Нас больше нет

«Нас больше нет», — звучит как приговор,
Рождаются слова в машинке с тяжким стоном.
Опечатка! «Нас более нет». Какой позор!
Исправление резко, как молния в гром.
«Нас с тобою не было ни дня, ни разу, никогда»,
Поставлена точка. Финита.
Для пьесы этой заглавие вышло так точно.
Дорогие читатели, берегитесь!

Далее приведем эпигрАф из романа:
«Прошу, пусть тайна наша уцелеет,
Чтоб счастье вдаль манило нас всегда,
И о любви, чтоб нашей мир не ведал,
Клянусь тебе! Обману нету и следа».
В ответ лишь «Да» сто крат звучало
И хаоса виток положен был судьбой,
И лицедейство дерзко стартовало.

Акт первый: парк Горького, скамья.
Влюблённые в объятьях под дождём сидят.
Под куполом желтым, как в забытьи,
Укрыты от взгляда прохожих в тиши.
От поцелуев нежных до греха лихого —
Время шло куда-то вдаль, далЁко.

Второй акт: ночь, звезды и луна висит,
Недели мчатся словно электричка.
Встречаются они, где Никс царит,
И машинист все добавляет прыти.
Все жарче и быстрей несется поезд
Навстречу утренней заре.
Еще немного — сердце разорвётся в клочья
Достигнут пика и растают в серебре.

Акт третий — выстрел, будто взрыв гранаты.
Звук ружья пронзает сердце пьесы, словно нож.
А из динамика уж льется сладостная ложь:
«История банальна! Забылись вы! Ну что ж!»
Скрипя протяжно, продолжая громко:
«Осторожно, двери закрываются! Конечная.
Свет не горит!» —
Кричит, смеясь, в фуражке машинист,
В ухмылке колкой, прикрывая рожки.

Четвертый акт — финал, весны дурман, отрава.
Безумие повсюду буйно веселится.
И пешеходы в колесе крутясь, бегут на переправу,
И тут и там, считая голубей у ног столицы.
На фоне серого дождя зонт желтый возникает,
Как солнца первый луч при окончании зимней тьмы.
Но для тебя он больше ничего не значит,
Ты продал взор другой, чужой звезде, увы.
И сердце той одной лишь по тебе заплачет нежно
Слезой холодной, скрывшись под зонтом златым.