оскорблён:
Как много в Господе смиренья,
Коль этот хор прощает он!

Но эти бедные иконы,
И вид всей церкви я люблю.
С отрадой делаю поклоны,
Кадильный дым ноздрями пью.

И хоть мила мне заграница
И пишется легко мне там,
Бывая в Риме или в Ницце,
Я вспоминаю этот храм.

Его ковчег, святые мощи.
И часто так в толпе чужой
Мне русский лавочник, извозчик,
Купец представятся порой.

Быть может даже заграница
Нужна мне, чтоб Чайковским быть,
Чтоб русские там встретив лица,
Россию глубже ощутить.

Достоин, уважаем ктитор,
Которым может быть не всяк.
А я ведь русский композитор,
Мотива русского батрак.

Быть может, Бог, хоть за правдивость,
За то, что так люблю людей,
Простит мне в вере нерадивость,
И ропот в музыке моей.