как ни крути, а книги

Признайся - книги оживают на руках -
без мракобесия и тяги к фетишизму.
Бумаги запах, Слово на губах –
плод зависти у низших организмов.

Плод зависти у выгоревших век
церковных папертей с фиалами елея…
прискорбье ликов – скарб пинакотек,
кострища пепел у фигуры Галилея.

Признайся - книги оживают на руках:
окно, тропинка в глубину столетий,
пикантность, блеск лазури на волнах,
и небо - в круговерти из созвездий.

Присядь под вязом в забытьи глуши:
кузнечик, мухи, гул шмеля - степенный,
откроешь книгу, чинно, не спеши -
покажется - открыта дверь Вселенной.

Декабрь, стужа – свечка на ночлег,
в сенях вой ветра, дробь в железный тазик,
тьма подступает – книга твой доспех,
стрела, звезда и парус для фантазий.

Плывешь, чиркнув рукою по воде:
мелькают - горы, джунгли, заполярье,
мелькает город, парки - в их среде:
поймаешь звон браслетов на запястье.

Плывешь, подслушав голоса наяд,
касаясь грифа и ладов гитары,
чьи струны сладостью с горчинкой напоят
и окунут в иллюзию нирваны.

Цветенье вишни, торжество фанфар,
кариатиды держат башню неба,
вкус вдохновенья и заката алый жар…
и… ставя точку - жар печи для хлеба.

Идём по компасу, закат ночам – пастух.
Луч солнца красит… черепицу дома,
махнул раз кистью, осмотрелся вкруг -
и стал крупицей быта - не земного.

Вернемся к книгам - лакомству ума…
Смартфон заманит яркостью картинки…
Последний камень в башню из стекла
швырнет подросток с пьяной вечеринки.

Как ни крути, а книги - тот елей,
лампада, масло – механизма жизни.
С обложки пыль смахни…
Дуб рос из желудей…
Не стой – дай радуге лучом пробиться в призме.