Есть тайна

Сквозняк, весна, Среда, Страстная, пост.
Вдруг прямо в руки падает Христос –
С иконной полки – софринский, фанерный

(То –  образок, Ты – Образ. Образ прост,
Хоть не представить Образ в полный рост),
Но я ловлю, и током бьёт по нервам.

Есть тайна Первообраза. Мы – два
Случайных списка. Краски и слова
Передают, но что – не знаем оба,

Как (не напишет уголь и стило)
Груб, ароматен саван холстяной,
Шероховат и тёпел камень Гроба.

Не описать – светильники задув,
Холодным потом в сумерки в саду
Сочится ночь, сквозит, и помнит тело,

Что я с Тобой – немыслимо – иду
В туман, низину, в сад, на высоту –
Мир замер, опасаясь передела.

Звезда к звезде, глядит туманность вниз
И окликает: Сыне, оглянись,
Мерцает взгляд Отеческий и влажный,

Но вечер пуст и путь Твой каменист,
Пусть даже спящий нынче повинись,
Проснись и будь – молящему неважно.

Он помнит: Чаша мимо не пройдёт,
И каждый миг – чугунное литьё,
Струится пот и неподъёмна ноша,

Сын пригубил Отцовское питьё –
В нём Бытие, а не житьё-бытьё,
И сердце в страхе восклицает – «Боже»!

Сквозняк. Весна. Среда. Страстная. Мы –
Два списка с Первообраза немых,
Умолкнет речь, поблекнут краски наши

Перед Огнём и отсветом прямым,
Он опалит, отбросит пелены
В субботу, в ночь, легко, как сор бумажный.