Виверна

Глава первая

Виверна, что разбрызгивает яд,
Под маской страсти пряча смерти жало,
Гнездо твоё в затерянных краях,
Откуда ты, наделав бед, сбежала,
Испепеляя сердце многих в прах.

Над Любляной шёл мелкий дождь. Полицейский инспектор Матей Клеменц стоял у окна и курил вторую подряд сигарету. В квартире, на кровати, лежал труп молодого мужчины двадцати с небольшим лет. Смерть, судя по всему, настигла его не более двух часов назад.
” На этот раз она задушила его спящим ” - задумчиво сказал помощник инспектора, маленький и суетливый Лука Юркович. ” А вот и автограф” - он показал рукой на нарисованную на салфетке виверну. Рядом валялся смятый зелёный галстук, которым была задушена жертва. Еле уловимо в воздухе ощущался тон женских духов с ароматом аниса. ”Отпечатков снова нет” - как факт, констатировал эксперт-криминалист.
”Если так будет продолжаться и я её не поймаю, на моё место назначат другого инспектора, а самого сошлют в какой-нибудь заштатный городишко” - со всё нарастающим раздражением подумал Матей. Надоедливый апрельский дождь стучал по карнизу, оставляя неровные следы на стекле.

Душа твоя, как сломанный цветок,
Но что другим, когда на сердце больно?
Пропитан желчью каждый лепесток,
И обречённый шепчешь ей:” Довольно...”,
Но смысла нет для беспощадной в том.

Николетта сидела за столиком под большим раскрытым зонтом у небольшого кафе. Симпатичный официант поставил перед ней чашку кофе. Мускулистый и черноволосый, он стоял возле неё, словно воплощая в себе всю силу окрестных гор, с их невозмутимостью и стойкостью.
”Как Вас зовут?” - мурлыкая, спросила Николетта.
”Тео” - приятным баритоном ответил официант.
”Вы местный, из Любляны?”- загадочно улыбаясь краешками губ, продолжила Николетта.
” Нет, из Нова-Горицы” - с явным интересом отвечал официант.
” А я тоже приезжая, из Бари, совсем не знаю города, только утром остановилась в отеле” - всё более обольстительно улыбаясь, произнесла Николетта.
”Так Вы туристка!” - обрадовался официант.
”Если хотите, я могу показать Вам город, через полчаса у меня заканчивается смена, правда, я сам приезжий, но по достопримечательностям Вас могу провести, тем более дождь уже, кажется, заканчивается”.
” Почему бы нет, Тео - сверкнула чёрными глазами Николетта. ”Почему бы нет...”

Любимая - ты чёрная вдова,
Желанная - ты самка богомола,
Пожухлая и мятая трава,
Испытываешь нестерпимый голод,
Показывая тайны естества,
Но естество твоё - жестокий Молох.

Официант лежал в номере отеля на полу, глядя безжизненными глазами в пустоту. Острый тонкий стилет был воткнут в сердце по рукоять, кровь кое-где уже успела высохнуть. На стене маркером была нарисована виверна.
”Святая Эмма Гуркская!” - воскликнул прибывший на вызов Лука Юркович.
”Это уже переходит все границы” - нецензурно выругавшись, добавил Матей Клеменц.
”Пойду вниз, в бар, выпью грушевой водки, скоро вернусь, без меня здесь ничего не трогайте, Лука” - сказал Клеменц и вышел в белую дверь.
В баре было лишь несколько человек. Матей заказал себе водки и минеральной воды, достав пачку сигарет и с наслаждением закурив. Выкурив половину, он почувствовал сильное желание сходить в туалет. Вернувшись через несколько минут к барной стойке, он увидел удаляющуюся женщину, по виду иностранку.
”Кто это?” - спросил он бармена.
”Не знаю” - ответил тот. ”Вселилась вчера, пришла с каким-то мужчиной, его я с ней, правда, больше не видел, да, пока Вы отсутствовали, она подходила к Вашему месту и недолго здесь стояла.”
Клеменц выпил минеральную воду и почувствовал резкую боль в теле, реальность будто поплыла перед ним.
”Это она, отравила, сучка, бармен, позовите врача, в-р-а-ч-а...”- с булькающим хрипом из горла инспектора пошла кровь.
Женщина села в такси, назвав конечным пунктом аэропорт. Из встроенного на передней панели радио играла песня:

Убей меня - хоть ядом, хоть ножом,
Любовь твоя - прикосновенье смерти,
Виверной прилетевшей поражён,
Письмо пришло в потрёпанном конверте,
От самой милосердной из всех жён.

Виверна. Глава вторая


Унылый рай - приют для духов зла,
Треножник мглы из Африки далёкой,
Где в культе Вуду скрыта душ зола,
Я здесь стою, как Вечность одинокий,
Рабов бежавших тёмный ритуал,
Кровавый мир неистово- безумный,
Но жажду мести снова я взалкал,
Следы её теперь уводят в джунгли.

Самолёт подлетал к Санто-Доминго, столице Доминиканской республики. С трудом пришедший в себя после двухмесячного пребывания в больнице Матей Клеменц сидел в кресле идущего на посадку ”Боинга” и смотрел в иллюминатор. Врачам стоило больших усилий вытащить его с того света. Неизвестный яд был коварен и только благодаря опыту и знаниям профессора Рока Боруца инспектор, можно сказать, родился заново. Рядом с Клеменцем сидел агент Мириян Кочар, атлетичный сангвиник тридцати с небольшим лет. При содействии Интерпола, также вовлечённого в поиск серийной убийцы, получившей кодовое имя ”Виверна” из-за оставляемых ею на месте преступления изображений этого мифического существа, Матею и Мирияну были забронированы номера в отеле ”Вилла Торрес” в районе Ла-Груа. На связь с ними должна была выйти местная представительница Интерпола Эмилия. Над островом Гаити поднималось жаркое тропическое солнце.

Ты жрица мамбо, Ойя и Ошун,
В одном лице сплелись так много граней,
Вершит Агассу свой извечный суд,
Бадесси ждёт в небесном океане,
Барон Самеди будет брат тебе,
А Дьявол Тоннер другом закадычным,
И крест гнилой поставлен на судьбе,
Великой самой из былых владычиц.


Распаковав багаж, умывшись и переодевшись, инспектор Клеменц и агент Кочар спустились в холл отеля. Было только утро, но жара стояла невыносимая и лишь вентиляторы под потолком немного охлаждали воздух. Эмилия, невысокая энергичная мулатка уже ждала их внизу, представившись и предложив за коктейлем ввести их в курс дела. Из её сообщения следовало, что ”Виверна” прилетела полторы недели назад рейсом из Португалии, сняла комнату недалеко от Колониального центра и часто проводила время на ритуалах вуду.
”Интересно...”- протяжно сказал Клеменц.
”Нам ещё мистики здесь не хватало, кто вообще сейчас верит во всё это вуду, духов и прочую муть?”- с готовностью отозвался Мириан Кочар.
”Ладно, вечером жара спадёт - тогда мы и наведаемся к нашей маньячке, а пока надо хорошенько изучить обстановку, она очень опасна, здесь нельзя оплошать, агент Эмилия, вы с нами?”- спросил инспектор.
”Безусловно, господа, у меня приказ оказать вам максимальное содействие, оружие получите у папаши Бо вот по этому адресу, скажите, что от Эмилии и покажите ему этот кулон.” - Эмилия протянула записку с адресом и небольшой кулон с опалом.
Солнце поднималось всё выше, освещая руины госпиталя Сан-Николас-де-Бари и памятник Колумбу перед Кафедральным собором. С моря дул еле заметный бриз.

Во чрево самое, что Бонди сотворил,
Иду с огнём, пылающим и чистым,
А духи лоа - суть самой земли,
Мне на пути, тяжёлом и тернистом,
И здесь она - чарующая смерть,
И имя ей - Великая богиня,
Но победить мне надобно суметь,
Иначе я и целый свет погибнет.


Матей чуть не упустил её. Грациозный женский силуэт тихо выскользнул из двери и направился в глубь трущоб.
”Живее, иначе она уйдёт” - крикнул инспектор своим сообщникам. Мириан с Эмилией сорвались со своих мест и устремились в погоню. Но ”Виверна” будто сквозь землю провалилась. Поплутав минут десять возле окрестных домов, преследователи устремились к лачугам, что стояли почти у самого моря. Их внимание привлёк приглушённый шум. Осторожно приблизившись к одному из домов, скрытого кокосовыми пальмами, они посмотрели через невысокую ограду и увидел нечто.
Несколько десятков человек танцевали ”бори”, остервенело входя в экстаз, другие играли на странных инструментах. Танцоры держали в руках куклы-фетиши. Затем, словно по невидимому сигналу всё резко прекратилось.
”Мама Бриджит, Мама Бриджит!!!” - донеслись, будто заклинание голоса участников ритуала.
В центр вышла темноволосая женщина, с разрисованным белыми узорами лицом.
”Виверна!” - сдавленно произнёс ошеломлённый инспектор.
”Самое время её брать”- донёсся сбоку голос Кочара.
”Нет, ни в коем случае” - Эмилия встала перед напарниками.
” Это воплощённая Мама Бриджит, жена Барона Самеди - хранителя кладбищ, если мы сейчас попытаемся причинить ей вред, то они разорвут нас на части!” - в голосе Эмилии чувствовался страх.
”Чёрт, чёрт, чёрт!!!” - выругался Клеменц.
Густая и влажная тропическая ночь постепенно укрыла город. На небе показалась медная тусклая Луна. Стоявшая в центре круга женщина, названная Мамой Бриджит, внезапно исчезла и в то же мгновение инспектор почувствовал на своём лице лёгкое прикосновение чьей-то руки. Потом он словно бы провалился в глубокую затхлую могилу.
”Великая Богиня узнала тебя...” - это было последнее, что он расслышал. А после мир надолго укрыла голодная ночь.


Примечания:
Мамбо -жрицы вуду,
Бонди - высшее божество вуду.
Барон Суббота (Барон Самеди)- В мифологии вуду одна из форм Барона, лоа, связанное со смертью, мёртвыми, а также с сексуальностью и рождением детей.
Барон Суббота изображается в виде скелета или человека в чёрном фраке и чёрном цилиндре (одежда похоронных дел мастера). Основные его символы — гроб и крест. Первая могила на новом кладбище посвящается Барону Суббота. Считается, что человек, в которого вселился Барон Суббота, проявляет невоздержанность в питье и пище, курении и сексе.
Мама Бриджит — жена Барона. Покровительница женщин-ворожей, знахарок и т. д.
Бонди - ритуальный танец.
Лоа - Божество более низкого порядка, с которыми в силу отстранённости Бонди от мирских дел и имеют дело последователи вуду. Именно с обращением к Лоа связаны молитвы и ритуалы, проводимые последователями вуду.
Ошун - Богиня любви, удачи и процветания. Она представляет все то, что является эмоциями: любовью и ненавистью, слезами удовольствия и слезами грусти.


Виверна. Глава третья


Венеция - жемчужина веков,
Таинственная, томная, живая,
Коварных дожей временный альков,
Когда я здесь - про мир весь забываю,
Под маской смерти прячется любовь.

”Проклятые тропики, и ещё этот обморок!” - с отвращением проговорил Клеменц.
”Но теперь то Вы снова в Любляне, шеф” - с сочувствием отозвался Лука Юркович.
”Да , Лука, но мы снова упустили эту ведьму и один Бог знает, где её искать”.
Матей смотрел сквозь стекло на освещённые солнцем черепичные крыши Любляны, пытаясь составить события последних месяцев в логическую цепочку и понимая, что все его попытки обречены на провал. Слишком многие вопросы не находили ответов.
Августовский день сменил вечер. Клеменц покинул полицейский участок, неспешно прошёлся по набережной Адамич-Лундрово, выкурил сигарету и свернув на Франкопанску улицу, вошёл в небольшое кафе, где заказал себе двойную порцию ликёра ”Теранов”.
Придя домой, инспектор обнаружил в почтовом ящике письмо. Отправитель был не указан, адресатом стояло имя и фамилия Клеменца. С нетерпением вскрыв конверт, Матей прочёл следующее: ”Семнадцатое августа. Венеция. Дворец дожей. Три часа пополуночи.” Вместо подписи была нарисована виверна.

О, сколько лиц в тебе - мне всех не перечесть,
Жрецов своих , как жребий выбираешь,
Тяжёлый лабрис приближает месть,
Иду на зов - сама того желаешь,
Язык твой яд - с него стекает лесть.

Маслиновая ночь стояла над Венецией. Редкие гондольеры развозили по каналам счастливые парочки влюблённых, набежавшие тучи скрывали звёзды на небе, на площади святого Марка, рядом с одноимённым собором застыл в своём изящном величии Дворец дожей.
Матей Клеменц, Лука Юркович и Мириан Кочар подходили к площади. Они решили не ставить в известность местную полицию, опасаясь, что это только усложнит задачу. Действовать надо было осторожно.
”Я пойду один” - решительно сказал Матей.
”Но шеф...” - попытался было возразить Юркович.
”Никаких но! Вы будете прикрывать меня, если птичка всё же вылетит - хватайте её.” - отрезал Клеменц.
Матей вошёл во Дворец через Бумажные ворота, поднялся по лестнице Гигантов и далее по Золотой лестнице в зал Сената. Охрана и смотрители почему-то отсутствовали, что ещё более настораживало. Из зала доносилась струнная музыка. Клеменц заглянул в зал и опешил. На стенах, при свете больших восковых ароматических свечей , виднелись картины Тинторетто. Несколько десятков обнажённых мужчин и женщин в венецианских масках ”баута” непринуждённо совокуплялись на полу, в центре стояло нечто, похожее на алтарь.
Тут же инспектор почувствовал удар по ногам сзади. Клеменц упал, над ним склонились двое в чёрном одеянии и странными колпаками на головах, в руках они держали лабрисы - двойные секиры.

Взойди на ложе или же умри,
Конец пути и нового начало,
От страсти плоть живым огнём горит,
Перед тобой склониться не престало,
Мой дух со мной, а тело - забери.

Инспектора поволокли через зал и положили на алтарь. Двое мужчин в чёрном крепко держали его руки, третий подал знак рукой и музыка смолкла.
”Я фециал, жрец Ма-Энио- Беллоны, призываю тебя, приди Ненасытная, приди Кровавая, приди Воинственная”- гортанным голосом произнёс грузный чернокожий старик. Из двери напротив вышла ”Виверна”, полностью нагая, с бичом в одной руке и небольшим зажжённым факелом в другой. Отдав факел жрецу, она резво вскочила на алтарь, обмотала шею Матея бичом и стала медленно душить.
”Я обрету тебя снова, как было уже много раз до этого и будет после” - шептала она на ухо инспектору.
”Мой потерянный муж, мой Осирис - я твоя Исида, мой возлюбленный Аттис - я твоя Кибелла, мой превращённый Актеон - я твоя Диана” - слова сливались в голове Матея в водопад , журчание реки, взмахи крыльев серебристых бабочек, вой гиен в пустыне, караваны бежевых верблюдов, яйцеклетки и сперматозоиды, барханы и лавины, разрушение Константинополя и рождение младенцев.
”Ты знаешь меня?” - прошептала ”Виверна”.
Огромным усилием воли, собрав остаток сил и последний кислород в лёгких, Клеменц прохрипел: ”Знаю...”
Кровь хлынула из его горла, глаз, ушей, тело судорожно дёрнулось и безвольно обмякло.
”Теперь мы снова вместе, моя любовь, я забрала у тебя жизнь, но подарила Вечность”- сказав эти слова, Николетта обернулась в виверну и вылетела в окно Дворца дожей.
Над спящей Венецией скользила крылатая тень, высматривая себе новую жертву, из-за туч показалась бордовая полная Луна.

Спи сладким сном, любимый, засыпай,
Сестра дракона - хищная виверна,
В своей заберёт волшебный древний рай,
К тебе уже не прикоснётся скверна,
В мирах ковчег плывёт из серебра.


Виверна. Глава четвёртая


В пропасть упавшему между мирами,
Месть лишь одна - просвет и отрада,
В старом, разрушенном, брошенном храме,
Ждёт оберег, что станет наградой,
Снова стихий потоки сольются,
Ангелов светлых сияют когорты,
Слышишь, как волны прибрежные бьются?
Я восстаю для битвы из мёртвых.

В пещере было сумрачно и сыро, ветер приносил солёное дыхание моря. Тот, кто при жизни был известен, как люблянский инспектор полиции Матей Клеменц, привстал с земли, озираясь по сторонам и пытаясь вглядеться во тьму. В дальнем углу дотлевал небольшой костерок, кто-то одетый в лохмотья , с длинными седыми волосами, ворошил длинной костью остывающие угольки.
” Моё имя - Регинлейв, когда-то люди называли меня Ведающей Матерью Спасительницей ” - словно предупреждая вопрос инспектора, прозвучал скрипучий старушечий голос.
” Я умер? ” - невольно вырвалось у Клеменца.
” Да, но это не главное”- ответила старуха.
”Ты в Междумирье, я сама приостановила нить воплощений, чтобы спросить тебя - хочешь ли ты отомстить Гулльвейг, известной тебе, как Виверна?” - спросила в свой черёд ведьма.
”Гулльвейг? Кто это?” - недоумённо произнёс инспектор.
”Она та, из-за кого началась первая война между асами и ванами, она та , кого боги трижды сжигали на костре и не могли убить никаким оружием, ни Один ни Хель над ней не властны” - прошамкала старуха.
”Как же я тогда убью её, если сами боги не смоли этого сделать?” - справедливо заметил Матей.
”Не ты, это сделает другой. Гулльвейг ищет себе мужа, чтобы породить чудовище, которое извратит и перевернёт мир, но согласно пророчеству, только её муж может её уничтожить, когда-то, много столетий назад в Греции его звали Прометей, он принёс людям огонь знания, за это был заключён в тело смертного и память его была стёрта”- промолвила Ведающая Мать Спасительница.
”Я готов, что надо делать?” - решительно спросил Клеменц.
”Ты получишь новое имя и другое тело” - ведьма бросила руны на землю, свод пещеры задрожал и Матей впал в забвение.

Имя давно украла судьба,
Тело моё - симптомы болезни,
В клетке держали, как будто раба,
Где же тот я, который был прежним?
Нет, не жалею, о том, что восстал,
Нет сожалений, что поплатился,
Света извечного в сердце кристалл,
Вновь в этот мир титан возвратился.


Теперь Клеменца звали Сендер Эванс. Он был шатеном среднего роста, около сорока лет. Зарегистрировавшись на это имя в мотеле у въезда в городок Каернарфон, административном центре графства Гвинед доброго старого Уэльса, Сендер с интересом осмотрел местный замок, выпил пива в баре и направился к книжному магазину ”Раритеты”. Войдя внутрь небольшого помещения, он сразу увидел высокого русоволосого человека у стола.
”Вы Фалвиус Коллинз, владелец магазина?” - спросил Сендер.
”Верно, что Вам угодно?” - в свою очередь обратился к Эвансу Коллинз.
”Меня интересует книга Еноха” - как можно более доброжелательно произнёс Сендер.
”Вот как? Не каждый день встретишь думающего человека” - удивлённо сказал владелец магазина и принялся осматривать корешки книг на полках.
”А вот и она, кстати, только в одном экземпляре” - Фалвиус Коллинз протянул книгу Эвансу.
Тот осторожно пролистал страницы и задал вопрос, глядя прямо в глаза Коллинзу:” Вы сами знакомы с её содержанием и что об этом всём думаете?”
”Хм, что касается схождения двухсот ангелов и их связи с дочерями человеческими? Мне кажется, памятники, которые были созданы в ту эпоху, свидетельствуют наоборот о расцвете человечества, а не о его упадке, а все эти гиганты пожирающие плоть - не более чем поздние домыслы” - задумчиво ответил Коллинз.
”Вы правы, но как бы Вы отнеслись к тому, что у этой книги есть продолжение, о котором знают лишь единицы и к тому же у Вас будет возможность с ним ознакомиться” - вкрадчиво заинтриговал Коллинза Эванс.
” Вы серьёзно?” - в голосе Фалвиуса слышалось недоверие.
”Абсолютно, приходите в восемь вечера в мотель ”Сказочная гавань”, номер девять, спросите Сендера Эванса”- сказал Сендер.
Эванс вышел на улицу и закурил сигарету. Было два часа пополудни. Над заливом пронзительно кричали чайки. Чёрная галка внимательно следила с крыши за Эвансом.

Чтобы правду узнать - ты готов ли на всё?
Если мира столпы разрушатся вовсе,
И, как знать, что в итоге она принесёт,
Может вместо весны ощетинится осень,
Красно-жёлтые лезвия острых листов,
Туч, роняющих капли, свинцово-тяжёлых,
Был когда-то высок твой и светел престол,
А теперь ты забыт, как сорвавшийся жёлудь.


Виверна. Глава пятая


Мотель у дороги идущей на юг,
На небе уже зажигаются звёзды,
И птицы ночные прощально поют,
Себя самого вернуть мне не поздно,
А может быть здесь последний приют?

Фалвиус Коллинз подходил к мотелю. Короткий октябрьский вечер плавно перешёл в ветреную валлийскую ночь, по мокрому асфальту с шумом проезжали редкие машины, розовая светящаяся вывеска с названием ” Сказочная гавань” отражалась на глади луж. Постучав в дверь девятого номера, Коллинз услышал приближающиеся шаги и звук открываемого замка.
” Вы пунктуальны, проходите же, на улице такая сырость” - стоящий Сендер Эванс протянул Фалвиусу руку. Нетерпеливо пожав её, Коллинз присел на низкий, песочного цвета, видавший виды диван и вопросительно посмотрел на Эванса.
”Виски с содовой?” - предупредительно спросил Эванс.
”Нет, благодарю, я пришёл посмотреть обещанную книгу” - отозвался Коллинз.
”Видите ли, друг мой, дело в том, что никакой книги нет” - в голосе Сендера звучало сожаление.
”Какого же чёрта Вы тогда меня пригласили?”- чувствуя, что вскипает прорычал Коллинз.
”Простите за доставленное неудобство, может это компенсирует ваше время” - Эванс достал из внутреннего кармана пиджака старинное кольцо с переливающимся турмалином в оправе и отдал Фалвиусу.
”Идиот, какой же я идиот!”- Коллинз машинально надел кольцо на палец, стремясь как можно скорее покинуть мотель. Но в тот же миг его разум словно взорвался изнутри на множество осколков. Он вспомнил, кем является на самом деле, впервые за многие сотни лет...

Мы свет несли в глубины ада,
Так свято верили в любовь,
Один из нас, презревший радость,
Плоть обагрил - сочилась кровь,
И брат пошёл войной на брата.


Их было шестьсот восемнадцать андрогинов, бесполых отважных исследователей, посланных Сотворившим Источник в эту самую дальнюю и опасную часть Вселенной. Уже давно было ясно, что там не всё в порядке. Космические корабли либо пропадали либо возвращались на автопилоте без экипажа. Сканеры показали, а последующие пробные запуски подтвердили мнение, что сама реальность в данной зоне искажает идущий от Сотворившего свет, поглощая лучи творения и самопознания. Существ звали альвы. Достигнув места, названное Зоной Отчуждения, ими была выбрана небольшая планета, третья по счёту от звезды. Остановив свой огромный шарообразный корабль на орбите , альвы отправили на планету миллионы нанороботов, чтобы преобразовать её почву и атмосферу, сделав пригодной для жизни. Всё шло по плану, но затем случилась катастрофа. Выведенные растения и животные, населившие планету, стали уничтожать и пожирать друг друга, с каким-то маниакальным безумием отказываясь следовать вложенной в них созидательной программе. Затем искажения стали проявляться и у самих альвов.
Две трети существ уже была заражена и тогда на корабле впервые пролилась кровь. Такого ещё никогда не случалось у их народа. Оставшиеся существа в количестве двухсот на небольшом корабле спешно покинули базу и спустились на планету. Их предводителя звали Прометей. Оставшиеся на орбите альвы стали быстро мутировать, превращаясь в двуполых и размножаясь через телесный контакт.
Ведомые Прометеем беглецы построили подземный город, пытаясь спрятаться от внешнего мира и обезумевших бывших собратьев. Но мутации настигли и их, и вот уже они сами стали двуполыми, слабыми и подверженными болезням.

Чтоб прошлое безумие исправить,
Войду же в эти двери не боясь,
На троне Смерть сама привычно правит,
И порождённый ей Печали князь,
Я проиграть на этот раз не вправе.

Двое мужчин вышли из отеля, сели в припаркованный ”Ровер”и поехали по направлению к Кардиффу.
”Где она сейчас?” - задумчиво спросил Коллинз.
”Регинлейв сказала, чтобы искали на Мальте, точное местоположение не известно, её магия достаточно сильна” - ответил Эванс.
”Кто она на самом деле?” - Сендер посмотрел в зеркало заднего вида.
”Одна из нас, вернее - одно из нас” - Коллинз открыл стекло в машине и закурил.
Всю оставшуюся дорогу они молчали. Приехав в Кардифф и взяв два билета до Ла-Валетты, Сендер и Фалвиус прошли регистрацию и с наслаждением устроились в удобных креслах самолёта. Через несколько часов полёта их уже встречала скалистая Мальта.
Остановившись в отеле ” Пасьянс”, Эванс и Коллинз сняли номера на одном этаже, напротив друг друга. Было восемь с четвертью часов утра и они решили прогуляться по столице островного государства, посмотреть достопримечательности, окунувшись в историю и быт этого притягательного места. Прогуливаясь по садам Верхней Баракки , возле Форта Святого Эльма и добравшись до Дворца Великого Магистра, они так и не заметили всё ту же следившую за ними чёрную галку.
”Гулльвейг видит, Гулльвейг знает”- прокричала птица и сделав пару кругов, полетела в сторону подземного святилища Хал-Сафлиени.


Виверна. Глава шестая


Во чреве земли - обитель твоя,
Праматерь богов - святая блудница,
В чужие края приехал и я,
Познать чтобы суть и вместе нам слиться,
Подземные своды, где грубый алтарь,
Сокрыт за стеной священный оракул,
Кто в теле твоём - крылатая тварь?
Ответ не найду - навек стану прахом.

Низкий загорелый портье со смолистыми курчавыми волосами подобострастно протянул Сендеру почтовый конверт.
”Это Вам , мистер Эванс ”- на лице портье застыла дежурная, ничего не значащая улыбка.
Эванс и Коллинз многозначительно переглянулись. Распечатав конверт, Сендер прочитал следующее:
” Город Паола, подземный храм Хал-Сафлиени” - вместо подписи была нарисована всё та же парящая виверна.
”Последний раз, в Венеции, мне это стоило жизни, интересно бы всё же знать, как она меня находит?” - угрюмо пробормотал Сендерс.
”Птичка сама летит в силок, отправляемся немедленно” - уверенно сказал Коллинз и видя нерешительность на лице своего спутника, добавил:
”Не беспокойтесь, Сендер, теперь она Вам точно ничего не сделает, в конце концов Вас ведь и возродили для того, чтобы закрыть этот гештальт”.
Эванс кивнул головой и направился за Фалвиусом к стоявшим у отеля такси.
Через двадцать пять минут они уже были в городке Паола, называемыми также мальтийцами на своём колоритном языке Рахал Дждид.
”Что это за шум?” - обратился Коллинз к таксисту.
”О, это со стадиона, сегодня футбольный матч Лиги Европы, играет наш местный ”Хибернианс” с какими-то хорватами” - тут же отозвался крепкий пожилой таксист.
” Сегодня у Вас есть шанс закончить эту историю, Эванс” - Фалвиус Коллинз одел солнцезащитные очки и ухмыльнулся.

А, помнишь, когда то мы были одним?
Средь звёзд путешествуя ярко-горячих,
Дышали друг другом и ночи и дни,
Но в прошлом любовь, смысл жизни утрачен,
Мы в клетке, ведь мир - это духа тюрьма,
Рождений и тел нам подарены цепи,
И если б не ты - я сошёл бы с ума,
От лет безнадёжных в заброшенном склепе.


Вход в гипогей Хал-Сафлиене находился за фасадом старого двухэтажного домика, приспособленного под музей.
”Идите первым, не бойтесь, Эванс” - Фалвиус посмотрел на правую руку и кольцо с турмалином.
Сендер, словно смертник, стал спускаться по тысячелетним ступеням. Самый старый на Земле из погребальных храмов внутри подавлял своей непостижимой энергией, будто бы все века смешались и остановились здесь в одном выдохе Вечности. Неровный свет падал через нишу на известняковые своды.
” А говорят, нельзя два раза умереть” - раздался угрожающий женский голос.
Эванс так и застыл у стены, холодный ужас мириадами мурашек сковал его сознание, тело безвольно обмякло.
”Но ведь это не про тебя, инспектор Клеменц или как там тебя сейчас зовут? На этот раз никакая Регинлейв не поможет!” - Николетта-Виверна- Гулльвейг вышла из-за тяжёлой прямоугольной колонны и направилась к Сендеру.
”Не так быстро, Уруни” - показавшийся в проёме арки Коллинз-Прометей не мигая смотрел на Гулльвейг.”
”Как ты меня назвал? Нет, этого не может быть...Ты похож на... Его убили...Нет!” - Гулльвейг неуловимым движением создала магический круг возле себя, приготовившись к битве. Из глубоких ниш храма вышли ещё десятки Гулльвейг, её клонов, в чёрных саванах и с плетьми. Холодный вихрь пронёсся по помещению, густая тьма осязаемо повисла в воздухе, множество голосов откуда-то из под земли пели непонятную песню. Прометей снял кольцо с руки и бросил наземь. Оно мгновенно превратилось в серебристого скарабея, который побежал по направлению к Гулльвейг. Преодолев магический круг, скарабей зацепился за одежду и вполз ей в ухо. Клоны медленно растворились клочьями тумана, голоса утихли, Гулльвейг со стоном рухнула на пол.
” Я спасу тебя, Уруни, чего бы мне это не стоило, даже если придётся провести в беспамятстве ещё сотни лет” - наклонившийся к поверженной, Прометей ласково гладил её длинные вороньи волосы и горячая слеза, скатившись со щеки, упала на вымощенный плитами пол.

Свартальвахейм - владение двергов.
«Затем сели боги на своих престолах и держали совет и вспомнили о карликах, что завелись в почве и глубоко в земле, подобно червям в мертвом теле. Карлики зародились сначала в теле Имира, были они и вправду червями. Но по воле богов они обрели человеческий разум и приняли облик людей. Живут они, однако ж, в земле и в камнях. Был старший Модсогнир, а второй — Дурин.» (Младшая Эдда, Видение Гюльви).

Сендер стоял у стены, приходя в себя от пережитого шока. Липкий пот покрыл его кожу, ноги с трудом слушались. Серебряный скарабей выполз изо рта Гулльвейг и забрался на палец Прометея, снова превратившись в кольцо.
”Я же говорил, что всё будет хорошо, пришла пора прощаться” - Прометей протянул руку Эвансу.
”Что с ней произошло и куда ты теперь направляешься?” - спросил Сендер.
” Всего лишь обездвижил её, ничего страшного, скоро придёт в себя, когда-то она была моей женой по имени Уруни, а до этого...Впрочем, ты всё равно не поймёшь. Дорога лежит в подземную страну Свартальвахейм , только там есть артефакт, который вернёт ей память” - Прометей взял на руки безмолвную Уруни и открыв портал между мирами, шагнул в матовый бирюзовый свет...
Узкие тоннели были прорыты во все стороны, из зловонных дыр раздавались скрежещущие звуки каких-то гигантских механизмов, жирная грязь прилипала к ногам. Прометей нёс Уруни на руках уже около часа, но тоннели не заканчивались, превращаясь в новые развилки. Наконец, впереди показался внушительных размеров грот и копошащиеся у каких-то приборов карлики.
”Приветствую сыновей Ивальди” - положив Уруни на землю, произнёс Прометей.
”Неужели с нами говорит Изначальный, никого из вас здесь не было сотни лет, что привело тебя к нам?” - вышедший навстречу кряжистый подслеповатый карлик попытался выдавить улыбку тонкими пунцовыми губами.
” Я знаю, что у вас хранится ожерелье Брисингамен, отдайте мне его и взамен получите это” - Прометей снял с пальца кольцо с турмалином и подал двергу.
”Нам надо подумать” - карлик и ещё несколько из его народа принялись жарко обсуждать сделку. Время шло, а они всё не могли прийти к единому решению. Наконец, самый старый из них, Мьёдвитнир, дал знак и из глубин пещеры был принесён ларец.
”Честная сделка!” -закричали дверги и принялись неистово танцевать.
Прометей открыл ларец и вынув из него ожерелье, надел на шею Уруни. Через несколько мгновений она открыла глаза и посмотрела на склонившегося над ней Прометея.
”Я знала, что ты меня найдёшь” - её слабый голос прошелестел ворохом высохших листьев.
”Тебя стёрли из моего сознания, но не из моего сердца” - Прометей наклонился над Уруни и их губы сплелись в долгом и упоительном поцелуе.


Виверна. Глава седьмая


Пришла из космоса беда,
Никто не знал, что всё серьёзно,
Взорвалась чёрная звезда,
Но что-то делать было поздно,
Наш мир потерян навсегда.

Уруни лежала на широкой кровати и слушала через открытое окно лёгкий шум набегающих на прибрежные камни морских волн. В комнату вошёл Прометей и поставил перед ней на небольшой столик из эбенового дерева чашку дымящегося какао.

”Как спалось?” - осведомился он.

Уруни недоверчиво посмотрела спасителю в лицо и промолчала. Отпив из чашки, она сказала:

”Расскажи всё с самого начала, мои воспоминания обрывочны”.

Прометей щёлкнул серебряной зажигалкой, подкурив первую за день сигарету и начал своё повествование:

”Изначально миры были созданы, чтобы существа могли познать в них нераскрытые стороны самих себя, оттого такое разнообразие пространств, климата и рас, так мириады духов эволюционировали, пройдя все пути познания многогранности себя. Но потом на границе Вселенной появилось нечто, что вторглось к нам, изменяя сознание и саму суть реальности. Сущности стали забывать свою настоящую природу, поддаваясь силе и уловкам агрессора. Сначала пострадали только пограничные миры, а затем Скверна стала повсеместной. Мы с тобой с командой разведчиков были посланы в этот сектор, чтобы разобраться в аномалии, но подвергнувшись её влиянию мутировали и потеряли память. Сегодня я покажу тебе город Саркофагов и ты окончательно всё вспомнишь, Уруни.”


Что выбрать - смерть иль может забытьё?
Они, как две сестры, что неразлучны,
Забывшим имя первое своё,
И на свету уже не станет лучше,
В пещерах ветер песнь потерь поёт.


Прометей и Уруни шли по гротам колоссальных размеров, проходили нескончаемые пещеры и везде было одно и то же. Сотни тысяч, а может больше, существ разных видов и рас лежали в каменных саркофагах с крышками из глянцевого стекла . Вглядываясь в их лица Уруни заметила, что у всех они были искажены страданием, глаза смотрели в пустоту, тела были обездвижены.

”Что с ними?” - вырвалось у Уруни.

”Они подверглись Забвению, теперь только заклинание нефилимов их сможет разбудить. Уже много веков длится это безумие, а саркофаги всё пополняются. Пригнись!” - внезапно сказал Прометей.

У входа в пещеру появились двое симбионтов - наполовину биологических, наполовину механических слуг Скверны, которые везли новых, впавших в Забвение обитателей когда-то прекрасного мира.

”Захватчики питаются их энергией и чтобы сохранить себя, жертвы вынуждены проявляться в в виде аватаров, воплощаясь в людях и через них искать пути к спасению. Ведь наши настоящие тела, Уруни, тоже лежат где-то в этих саркофагах...”

В пустыне той сокрытые следы,
Ушедших в небытьё богов-гигантов,
Спустившихся с блуждающей звезды,
Но имя Атлантиды и Асгарда,
Исчезло, как в костре потухшем дым.

Латунный диск безжалостного южного солнца вставал над Нуакшотом. Прометей и Уруни сидели на ковре в маленьком дворике у глинобитного дома на окраине столицы Мавритании, смакую свежезаваренный кофе с традиционно добавляемым в него в местных краях молотым чёрным перцем.

”Долго мне ещё носить это?” - Уруни бросила презрительный взгляд на лежащую рядом мелихву, традиционную одежду мавританских женщин.

”Мы не должны привлекать к себе внимания”- спокойно заметил Прометей.

”Когда найдём заклинание, то сможем освободить всех этих несчастных существ в

городе Саркофагов?” - спросила Уруни.

”Да, заклинание нефилимов, созданное во время вторжения Скверны содержит вибрационно-резонансный код, который пробудит их и не только в этом городе” - ответил Прометей.

” А что, есть ещё такие города?”- удивилась Уруни.

” Их тысячи, может десятки тысяч и не только в этом мире” - вздохнул Прометей.

Выехав на арендованном джипе в сторону деревни Тергит , пара только к полудню добралась до места назначения. Несмотря на то, что незакрытыми были только глаза и нос, песок ухитрялся забиваться под одежду с налетающими резкими порывами ветра, дышать было тяжело да ещё сорокаградусная жара давала о себе знать . В четырёх-пяти километрах от деревни должен был быть вход в хранилище нефилимов. Прометей сверился с картой. Пройдя деревню, они добрались до небольшого бархана. ”Где-то здесь” - задумчиво произнёс Прометей.

Внезапно песок с бархана начал осыпаться под воздействием гула, приходящего из-под земли. Ещё немного и в нём показался ржавый ромбовидный люк. Небо стало быстро темнеть, люк заскрипел и наружу вылезла мумия. Сотни джинов проявились в в воздухе, десятки ифритов стали за их спинами, тысячи мумий вылезли из песка.

”Дерьмовые дела” - медленно произнёс Прометей.

”Дерьмовые для них” - надменно ухмыльнулась Уруни.

”Именно это я и имел в виду” - поддержал Прометей.

Издав громкий гортанный звук, Уруни превратилась в виверну и взмыла в воздух, мгновенно начав клонироваться. Из неё разлеталось во все стороны множество виверн, плюясь жгучим ядом и набрасываясь на противников. Схватив вылезшую из подземного хранилища мумию, Прометей изогнутым кинжалом срезал на её спине остатки одежды. На иссохшей за длительное время, похожей на пергамент коже были нанесены надписи на языке нефилимов.

”Задержи их, пока я прочту заклинание”- крикнул он Уруни.

”Хут- сокор- дхай- ирд- мну...

Ру-киб-йот-хлм-сгу...”

С каждым произнесённым Прометем словом что-то незримо менялось в этом мире. Синие волны расходились по пустыне, распространяясь по планете. В городе Саркофагов первый узник пробудился ото сна. а затем и остальные заточённые Скверной жертвы обрели своё сознание и силы.

”Грядёт Великий поход” - сказал один из них. Обессилевший Прометей в изнеможении упал на землю. Виверны расправлялись с последними стражами хранилища.

С этого момента мир уже не будет прежним...