Другу М. Шифрину

ДРУГУ                М. Шифрину.               
Так сколько лет, мой друг, как мы знакомы,               
полвека – не полжизни! Оглянись –
другое время, люди и законы,
а мы когда-то вечности клялись.

Нас вырвала учёба из Моршанска
и реки жизни дальше понесли,
осталась Цна – нить рокового шанса
и дом родной – фарватер на мели…

И был маяк, где каждому до срока
был дорог свет родного очага.
Всё унесла болтливая сорока
и вместо света только ночь и гам…

Из детства в медицину окунувшись,
мы тщились врачевать, терзая мозг,
нарывы и людей страны уснувшей
и каждый проявился так, как смог.
               
Нас разбросала жизнь, окончив ВУЗы,
ты здесь пытал больничные столы.
Семейные рвались и крепли узы…
но дух дерзаний так и не остыл.

Меня носила жизнь в стране огромной
по большакам и крупным городам –
в наш век такой текучий и нескромный,
усталый и пустой не по годам.

Нас время, подождав, соединило
и напоило горечью потерь
и сердце от утрат опять заныло,
в губах застыл вопрос – кому теперь?

Давно мы потеряли самых близких,
теряем и знакомых и друзей –
искусна смерть в своих повадках лисьих.
Мой старый друг! Ни русский, не еврей!

Ведь сходятся в пространстве параллели
и всё подвластно гению стихий –
и шахматы в твоей душе запели
и на бумагу полились стихи.

Занятия достойные богемы –
блеск шахматных баталий за столом
и мыслями рифмуются поэмы
о настоящем, будущем, былом…

И мы порой созвучны переменам
и в нас заплещет радугой форель,
но души не годятся бизнесменам.
Мы любим осень. И грустим  в апрель.

В том каждому знаменье от природы,
пусть время в серебре разводит кисть.
У девочек, что были недотроги,
бокал вина давно уже прокис…

А мы живём ни сладко, ни убого,
взирая, как прижмёт, на небеса
и ждём, ещё надеясь, ты – у бога,
я у судьбы. Не веря в чудеса.
 * * *