Несколько стихотв. Клода МакКея одним файлом

                Из Клода МакКея (1-56), с англ.


Коротко об авторе по Википедии и др.

Клод МакКей (англ. Claude McKay, 1889 - 1948): американский писатель вест-индского
происхождения, классик вест-индской литературы.
Сын зажиточных фермеров Ямайки. С семи лет жил у старшего брата, школьного учителя,
и воспитывался им. Начал писать стихи в десятилетнем возрасте.
Переехав в США, поступил в университет в Алабаме, но, потрясенный его полувоенным
порядком и расистской обстановкой, сменил его на Государственный университет штата Канзас. 
В 1914 бросил учиться на агронома и перебрался в Нью-Йорк. В 1917 опубликовал стихи в левом
журнале, стал соредактором социалистического ежемесячника, вошел в группу чернокожих
радикалов.
В 1922 -23 гг. посетил Советскую Россию, участвовал в работе IV конгресса Коминтерна в Москве.
Встречался с Троцким, Зиновьевым, Бухариным, Радеком.
С конца 1920-х выступал по преимуществу как прозаик. Разочаровавшись в социалистических идеях,
принял католичество, и последние годы жизни работал в религиозной молодежной организации.
Взгляды и поэтические достижения МакКея в начале двадцатого века задали тон т. наз.
Гарлемскому ренессансу, заметному литературному движению 1920-х годов, и стали ориентиром
для молодых чернокожих поэтов того времени.

===================================



01/56
Две вариации на тему Клода МакКея
Воспоминание об Июне


Вариация 1

Когда Июнь приходит Маю вслед
с багрянцем роз душистых на груди,
и песней птиц звучит его привет,
и ждёт весь мир, что' будет впереди,-

я часто вспоминаю вечер тот,
нас окропивший ласковым дождём:
мы встретились нечаянно, и вот,
ладонями сплетясь, к тебе идём.

Ту маленькую комнату твою,
постель в углу -- я вижу как вчера.
Всю эту ночь мы были там в раю --
всю эту ночь до раннего утра.

И наши раскаленные тела
не остывали в темноте ночной,
и ты поющей лютнею была
для страсти, что тогда владела мной.

Опять июнь к устам моим приник,
шарлаховыми розами дыша,-
и о любви, что длится только миг,
без устали поёт моя душа.


Вариация 2

Когда маю приходит конец, а июнь зеленит сады,
и танцует, украшенный розами всех мастей,
и вовсю предаются любовной игре дрозды,
и Земля ожидает весёлых, благих вестей,-

я всегда вспоминаю вечер, когда с тобой
мы случайно встретились, окроплены дождём,
и пошли по влажной широкой улице городской,
вожделеньем томясь и ладони сцепив, в твой дом.

Я как нынче вижу ту комнату, и кровать
(она смутно в углу белела из полутьмы),
где в ту ночь до утра нам случилось бельё взбивать,
где в ту ночь до рассвета с тобой сочетались мы.

Где при звездном свете, переплетя тела,
мы лежали молча, шум ливня в себя впустив,
и как лютня твоя раскаленная плоть была,
и на ней моя страсть исполняла шальной мотив.

Когда маю конец, а июнь наступает, чтоб
множить алые розы и жар разжигать в крови,
покидает меня душа, и поёт, и поёт взахлёб
о столь краткой и всё же не знающей мер любви.


Оригинал
Claude McKay
A Memory of June

When June comes dancing o'er the death of May,
With scarlet roses tinting her green breast,
And mating thrushes ushering in her day,
And Earth on tiptoe for her golden guest,

I always see the evening when we met--
The first of June baptized in tender rain--
And walked home through the wide streets, gleaming wet,
Arms locked, our warm flesh pulsing with love's pain.

I always see the cheerful little room,
And in the corner, fresh and white, the bed,
Sweet scented with a delicate perfume,
Wherein for one night only we were wed;

Where in the starlit stillness we lay mute,
And heard the whispering showers all night long,
And your brown burning body was a lute
Whereon my passion played his fevered song.

When June comes dancing o'er the death of May,
With scarlet roses staining her fair feet,
My soul takes leave of me to sing all day
A love so fugitive and so complete.


===================================


02/56
По стихотворению Клода МакКея
Молитва

Средь шума, средь нестройных голосов
я Твой внимаю зов.
Споткнуться на моем земном пути,
молю, не попусти.

Я распахнул глаза, но мрак ночной
не проницаю, нет,
и только возносясь к Тебе душой,
насущный вижу свет.

Грехом и страстью молодость моя
томится всё сильней.
В агонии к Тебе взываю я --
и к истине Твоей.

Все радости, оставшись позади,
уйдут в небытиЕ.
Но пусть всегда живёт в моей груди
дыхание ТвоЕ.

Средь шума, средь нестройных голосов
я Твой внимаю зов.
Споткнуться на моем земном пути,
молю, не попусти.


Оригинал
Claude McKay
A Prayer

'Mid the discordant noises of the day I hear thee calling;
I stumble as I fare along Earth's way; keep me from falling.

Mine eyes are open but they cannot see for gloom of night:
I can no more than lift my heart to thee for inward light.

The wild and fiery passion of my youth consumes my soul;
In agony I turn to thee for truth and self-control.

For Passion and all the pleasures it can give will die the death;
But this of me eternally must live, thy borrowed breath.

'Mid the discordant noises of the day I hear thee calling;
I stumble as I fare along Earth's way; keep me from falling.


===================================


03/56
На тему Клода МакКея
Красный Цвток

Твои губы подобны лилии красной, когда она
на рассвете проснувшись, чашечку подняла,
от хмельных поцелуев ночного дождя влажна,-
и в нее погружает головку свою пчела.

Твои губы выдадут тайну твоей души:
сладострастная тёмная сила -- вот что' ты есть;
ты мистерия жизни, та цель, что мани'т в глуши,
в лабиринте дорог и троп, коих нам не счесть.

Твои губы -- пурпурный символ моей мечты,
где текут в берегах зелёных синие ручейки,
и диковинных лилий пылают в траве цветы,
и летают милые сердцу пчёлы и мотыльки.

Жёлто-бурые пчёлы гудят, производят звон,
ветерок переносит гуденье пчёл и шмелей
далеко-далеко, и протяжный слышится тон
в тишине древесных заросших густых аллей.

Я хотел бы кружиться пчелой, впадать в забытьё,
в алых складках цветка ощутить блаженный экстаз,
хоботок запуская в душистое лоно твоё
пусть всего на недолгий, один -- но божественный час!


Оригинал
Claude McKay
A Red Flower

Your lips are like a southern lily red,
Wet with the soft rain-kisses of the night,
In which the brown bee buries deep its head,
When still the dawn's a silver sea of light.

Your lips betray the secret of your soul,
The dark delicious essence that is you,
A mystery of life, the flaming goal
I seek through mazy pathways strange and new.

Your lips are the red symbol of a dream,
What visions of warm lilies they impart,
That line the green bank of a fair blue stream,
With butterflies and bees close to each heart!

Brown bees that murmur sounds of music rare,
That softly fall upon the langourous breeze,
Wafting them gently on the quiet air
Among untended avenues of trees.

O were I hovering, a bee, to probe
Deep down within your scented heart, fair flower,
Enfolded by your soft vermilion robe,
Amorous of sweets, for but one perfect hour!


===================================


04/56
По мотиву Клода МакКея
В Разлуке

Твои слова упали мне в душу, как камешки в водоём,
Растаяв прохладною мелкой зыбью в бесстрастном сердце моём.

Твои поцелуи горели на коже как утренняя роса,
Которая каплет с ветвей лимона в рассветные полчаса.

Нас многие мили разъединили, и связи прерва'лись... что ж,
Теперь в молчании между нами закрадывается ложь?

Я жажду, что ты мне напишешь слово, чтоб хлынула кровь волной,
И страсть разгорелось сильней чем прежде, когда ты была со мной.


Оригинал
Claude McKay
Absence

Your words dropped into my heart like pebbles into a pool,
Rippling around my breast and leaving it melting cool.

Your kisses fell sharp on my flesh like dawn-dews from the limb,
Of a fruit-filled lemon tree when the day is young and dim.

But a silence vasty-deep, oh deeper than all these ties
Now, through the menacing miles, brooding between us lies.

And more than the songs I sing, I await your written word,
To stir my fluent blood as never your presence stirred.


===================================


05/56
Из Клода МакКея
Отрочество

В ту пору вечерами предо мной
Мира'билис* смежал цветки свои
В молитве под плывущею луной,-
А я лежал в блаженном забытьи.

Тогда полунагим уснуть я мог
Весь открываясь звёздной вышине.
Покойный сон был долог и глубок,
И сам собою нисходил ко мне.

Зато теперь ни морфий, ни вино
Не снимут жар, не успокоят плоть,
И горький вкус во рту им не дано
Ослабить, приглушить, перебороть...

-------------------------
* Мира'билис, или Ночная красавица (англ. four-o'clocks):
популярное декоративное растение; его  цветки издают сильный сладковатый аромат.
-------------------------------------------------

Оригинал
Claude McKay
Adolescence

There was a time when in late afternoon
The four-o'clocks would fold up at day's close
Pink-white in prayer, and 'neath the floating moon
I lay with them in calm and sweet repose.

And in the open spaces I could sleep,
Half-naked to the shining worlds above;
Peace came with sleep and sleep was long and deep,
Gained without effort, sweet like early love.

But now no balm--nor drug nor weed nor wine--
Can bring true rest to cool my body's fever,
Nor sweeten in my mouth the acid brine,
That salts my choicest drink and will forever.


===================================


06/56
По мотивам сонета Клода МакКея
Африка

Твои пустыни залил яркий свет,
Твоею грудью вскормлено Познанье;
Творя  гробницы, храмы, изваянья,
Рабы и слуги гнули свой хребет.

Земля сокровищ древних. Человек
Столетьями дивится пирамидам,
А Сфинкс бесстрастный с равнодушным видом
Взирает на помешанный наш век.

Здесь перед Фараоном иудей
Склонял колена. Здесь истоки силы,
Величья государственных идей.

Но кто сочтёт число твоих потерь?
Кругом одни руины и могилы,
А ты блудница жалкая теперь.


Оригинал
Claude McKay
Africa

The sun sought thy dim bed and brought forth light,
The sciences were sucklings at thy breast;
When all the world was young in pregnant night
Thy slaves toiled at thy monumental best.
Thou ancient treasure-land, thou modern prize,
New peoples marvel at thy pyramids!
The years roll on, thy sphinx of riddle eyes
Watches the mad world with immobile lids.
The Hebrews humbled them at Pharaoh's name.
Cradle of Power! Yet all things were in vain!
Honor and Glory, Arrogance and Fame!
They went. The darkness swallowed thee again.
Thou art the harlot, now thy time is done,
Of all the mighty nations of the sun.


===================================


07/56
По мотивам сонета Клода МакКея
Америка

Она меня питает горьким хлебом,
Вонзает в горло свой тигриный зуб,
Но ад её под задымлённым небом,-
Я признаю'сь,- мне почему-то люб.

Она меня величьем покорила,
Она проникла в кровь мою и плоть,
Она сама в меня вливает силу,
Чтоб ненависть её перебороть.               

Бунтарь,- над ней не стану я глумиться,
А чувства страха нет в моей груди.
Но как её ничтожная частица,
Я только тьму провижу впереди:

Настанет время для её гордыни
Исчезнуть навсегда в песке и глине.


Оригинал
Claude McKay
America

Although she feeds me bread of bitterness,
And sinks into my throat her tiger's tooth,
Stealing my breath of life, I will confess
I love this cultured hell that tests my youth!
Her vigor flows like tides into my blood,
Giving me strength erect against her hate.
Her bigness sweeps my being like a flood.
Yet as a rebel fronts a king in state,
I stand within her walls with not a shred
Of terror, malice, not a word of jeer.
Darkly I gaze into the days ahead,
And see her might and granite wonders there,
Beneath the touch of Time's unerring hand,
Like priceless treasures sinking in the sand.


===================================


08/56
По стихотворению Клода МакКея
В Будущем, После Зимы

... И когда все листья в полёте вниз
Вдруг закру'жатся сообща,
И дрожащие птички под каждый карниз
Забьются, ночлег ища,-
Обратим наши взоры тогда на юг,
Дорогая, на остров тот,
Где верхушки вымётывает бамбук,
И с улыбкой эрангис* цветёт.

И отыщем холм, чтоб на нём росла
Сумау'ма*;  тот уголок,
Где б жужжала старательная пчела,
И скакал, смеясь, ручеёк.
И потом мы с тобою построим дом,
Чтоб нам пел щегол по утрам,
И был зелен папоротник кругом,
И синел колокольчик там.

----------------------
* В оригинальном тексте автором упомянуты два растения -- орхидея и хлопковое дерево.
В переводе использованы соответственно Эрангис -- один из видов орхидей,
и Сумау'ма - другое название хлопкового дерева.
-----------------------------------------------------------

Оригинал
Claude McKay
After the Winter

Some day, when trees have shed their leaves
And against the morning's white
The shivering birds beneath the eaves
Have sheltered for the night,
We'll turn our faces southward, love,
Toward the summer isle
Where bamboos spire to shafted grove
And wide-mouthed orchids smile.

And we will seek the quiet hill
Where towers the cotton tree,
And leaps the laughing crystal rill,
And works the droning bee.
And we will build a cottage there
Beside an open glade,
With black-ribbed blue-bells blowing near,
And ferns that never fade.


===================================


09/56
Из Клода МакКея
Альфонсо: Стюард, одевающийся
к обслуживанию стола

Альфонс-красавчик перец еще тот!
Изменчивы черты его лица,
Он смуглокож, капризен, и живёт,
Чтоб женские приваживать сердца.

Внизу, в каюте, напевает он
Мелодию далёкой старины.
В ней болтовня гуляк, бокалов звон,
И поцелуи девичьи слышны.

На миг мы забываем суету,
Мотив нас возбуждает и пьянит,
Когда фальцет, взмывая в высоту,
Чеканным чистым золотом звенит.

Но для чего, Альфонсо, ты поёшь
Про жизнелюбцев давешних веков?
Ведь очень скоро нас обложат сплошь
Оравы бледнолицых (е)доков.


Оригинал
Claude McKay
Alfonso, Dressing to Wait at Table

Alfonso is a handsome bronze-hued lad
Of subtly-changing and surprising parts;
His moods are storms that frighten and make glad,
His eyes were made to capture women's hearts.

Down in the glory-hole Alfonso sings
An olden song of wine and clinking glasses
And riotous rakes; magnificently flings
Gay kisses to imaginary lasses.

Alfonso's voice of mellow music thrills
Our swaying forms and steals our hearts with joy;
And when he soars, his fine falsetto trills
Are rarest notes of gold without alloy.

But, O Alfonso! wherefore do you sing
Dream-songs of carefree men and ancient places?
Soon we shall be beset by clamouring
Of hungry and importunate palefaces.

===================================


10/56
Фантазия на тему Клода МакКея
Мужество

О, ты по существу столь одинок,
что схож с цветком, робеющим касанья,
который страха победить не мог,
и сжал уста от моего дыханья.

Твои глаза, прозрачные до дна,
С мерцающим сравню я виноградом,
А жизнь твоя... чуть теплится она
Перед моим кинжально-острым взглядом.

Ни пяди нет надёжной почвы тут,
И даже скалы, где орлы гнездятся,
Нам отдохнуть спокойно не дадут,
А камни их росою не сочатся.

По всей земле раздор на все лады,
Но мы с тобою, словно ветви в кроне,
Наперекор бессмысленной вражды
Сплетём в любви горячие ладони.


Оригинал
Claude McKay
Courage

O lonely heart so timid of approach,
Like the shy tropic flower that shuts its lips
To the faint touch of tender finger tips:
What is your word? What question would you broach?

Your lustrous-warm eyes are too sadly kind
To mask the meaning of your dreamy tale,
Your guarded life too exquisitely frail
Against the daggers of my warring mind.

There is no part of the unyielding earth,
Even bare rocks where the eagles build their nest,
Will give us undisturbed and friendly rest.
No dewfall softens this vast belt of dearth.

But in the socket-chiseled teeth of strife,
That gleam in serried files in all the lands,
We may join hungry, understanding hands,
And drink our share of ardent love and life.


===================================


11/56
По сонету Клода МакКея
Рассвет в Нью-Йорке

Рассвет, рассвет! Откуда-то с холмов
Пурпурным  полотном сползает он
На скопище манхэттенских домов...
Рассвет! Я растревожен, возбуждён.

Громадный город весь еще во сне,
Ни топота толпы, ни давки нет.
Лишь там и тут порою в тишине
Вихляется рычащий драндулет.

Авто везут господ или девиц,
Беспутных прожигателей ночей,
И странен вид их малахольных лиц
В сияньи электрических лучей.

Но вот и день.  С другими наряду
Я на работу чёртову иду.


Оригинал
Claude McKay
Dawn in New York

The Dawn! The Dawn! The crimson-tinted, comes
Out of the low still skies, over the hills,
Manhattan's roofs and spires and cheerless domes!
The Dawn! My spirit to its spirit thrills.
Almost the mighty city is asleep,
No pushing crowd, no tramping, tramping feet.
But here and there a few cars groaning creep
Along, above, and underneath the street,
Bearing their strangely-ghostly burdens by,
The women and the men of garish nights,
Their eyes wine-weakened and their clothes awry,
Grotesques beneath the strong electric lights.
The shadows wane. The Dawn comes to New York.
And I go darkly-rebel to my work.


===================================


12/56
Из Клода МакКея
Декабрь 1919

Я ночью услышал твой голос, мама,
Ты пела мне песню, а я притих,-
Худой, малорослый, босой мальчишка,-
Приткнувшись возле колен твоих.

И слёзы из сердца хлынули, мама,
Из самого сердца, потоки слёз,
Но хотя мне слёзы сдавили горло,
Наружу ни капли не пролилось.

Уже десять лет, как нет тебя, мама,
Десять лет, как я мучусь, и видит бог,
У меня теперь лишь одно желанье,-
Чтобы я снова заплакать смог.


Оригинал
Claude McKay
December, 1919

Last night I heard your voice, mother,
The words you sang to me
When I, a little barefoot boy,
Knelt down against your knee.

And tears gushed from my heart, mother,
And passed beyond its wall,
But though the fountain reached my throat
The drops refused to fall.

'Tis ten years since you died, mother,
Just ten dark years of pain,
And oh, I only wish that I
Could weep just once again.


===================================


13/56
По мотивам сонета Клода МакКея
Порабощённые

Народ мой кроткий, многотерпеливый,
Веками угнетаемый народ!
Ужели Окцидент* христолюбивый
Тебя с собой в дорогу не возьмёт?

Мысль, что мое отеческое племя,
Ограбленное в собственной стране,
Теснимо и преследуемо всеми,-
Свинцом отягощает сердце мне.

-- О ангел мщенья, с равнодушьем хладным
Мир злобных бледнолицых сокруши,
Пусти его по ветру дымом смрадным,--
Я вопию из глубины души,-

-- Яви святую мощь Архистратига*,
Чтоб мой народ освободить от ига!

-------------------------
* Окцидент - Запад.
* Архистратиг - архангел Михаил. Автор, вообще говоря, обращается к "ангелу мщения", и возможно,
назвать его Архистратигом не совсем корректно, ибо подобным образом главу святого воинства
Ангелов и Архангелов обозначают в православии, к которому Клод МакКей не принадлежал.
--------------------------------------------------

Оригинал
Claude McKay
Enslaved

Oh when I think of my long-suffering race,
For weary centuries despised, oppressed,
Enslaved and lynched, denied a human place
In the great life line of the Christian West;
And in the Black Land disinherited,
Robbed in the ancient country of its birth,
My heart grows sick with hate, becomes as lead,
For this my race that has no home on earth.
Then from the dark depths of my soul I cry
To the avenging angel to consume
The white man's world of wonders utterly:
Let it be swallowed up in earth's vast womb,
Or upward roll as sacrificial smoke
To liberate my people from its yoke!


===================================


14/56
Из Клода МакКея
Цветок Любви

Телесный аромат...
                -- Твой тайный  зов он!
К тебе на грудь склоняясь головой,
И оглушён, и наэлектризован,-
Я чувствую: цветок раскрылся твой.

Сращенье лепестков благоуханно!
Впивая их росу и фимиам,
Тебе, цветок любви, цветок шафрана,
В такую ночь я всё моё отдам!

Обнажены, на травянистом ложе
Мы воедино слились в тишине.
Твои врата, куда святые вхожи,
Мой дар приемлют, открываясь мне.

Как сладок воздух, как нежна цевница,
Чьи звуки убаюкивают нас,
Чтоб охладить пылающие лица
В таинственный, глухой и тёмный час!..


Оригинал
Claude McKay
Flower of Love

The perfume of your body dulls my sense.
I want nor wine nor weed; your breath alone
Suffices. In this moment rare and tense
I worship at your breast. The flower is blown,
The saffron petals tempt my amorous mouth,
The yellow heart is radiant now with dew
Soft-scented, redolent of my loved South;
O flower of love! I give myself to you.
Uncovered on your couch of figured green,
Here let us linger indivisible.
The portals of your sanctuary unseen
Receive my offering, yielding unto me.
Oh, with our love the night is warm and deep!
The air is sweet, my flower, and sweet the flute
Whose music lulls our burning brain to sleep,
While we lie loving, passionate and mute.


===================================


15/56
По стихотворению Клода МакКея
Прогул

Сегодня  проживу я не по плану,
Посмею "нет" сказать любым трудам.
Ни спину гнуть, ни жилы рвать не стану,
Поденщине ни часу не отдам.

Докучный мир, оставь меня в покое
Хоть в этих четырех стенах моих!
Садисты, упыри и всё такое --
Я больше не желаю видеть их.

Без всякой мысли,- так, каприза ради,
Равно от дел и от любви далёк,
Я растянусь пластом, безмолвно глядя
Перед собой, в пространство, в потолок.

Как я устал! Смертельно! Ну хоть на день
Я свой хомут совлечь с себя могу,
И безмятежный  отдых мне отраден,
Словно ребенку в травке на лугу.

Я будто слышу мелодичный звук... он
Несёт меня, как  тёплая  волна,
И мой рассудок, сладко убаюкан,
Дрейфует по теченью к морю сна.


                Еще вариант:

Прогул

Сегодня никакой холопский страх
Не вынудит горбатиться меня,
Рвать жилы, поспешать на всех парах,-
Вконец достала эта дерготня.

Я профилоню нынче день деньской:
Да провались весь мир -- мне хоть бы хны.
От буйных кровососов мой покой
Мои четыре оградят стены.

Не двинусь с места, хоть меня убей,
Далёк любви, трудов и дел далёк,
Как обормот, невежа и плебей,
Поплёвывая в грязный потолок.

Устал я. Просто вусмерть, видит бог.
Когда бы хоть на время сбросить гнёт,-
Я б целый день лежать в постели мог,
Как на лугу ребёнок без забот.

Я словно слышу музыку... Напряг
Идёт на убыль, затихает он.
Вот понемногу телом я обмяк,
И мозг мой обволакивает сон...


Оригинал
Claude McKay
French Leave

No servile little fear shall daunt my will
This morning. I have courage steeled to say
I will be lazy, conqueringly still,
I will not lose the hours in toil this day.

The roaring world without, careless of souls,
Shall leave me to my placid dream of rest,
My four walls shield me from its shouting ghouls,
And all its hates have fled my quiet breast.

And I will loll here resting, wide awake,
Dead to the world of work, the world of love,
I laze contented just for dreaming's sake
With not the slightest urge to think or move.

How tired unto death, how tired I was!
Now for a day I put my burdens by,
And like a child amidst the meadow grass
Under the southern sun, I languid lie

And feel the bed about me kindly deep,
My strength ooze gently from my hollow bones,
My worried brain drift aimlessly to sleep,
Like softening to a song of tuneful tones.


===================================


16/56
По мотиву Клода МакКея
Тщетно

Я смехом заглушить пытался боль, 
Спалить огнём гнездилища любви,
Но в рану мне попала та же соль,
И пуще жар горит в моей крови.

Я не жалел моих последних сил,
Я обнажил бичу и плётке плоть,
Я каждому влеченью уступил,
Чтоб страсть свою унять и поборть.

Но из души моей своей рукой   
Ты вырвала одну из главных жил,
Которую от века  никакой
Врач никому еще не заменил.

Что делать мне? С сознанием тщеты,
Я всё же рвусь к тебе, и жгу мосты.


Оригинал
Claude McKay
Futility

Oh, I have tried to laugh the pain away,
Let new flames brush my love-springs like a feather.
But the old fever seizes me to-day,
As sickness grips a soul in wretched weather.

I have given up myself to every urge,
With not a care of precious powers spent,
Have bared my body to the strangest scourge,
To soothe and deaden my heart's unhealing rent.

But you have torn a nerve out of my frame,
A gut that no physician can replace,
And reft my life of happiness and aim.
Oh what new purpose shall I now embrace?

What substance hold, what lovely form pursue,
When my thought burns through everything to you?


===================================


17/56
На основе стихотворения Клода МакКея
Гарлемские* Тени

Девицы, как нетрудно угадать,
бредут куда-то в гарлемскую ночь,
чтобы себя кому-нибудь продать,
кто им заплатит и до них охоч.
И шлёпают их туфельки вдоль трасс,
любой из них истоптанных не раз.

Девицы, полуголы и смуглы,
ведут случайных спутников во мрак,
и обтирают грязные углы,
и всюду шкандыбают кое-как,
и шаркают, усталые, вдоль трасс,
любой из них истоптанных не раз.

Ах этот мир, он груб, жесток и зол,
он соплеменниц совратил моих,
до гарлемской панели их довёл,
отчаявшихся, жалких и больных.
Их ножки семенят вдоль пыльных трасс,
любой из них истоптанных не раз.

-----------------
* Га'рлем -- квартал чернокожих в северной части нью-йоркского района Манхэттен.
-----------------------------------------


Оригинал
Claude McKay
Harlem Shadows

I hear the halting footsteps of a lass
In Negro Harlem when the night lets fall
Its veil. I see the shapes of girls who pass
To bend and barter at desire's call.
Ah, little dark girls who in slippered feet
Go prowling through the night from street to street!

Through the long night until the silver break
Of day the little gray feet know no rest;
Through the lone night until the last snow-flake
Has dropped from heaven upon the earth's white breast,
The dusky, half-clad girls of tired feet
Are trudging, thinly shod, from street to street.

Ah, stern harsh world, that in the wretched way
Of poverty, dishonor and disgrace,
Has pushed the timid little feet of clay,
The sacred brown feet of my fallen race!
Ah, heart of me, the weary, weary feet
In Harlem wandering from street to street.


===================================


18/56
По мотиву Клода МакКея
Медитация О Доме

... Там нечто происходит! Вдруг слегка
Забилась жилка около виска.
Мне слышится сквозь гомон городской
Шум манговых деревьев над рекой.
Проворный Дейви лезет по стволу,
Чтобы плодов насобирать к столу.
Он их срывает и бросает вниз,
Туда, где травы мягкие сплелись.
Вот Си'рил... он бредёт навстречу мне
Со связкою бананов на спине,
А Джорджи, тот спешит обноски снять,
Чтоб в море поплескаться, понырять.
Идя из школы, несколько ребят
Глазеют у моста на водоскат.
Нет, я не сплю! Я словно бы застиг
То, что творится в этот самый миг!    


Оригинал
Claude McKay
Home Thoughts

Oh something just now must be happening there!
That suddenly and quiveringly here,
Amid the city's noises, I must think
Of mangoes leaning o'er the river's brink,
And dexterous Davie climbing high above,
The gold fruits ebon-speckled to remove,
And toss them quickly in the tangled mass
Of wis-wis twisted round the guinea grass;
And Cyril coming through the bramble-track
A prize bunch of bananas on his back;
And Georgie--none could ever dive like him--
Throwing his scanty clothes off for a swim;
And schoolboys, from Bridge-tunnel going home,
Watching the waters downward dash and foam.
This is no daytime dream, there's something in it,
Oh something's happening there this very minute!


===================================


19/56
По стихотворению Клода МакКея
Вернувшаяся Ласточка

Ах ласточка проворная,  с разгона
Крутящая лихие виражи
Над  плоскостью  равнины опалённой,
Из до'му прилетевшая,- скажи --

Всё так же ли, когда из школы дети
Несутся вскачь, чтоб поиграть с мячом,
И в этот час учительские плети
И правила им вовсе нипочём,-

Они порою с дерева большого,
Как и в мои, бывало, времена,
Стручки срывают, и один в другого
Трескучие пуляют семена?..


Оригинал
Claude McKay
Homing Swallows

Swift swallows sailing from the Spanish main,
O rain-birds racing merrily away
From hill-tops parched with heat and sultry plain
Of wilting plants and fainting flowers, say--

When at the noon-hour from the chapel school
The children dash and scamper down the dale,
Scornful of teacher's rod and binding rule
Forever broken and without avail,

Do they still stop beneath the giant tree
To gather locusts in their childish greed,
And chuckle when they break the pods to see
The golden powder clustered round the seed?


===================================


20/56
По сонету Клода МакКея
Если Мы Должны Умереть

Что ж, если умирать  -- тогда умрём
не просто так -- по крайней мере, в драке,-
не овцами, которых рвут живьём
свирепые брехливые собаки.

Что ж, если умереть нам суждено,
пусть не напрасно наша кровь прольётся.
Да, мы схватились с выродками, но --
и мёртвых,- нас им уважать придётся.

Сородичи!  Врагам (нет счёту им)
дадим отпор, но не дадимся даром,
и всех, кого мы сможем, сокрушим
пускай одним -- но гибельным -- ударом.

Все вместе, страху смерти вопреки,
с убийцами сразимся по-мужски!


Оригинал
Claude McKay
If We Must Die

If we must die, let it not be like hogs
Hunted and penned in an inglorious spot,
While round us bark the mad and hungry dogs,
Making their mock at our accurs;d lot.
If we must die, O let us nobly die,
So that our precious blood may not be shed
In vain; then even the monsters we defy
Shall be constrained to honor us though dead!
O kinsmen! we must meet the common foe!
Though far outnumbered let us show us brave,
And for their thousand blows deal one death-blow!
What though before us lies the open grave?
Like men we'll face the murderous, cowardly pack,
Pressed to the wall, dying, but fighting back!


===================================


21/56
По сонету Клода МакКея
Я Вернусь

Я к вам вернусь, я к вам приду опять,-
Любить, смеяться,  глядя в небеса,   
За дымом изумлённо наблюдать,
Когда огнём охвачены леса.

Вниз по ущелью с гор бежит вода,
Косицы трав полощутся в ручье...
Я непременно вновь вернусь сюда,
Чтоб воплотить виденья -- в бытие.

Вернусь в село, к танцулькам под дуду
И хрипловатый звук скрипичных струн,
Где я опять простую жизнь найду
В мелодиях полузабытых рун.

О, я еще вернусь, вернусь домой,
Чтоб излечить от боли разум мой.


Оригинал
Claude McKay
I Shall Return

I shall return again; I shall return
To laugh and love and watch with wonder-eyes
At golden noon the forest fires burn,
Wafting their blue-black smoke to sapphire skies.
I shall return to loiter by the streams
That bathe the brown blades of the bending grasses,
And realize once more my thousand dreams
Of waters rushing down the mountain passes.
I shall return to hear the fiddle and fife
Of village dances, dear delicious tunes
That stir the hidden depths of native life,
Stray melodies of dim remembered runes.
I shall return, I shall return again,
To ease my mind of long, long years of pain.


===================================


22/56
По мотивам сонета Клода МакКея
Неволя

Ушел бы я в далекие поля,
куда летают пчёлы за нектаром,
где каждому приветлива земля,
и щедрые плоды приносит даром!
Я скрылся бы, не мешкая, туда
где жизнь не столь жестока и сурова,
где нету подъяремного труда...
Там, может быть, я петь сумел бы снова:
ведь жизнь превыше бедствий и нужды,
а меж людей всегда война и драка.
От этих вечных распрпей и вражды
бежал бы я куда-нибудь... ОДНАКО,
о черный мой народ, рабы рабов! --
Куда уйду я от твоих гробов?!


Оригинал
Claude McKay
In Bondage

I would be wandering in distant fields
Where man, and bird, and beast, lives leisurely,
And the old earth is kind, and ever yields
Her goodly gifts to all her children free;
Where life is fairer, lighter, less demanding,
And boys and girls have time and space for play
Before they come to years of understanding--
Somewhere I would be singing, far away.
For life is greater than the thousand wars
Men wage for it in their insatiate lust,
And will remain like the eternal stars,
When all that shines to-day is drift and dust
But I am bound with you in your mean graves,
O black men, simple slaves of ruthless slaves.


===================================


23/56
По мотивам Клода МакКея
Запечатлённое Навсегда

Священным даром ты казалась мне,
Сокровищем живым, когда смуглело,
Опалово мерцая при луне,
Твое нагое чувственное тело.

Благоговея перед ним, я мог
Трепещущей рукой коснуться плоти,
Благоуханной, нежной, как цветок,
Что вы порой в сухих песках найдёте.

И, кроткая, в тот незабвенный час
Ты приняла мое прикосновенье,
И страсть моя волною поднялась,
И затопила нас в одно мгновенье.

Я погружался в полузабытьё,
И возносился духом в мир астральный,
И слышал, как томление моё
Звучит в груди мелодией венчальной.

Душевной не утратив чистоты,
Ты пробужденье женское узнала,
И я с блаженством чувствовал, что ты
Ко мне, ликуя, сердце прижимала.

Любовь моя! смогу ли я потом
Быть счастлив от простых любодеяний,
Когда меня преследует фантом
Случившегося в молодости ранней?


Оригинал
Claude McKay
Memorial

Your body was a sacred cell always,
A jewel that grew dull in garish light,
An opal which beneath my wondering gaze
Gleamed rarely, softly throbbing in the night.

I touched your flesh with reverential hands,
For you were sweet and timid like a flower
That blossoms out of barren tropic sands,
Shedding its perfume in one golden hour.

You yielded to my touch with gentle grace,
And though my passion was a mighty wave
That buried you beneath its strong embrace,
You were yet happy in the moment's grave.

Still more than passion consummate to me,
More than the nuptials immemorial sung,
Was the warm thrill that melted me to see
Your clean brown body, beautiful and young;

The joy in your maturity at length,
The peace that filled my soul like cooling wine,
When you responded to my tender strength,
And pressed your heart exulting into mine.

How shall I with such memories of you
In coarser forms of love fruition find?
No, I would rather like a ghost pursue
The fairy phantoms of my lonely mind.


===================================


24/56
По стихотворению Клода МакКея
Утренняя Радость

Сошла на землю ночь. И даль равнин, что' днём
Покойно нежились в сияньи золотом,
Явилась мне теперь мистически-бела,
Как будто снег мерцал.  А ночь темна была.

И я заполз в постель, и слушал ветра вой,
Казалось мне, что я от боли сам не свой;
В унылом сосняке, средь кущей камыша,
Скиталась в эту ночь печальная душа.

Но с новою зарёй исчезла пелена,
Лишь несколько клочков чуть удержались на
Кустарнике...  смотри! Лужайки как руно,
И травы пьют небес игристое вино.

Вот Солнце поднялось, верховный суверен
Мирского бытия. Мой дух, благословен,
Раскрыл свои крыла, и как орёл взвился,
Мою земную жизнь к бессмертью вознося!


Оригинал
Claude McKay
Morning Joy

At night the wide and level stretch of wold,
Which at high noon had basked in quiet gold,
Far as the eye could see was ghostly white;
Dark was the night save for the snow's weird light.

I drew the shades far down, crept into bed;
Hearing the cold wind moaning overhead
Through the sad pines, my soul, catching its pain,
Went sorrowing with it across the plain.

At dawn, behold! the pall of night was gone,
Save where a few shrubs melancholy, lone,
Detained a fragile shadow. Golden-lipped
The laughing grasses heaven's sweet wine sipped.

The sun rose smiling o'er the river's breast,
And my soul, by his happy spirit blest,
Soared like a bird to greet him in the sky,
And drew out of his heart Eternity.


===================================


25/56
По стихотворению Клода МакКея
Южные Земли

Как сладки для мечтаний наяву
Вы, страны юга!... Жизнь течёт лениво.
Сверчки, в густую спрятавшись траву,
Вблизи ручья трещат без перерыва,
И ящерицы, нежась на жаре,
Позируют в узорчатом наряде,
И смуглые детишки во дворе
Играют и смеются, в небо глядя.
Томление и праздность... -- всё полно
Любви, и вожделений, и соитий,
И чаянье чудес сопряжено
С рутиною обыденных событий.
Трепещущий колибри клювик свой
Макает в  ароматное  соцветье,
И ястреб в облаках над головой
Парит уже не первое столетье,
И разметав мечтаний жемчуга,
Морские волны бьются в берега.


Оригинал
Claude McKay
North and South

O sweet are tropic lands for waking dreams!
There time and life move lazily along.
There by the banks of blue-and-silver streams
Grass-sheltered crickets chirp incessant song,
Gay-colored lizards loll all through the day,
Their tongues outstretched for careless little flies,
And swarthy children in the fields at play,
Look upward laughing at the smiling skies.
A breath of idleness is in the air
That casts a subtle spell upon all things,
And love and mating-time are everywhere,
And wonder to life's commonplaces clings.
The fluttering humming-bid darts through the trees
And dips his long beak in the big bell-flowers,
The leisured buzzard floats upon the breeze,
Riding a crescent cloud for endless hours,
The sea beats softly on the emerald strands--
O sweet for quiet dreams are tropic lands!


===================================


26/56
По сонету Клода МакКея
Первобытное Каноэ

Я шел проулком... в запустелом складе
Средь рухляди, сквозь грязное окно
Я увидал челнок, и замер, глядя
В сарай, где было пыльно и темно.

Я представлял, как дерево лесное
Валили топорами всей ордой,
Чтоб выдолбить изящное каноэ,
Похожее на месяц молодой.

Спроси -- я не отвечу, отчего же
Мне нынче этот первобытный чёлн
Вдруг стал красавца-клиппера дороже,
Любимца бурных океанских волн?

Я не могу понять, что это было:
Иль кровь отцов во мне заговорила?*

-----------------
* См. в начале краткую информацию об авторе.
-------------------------------------------------

Оригинал
Claude McKay
On a Primitive Canoe

Here, passing lonely down this quiet lane,       
Before a mud-splashed window long I pause
To gaze and gaze, while through my active brain
Still thoughts are stirred to wakefulness; because
Long, long ago in a dim unknown land,
A massive forest-tree, ax-felled, adze-hewn,
Was deftly done by cunning mortal hand
Into a symbol of the tender moon.
Why does it thrill more than the handsome boat
That bore me o'er the wild Atlantic ways,
And fill me with rare sense of things remote
From this harsh land of fretful nights and days?
I cannot answer but, whate'er it be,
An old wine has intoxicated me.


                ===================================


27/56
По мотиву Клода МакКея
На Бродвее

Слоняюсь по Бродвею я.
Огни, шумиха, толчея,
Толпа бурлит в ажиотаже,
И в эйфорической ночи
Рекламы льют свои лучи
Со стен домов на экипажи.
Повсюду крики, топот ног,
Лишь я здесь сердцем одинок.

Здесь все желанья без прикрас,
Здесь страсть и похоть напоказ;
Театры, казино, отели,--
Повсюду блещут фонари,
Драйв что снаружи, что внутри,
А я...  я шляюсь по панели:
Бродвейский праздник  мне не впрок,
Я сердцем, сердцем одинок.


Оригинал
Claude McKay
On Broadway

About me young careless feet
Linger along the garish street;
Above, a hundred shouting signs
Shed down their bright fantastic glow
Upon the merry crowd and lines
Of moving carriages below.
Oh wonderful is Broadway -- only
My heart, my heart is lonely.

Desire naked, linked with Passion,
Goes trutting by in brazen fashion;
From playhouse, cabaret and inn
The rainbow lights of Broadway blaze
All gay without, all glad within;
As in a dream I stand and gaze
At Broadway, shining Broadway -- only
My heart, my heart is lonely.


===================================

28/56
По сонету Клода МакКея
Отщепенец*

Мой дух томится по земле отцов,
По сумрачной забытой старине.
С губ рвутся звуки неизвестных слов,
И песен сельвы, незнакомых мне.

Но запад, весь его великий мир --
Меня он держит  в путах и в плену,
И я, хоть мне и чужд его кумир,
Невольно перед ним колени гну.

Я словно потерялся навсегда
В какой-то неизведанной дали,
И призраком бреду бог весть куда,
Сам по себе среди сынов земли.

Увы мне!  Вдалеке моих племён,
При власти белой расы я рождён.

--------------------
* См. в начале краткую биографическую справку.
--------------------------------------------------

Оригинал
Claude McKay
Outcast

For the dim regions whence my fathers came
My spirit, bondaged by the body, longs.
Words felt, but never heard, my lips would frame;
My soul would sing forgotten jungle songs.
I would go back to darkness and to peace,
But the great western world holds me in fee,
And I may never hope for full release
While to its alien gods I bend my knee.
Something in me is lost, forever lost,
Some vital thing has gone out of my heart,
And I must walk the way of life a ghost
Among the sons of earth, a thing apart;
For I was born, far from my native clime,
Under the white man's menace, out of time.


===================================


29/56
По сонету Клода МакКея
В Дороге

Вагоны исполняют па-де-де, и
Гремят под паровозом шатуны,
Теснятся пассажиры,  а халдеи
Брюзгливы, сумрачны, раздражены.

Они толкутся около раздачи
С заказами сварливых едоков;
Те ждут котлеты, рыбу, суп горячий,
Поглядывая в кухонный альков.

Вот, наконец, перрон.  Машина стала.
Багаж, мешки, носильщики... бедлам.
Прибывшие берут такси с вокзала
И едут кто домой, кто по делам.

Засим гарсоны отбывают злые
На шлюх и карты тратить чаевые.


Вариация на тему этого стихотворения:

Состав грохочет, скорость набавляя,
Вонючий дым летит вдоль полотна,
Усталая прислуга поездная
Груба, рассержена, раздражена.

Стюарды трутся около буфета,
Стремясь погромче выкрикнуть заказ.
-- Суп! Рыба - две! Баранина! Котлета!
Салат! Филе!... и так за часом час.

Приехали. Вот поезд стал с разгона.
Дорожный выгружается багаж,
И пассажиры, уходя с перрона,
Вакантный нанимают экипаж.

За ними, от работы чумовые,
Бредут официанты вчетвером,
Чтоб поскорей истратить чаевые
На проституток, карты или ром.


Оригинал
Claude McKay
On the Road

Roar of the rushing train fearfully rocking,
Impatient people jammed in line for food,
The rasping noise of cars together knocking,
And worried waiters, some in ugly mood,
Crowding into the choking pantry hole
To call out dishes for each angry glutton
Exasperated grown beyond control,
From waiting for his soup or fish or mutton.
At last the station's reached, the engine stops;
For bags and wraps the red-caps circle round;
From off the step the passenger lightly hops,
And seeks his cab or tram-car homeward bound;
The waiters pass out weary, listless, glum,
To spend their tips on harlots, cards and rum.


===================================


30/56
По сонету Клода МакКея
Поэзия

Порой цветком дрожащим, невесомым,
Ища куда-то скрыть мой дух живой,
Я робкою  склоняюсь головой,
В смиреньи пред Твоим беззвучным громом.

Порой бегу, когда Твой яркий свет
Мне кажется угрозой смерти скорой,--
И попадаю в ураган, который
Ревёт в ночи, где даже искры нет.

О флейта Пана, нежная цевница!
Земная страсть, что столь насущна мне,
Растворена в магическом вине,
Увы, боюсь, бесследно расточится,

И сердце, юных муз боготворя,
Навек замрёт на камне алтаря.


Оригинал
Claude McKay
Poetry

Sometimes I tremble like a storm-swept flower,
And seek to hide my tortured soul from thee.
Bowing my head in deep humility
Before the silent thunder of thy power.
Sometimes I flee before thy blazing light,
As from the specter of pursuing death;
Intimidated lest thy mighty breath,
Windways, will sweep me into utter night.
For oh, I fear they will be swallowed up--
The loves which are to me of vital worth,
My passion and my pleasure in the earth--
And lost forever in thy magic cup!
I fear, I fear my truly human heart
Will perish on the altar-stone of art!


===================================


31/56
По стихотворению Клода МакКея
Полярные Противоположности

Простим. Забудем. Враждовать нелепо:
Нет почвы для вражды у нас с тобой.
Признаемся: мы были оба слепы,
Живя вдвоём, и всё же вразнобой.

Я -- это пламя: полыхну, сгорая,
И расточусь в эфире до конца.
А ты -- вода: стоячая, земная.
Чистейшая, но с отблеском свинца.


Оригинал
Claude McKay
Polarity

Nay, why reproach each other, be unkind,
For there's no plane on which we two may meet?
Let's both forgive, forget, for both were blind,
And life is of a day, and time is fleet.

And I am fire, swift to flame and burn,
Melting with elements high overhead,
While you are water in an earthly urn,
All pure, but heavy, and of hue like lead.


===================================


32/56
По стихотворению Клода МакКея
Покойся С Миром

Нет больше для тебя дорог опасных,
Дурных углов, где затаилось зло,
Страданий, маяты, трудов напрасных --
Всё это насовсем, навек ушло.

И если предстоит тебе скитаться --
То не в  бездолье гарлемских ночей,
И до тебя отныне не добраться
Предвзятости, враждебности ничьей.

Зерно тобой вчерне,- но перетёрто.
Тьма разошлась, рассвет зарделся вдруг,
Ты море пересек, достигнул порта...
Прощай, прощай, возлюбленный и друг*!

-------------------
* "возлюбленный и друг": МакКей был бисексуалом.
------------------------------------------------

Оригинал
Claude McKay
Rest in Peace

No more for you the city's thorny ways,
The ugly corners of the Negro belt;
The miseries and pains of these harsh days
By you will never, never again be felt.

No more, if still you wander, will you meet
With nights of unabating bitterness;
They cannot reach you in your safe retreat,
The city's hate, the city's prejudice!

'Twas sudden--but your menial task is done,
The dawn now breaks on you, the dark is over,
The sea is crossed, the longed-for port is won;
Farewell, oh, fare you well! my friend and lover.


===================================


33/56
По мотивам Клода МакКея
Романс

Обнять тебя, прижать к груди своей
Твою головку, шелк твоих кудрей.
Шепча бог знает что, к тебе припасть,
И чуять распалённой плоти страсть,

И губы целовать едва-едва,
Ловя почти невнятные слова,
Чей слабый звук похож на щебет птиц,
Поющих в горле, в глубине ключиц.

И уверять, что до скончанья дней,
Я никого не полюблю сильней,
И опуская веки, видеть свет,
И "да" произносить тебе в ответ.

Какая радость!  о, пусть это ложь,
Известная обоим... ну так что ж:
Как ни прекрасны музыка и стих,
Всё совершенство -- в сопряженьи их.


Оригинал
Claude McKay
Romance

To clasp you now and feel your head close-pressed,
Scented and warm against my beating breast;

To whisper soft and quivering your name,
And drink the passion burning in your frame;

To lie at full length, taut, with cheek to cheek,
And tease your mouth with kisses till you speak

Love words, mad words, dream words, sweet senseless words,
Melodious like notes of mating birds;

To hear you ask if I shall love always,
And myself answer: Till the end of days;

To feel your easeful sigh of happiness
When on your trembling lips I murmur: Yes;

It is so sweet. We know it is not true.
What matters it? The night must shed her dew.

We know it is not true, but it is sweet --
The poem with this music is complete.


===================================


34/56
Из Клода МакКея
Русский Храм

Я преклонил на мраморе колени,
В святом молчаньи повергаясь ниц.
Пади, мой дух, пади в благоговеньи,
И перед хором ангелов склонись.

Здесь лучезарно-кроткое сиянье
Блаженством полнит взор моих очей,
И купола', стеснив во мне дыханье,
Стремятся ввысь в гармонии своей.

Склонись, душа, пусть с горнего престола
Нисходит свет, сияющий от века,
Склонись смиренной, сознающей днесь,

Что бездна ада не переборола
Божественной природы человека,
В сакральном камне воплощенной здесь.


Оригинал
Claude McKay
Russian Cathedral

Bow down my soul in worship very low
And in the holy silences be lost.
Bow down before the marble man of woe,
Bow down before the singing angel host.
What jewelled glory fills my spirit's eye,
What golden grandeur moves the depths of me!
The soaring arches lift me up on high
Taking my breath with their rare symmetry.

Bow down my soul and let the wondrous light
Of beauty bathe thee from her lofty throne,
Bow down before the wonder of man's might.
Bow down in worship, humble and alone;
Bow lowly down before the sacred sight
Of man's divinity alive in stone.


===================================


35/56
По стихотворению Клода МакКея
Лунная Песнь

На рёбрах крыш  дробится лунный свет,
Спускается на сталь и на бетон,-
И здания, которым счету нет,
Окрашивает в мутный серый тон.

Он проникает в каждое жильё,-
И вьётся на протянутом шнуре
Бесплотным привидением бельё,
Что квартиранты сушат во дворе.

Луна! но где же магия твоя?
Где риза, что послушна ветерку,
И серебрится, противостоя
Горящему электроколпаку?

Плыви же вдаль, пролей свои лучи
На лепестки лесных цветов, луна:
Цветы полны росой, и ждут в ночи
Лишь твоего медового вина.


Оригинал
Claude McKay
Song of the Moon

The moonlight breaks upon the city's domes,
And falls along cemented steel and stone,
Upon the grayness of a million homes,
Lugubrious in unchanging monotone.

Upon the clothes behind the tenement,
That hang like ghosts suspended from the lines,
Linking each flat to each indifferent,
Incongruous and strange the moonlight shines.

There is no magic from your presence here,
Ho, moon, sad moon, tuck up your trailing robe,
Whose silver seems antique and so severe
Against the glow of one electric globe.

Go spill your beauty on the laughing faces
Of happy flowers that bloom a thousand hues,
Waiting on tiptoe in the wilding spaces,
To drink your wine mixed with sweet drafts of dews.


===================================


36/56
По стихотворению Клода МакКея
Весна в Нью-Хэмпшире*

Здесь слишком зелена трава
и весел ветер молодой,
и безмятежна синева,--
чтоб я, задавленный нуждой,
в удавке вечной кабалы,
мыл окна или скрёб полы.

Здесь сладки майские цветы
здесь слишком ночи хороши,
свежи поля, ручьи чисты,-
чтоб я батрачил за гроши,
чтобы измучен, изнурён,
я знал лишь беспросветный сон...

--------------
*Нью-Хэмпшир -- штат на северо-востоке США.
--------------------------------------------

Оригинал
Claude McKay
Spring in New Hampshire

Too green the springing April grass,
Too blue the silver-speckled sky,
For me to linger here, alas,
While happy winds go laughing by,
Wasting the golden hours indoors,
Washing windows and scrubbing floors.

Too wonderful the April night,
Too faintly sweet the first May flowers,
The stars too gloriously bright,
For me to spend the evening hours,
When fields are fresh and streams are leaping,
Wearied, exhausted, dully sleeping.


===================================


37/56
По канве стихотворения Клода МакКея
Летним Утром в Нью-Хэмпшире*

Я спать не мог всю эту ночь. То тише,
То словно в бесшабашном удальстве
Дождь молотил по деревянной крыше
И как ребенок шлепал по траве.
Со склонов гор какой-то странной тенью
Скользила туча в дымной полумгле,
И тёмная, подобна привиденью,
Всем влажным телом ластилась к земле.

А утром -- погляди, какое чудо!
Легчайший бриз  очистил небосклон,
И солнце вышло словно ниоткуда,
И птицы засвистали в гуще крон.
Но по тебе, далекой и желанной,
В тот день растосковался я, хоть плачь,
И к прелести природы первозданной
Остался безразличен и незряч.

----------------
*Нью-Хэмпшир -- штат на северо-востоке США.
---------------------------------------------

Оригинал
Claude McKay
Summer Morn in New Hampshire

All yesterday it poured, and all night long
I could not sleep; the rain unceasing beat
Upon the shingled roof like a weird song,
Upon the grass like running children's feet.
And down the mountains by the dark cloud kissed,
Like a strange shape in filmy veiling dressed,
Slid slowly, silently, the wraith-like mist,
And nestled soft against the earth's wet breast.

But lo, there was a miracle at dawn!
The still air stirred at touch of the faint breeze,
The sun a sheet of gold bequeathed the lawn,
The songsters twittered in the rustling trees.
And all things were transfigured in the day,
But me whom radiant beauty could not move;
For you, more wonderful, were far away,
And I was blind with hunger for your love.


===================================


38/56
По стихотворению Клода МакКея
Ветер в Метро

Внизу в огромном чреве городском
мчал серый поезд, подымая шквал.
Он едущими был набит битком
и затхлый воздух телом разрывал.
Я видел там детишек. Бледность щёк,
поношенные курточки у всех;
и ветра оглушительный поток
перекрывал их беззаботный смех.

Ах, ветер... он тоскует по морям,
и парусам лежащих в дрейфе шхун,
по чайкам, по далеким островам,
где пальмы проросли из желтых дюн,-
те пальмы, что весною в белом все,
чей еле уловимый аромат
через поля, промокшие в росе,
разносит пролетающий пассат...


Оригинал
Claude McKay
Subway Wind

Far down, down through the city's great, gaunt gut,
The gray train rushing bears the weary wind;
In the packed cars the fans the crowd's breath cut,
Leaving the sick and heavy air behind.
And pale-cheeked children seek the upper door
To give their summer jackets to the breeze;
Their laugh is swallowed in the deafening roar
Of captive wind that moans for fields and seas;
Seas cooling warm where native schooners drift
Through sleepy waters, while gulls wheel and sweep,
Waiting for windy waves the keels to lift
Lightly among the islands of the deep;
Islands of lofty palm trees blooming white
That lend their perfume to the tropic sea,
Where fields lie idle in the dew drenched night,
And the Trades float above them fresh and free.


===================================


39/56
Из Клода МакКея
Барьер

Я знаю, знаю: мне нельзя,
Переступив запрет,
Взглянуть, пусть мельком, вам в глаза,
Хотя в них весь мой свет!

Я знаю, не пристало мне,
Прислушиваясь к вам,
На людях ли, наедине
Внимать скупым словам.

Любви, соединившей нас,
Встал поперёк, увы,
Барьер: конкретно -- разность рас.
Я чёрен, белы вы.


Оригинал
Claude McKay
The Barrier

I must not gaze at them although
Your eyes are dawning day;
I must not watch you as you go
Your sun-illumined way;

I hear but I must never heed
The fascinating note,
Which, fluting like a river reed,
Comes from your trembing throat;

I must not see upon your face
Love's softly glowing spark;
For there's the barrier of race,
You're fair and I am dark.


===================================


40/56
По сонету Клода МакКея
Люмпены

Веселая трава, что с наслажденьем
Вытягивает пёрышки свои,
А в ней и мотыльки, и воробьи
С их танцами и щебетом весенним;
Нарциссы, одуванчиков семья,
Лесных дроздов заливистые трели,
Лужайки, что цветами запестрели,--
Не их, не их сперва заметил я! --
Но нескольких сидящих или спящих
Изгоев жизни, жалких и больных,
И непотребных женщин среди них,
Убогих, грязных, загнанных, пропащих.
Я застонал. Несчастье, знает бог,
Я вынес бы... но видеть -- нет, не мог.


Оригинал
Claude McKay
The Castaways

The vivid grass with visible delight
Springing triumphant from the pregnant earth,
The butterflies, and sparrows in brief flight
Chirping and dancing for the season's birth,
The dandelions and rare daffodils
That touch the deep-stirred heart with hands of gold,
The thrushes sending forth their joyous trills,--
Not these, not these did I at first behold!
But seated on the benches daubed with green,
The castaways of life, a few asleep,
Some withered women desolate and mean,
And over all, life's shadows dark and deep.
Moaning I turned away, for misery
I have the strength to bear but not to see.


===================================


41/56
Из Клода МакКея
Любовь Города Ко Мне

Великий Город, преступив черту,
Мне выказал однажды доброту:
Я чернокож -- Он этим пренебрёг,
забыл, что я чужой ему вполне,
и наклонясь, к груди меня привлёк,
чтобы смягчить враждебный дух во мне.
Надменный, Он мне дал понять, любя,
что я бы мог здесь утвердить себя...


Оригинал
Claude McKay
The City's Love

For one brief golden moment rare like wine,
The gracious city swept across the line;
Oblivious of the color of my skin,
Forgetting that I was an alien guest,
She bent to me, my hostile heart to win,
Caught me in passion to her pillowy breast;
The great, proud city, seized with a strange love,
Bowed down for one flame hour my pride to prove.


===================================


42/56
По мотиву Клода МакКея
Пасхальный Цветок

На Пасху мне в чужбине горько стало,
мне вспомнился мой дом и старый сад,
где лилия волшебная мерцала,
распространяя нежный аромат.

Безлиственный, как бы заиндевелый
цветок, что Воскресенью сопричли,-
бубенчик хрупкий, серебристо-белый,
сын светлой Пасхи -- вышел из земли.

Он был для многих некий знак священный,
и с ними, гимнотворец бытия,
хоть и язычник -- кроткий и смиренный,
впивал его благоуханье я.


Оригинал
Claude McKay
The Easter Flower

Far from this foreign Easter damp and chilly
My soul steals to a pear-shaped plot of ground,
Where gleamed the lilac-tinted Easter lily
Soft-scented in the air for yards around;

Alone, without a hint of guardian leaf!
Just like a fragile bell of silver rime,
It burst the tomb for freedom sweet and brief
In the young pregnant year at Eastertime;

And many thought it was a sacred sign,
And some called it the resurrection flower;
And I, a pagan, worshiped at its shrine,
Yielding my heart unto its perfumed power.


===================================


43/56
По сонету Клода МакКея
Гарлемская* шоу-герл

Юнцы и шлюшки ржали то и дело,
и хлопали, свистя, пока она,
прекрасная,- полу'обнажена',-
на сцене изгибаясь, хрипло пела.

Батист вился', приоткрывая тело,
Она раскачивалась, как во сне,
И гордой пальмой рисовалась мне,
И перед местной швалью не робела.

На смуглой шее завитки волос
плясали, и тинейджеры бухие
к ее ногам швыряли чаевые
по мелочи, и пялились взасос.

Она в ответ притворно улыбалась,
Здесь вовсе не присутствуя, казалось...

------------------------
* Га'рлем -- квартал чернокожих в северной части нью-йоркского района Манхэттен.
----------------------------------------------

Оригинал
Claude McKay
The Harlem Dancer

Applauding youths laughed with young prostitutes
And watched her perfect, half-clothed body sway;
Her voice was like the sound of blended flutes
Blown by black players upon a picnic day.
She sang and danced on gracefully and calm,
The light gauze hanging loose about her form;
To me she seemed a proudly-swaying palm
Grown lovelier for passing through a storm.
Upon her swarthy neck black shiny curls
Luxuriant fell; and tossing coins in praise,
The wine-flushed, bold-eyed boys, and even the girls,
Devoured her shape with eager, passionate gaze;
But looking at her falsely-smiling face,
I knew her self was not in that strange place.


===================================


44/56
По сонету Клода МакКея
Линчевание

Дух грешника в дыму вознесся к небесам.
Его ужасный грех не получил прощенья,
И лишь Отец, любя, с ним разделил мученья,
Прижал к своей груди, душой страдая сам.

Всю эту ночь одна звезда смотрела вниз.
Она всегда вперед вела его, блистая,
Но выдала в конце людской свирепой стае,
И он, обугленный, на дереве повис.

Чуть только рассвело -- вновь собрались толпой.
Чем безобразный труп не повод для глумленья?
От женщин не слыхать ни слова сожаленья,
Сознаньем правоты  исполнен взгляд слепой.

Вот пляшут огольцы, ликуя...   Пусть не нынче,-
Но завтра и они подхватят дело Линча.

---------------
По Википедии:
Суд Линча, линчевание -- убийство человека, подозреваемого в преступлении или нарушении
общественных обычаев, без суда и следствия, обычно толпой.
Суд Линча особенно практиковался в США в отношении темнокожих после Гражданской войны
(1870-е гг).  Линчевание осуществлялось обычно через повешение, однако могло сопровождаться
пытками или сожжением на костре.  В 1900-е гг. в моду вошли открытки с изображением
повешенных негров, рядом с которыми позируют весёлые и смеющиеся участники расправы.
Считается, что последний случай суда Линча в США над темнокожим американцем произошёл
в 1981 году. В марте 2022 года в США был принят закон, признающий линчевание отдельным
уголовным преступлением и квалифицирующий его как преступление на почве ненависти.

В заметке, посвященной этому сонету, Emyle Watkins отмечает библейские мотивы, использованные
МакКеем. Дух, вознессшийся к небесам, по мнению автора анализа, вводит связь убитого с фигурой
Христа, о котором также можно сказать, что он был ритуальной жертвой и после казни вознесся
к небесному Отцу.
Непрощенный грех трактуется как черный цвет кожи, который не мог измениться, и не прощался
расистами, но был достаточным основанием, чтобы оправдать их действия...   и т.д.
Это небольшое эссе на английском можно найти здесь:
h*ttps://emylewatkins.com/2016/11/02/
analysis-of-an-argument-the-lynching-by-claude-mckay/
Изложение и краткая интерпретация данного сонета имеется также на
h*ttps://www.supersummary.com/the-lynching/summary/
(при переходе по ссылке знак * из h*ttps нужно исключить)
---------------------------------------------------------

Оригинал
Claude McKay
The Lynching

His Spirit in smoke ascended to high heaven.
His father, by the cruelest way of pain,
Had bidden him to his bosom once again;
The awful sin remained still unforgiven.
All night a bright and solitary star
(Perchance the one that ever guided him,
Yet gave him up at last to Fate's wild whim)
Hung pitifully o'er the swinging char.
Day dawned, and soon the mixed crowds came to view
The ghastly body swaying in the sun
The women thronged to look, but never a one
Showed sorrow in her eyes of steely blue;
And little lads, lynchers that were to be,
Danced round the dreadful thing in fiendish glee.


===================================


45/46
По сонету Клода МакКея
Ночной Пожар

Не раздается вой сирен в бедламе,-
От шлангов и гидрантов толку нет.
В ночную высь, глумясь, взлетает пламя
И мечет к облакам багровый свет.

Огонь наружу рвётся с дикой силой,
Облизывает камни старых стен,
Подламывает стойки и стропила,
И ветер воет, разметая тлен.

Зеваки словно в столбняке глазеют,
Жильцы стенают врозь и сообща,
А пламя разгорается и реет,
И дом обрушивается, треща.

И наконец в безумной  круговерти
Жизнь исчезает, уступая смерти.

---------------
По мнению одного комментатора (см. h*ttps://allpoetry.com/The-Night-Fire ), в сравнении с другими
работами автора, это стихотворение выделяется своим суровым реализмом, а также говорит
кое-что о времени, в которое было написано: оно передает чувства утраты и растерянности,
которое многие испытывали накануне Великой экономической депрессии.
(при переходе по ссылке знак * из h*ttps нужно исключить)
-------------------------------------------

Оригинал
Claude McKay
The Night-Fire

No engines shrieking rescue storm the night,
And hose and hydrant cannot here avail;
The flames laugh high and fling their challenging light,
And clouds turn gray and black from silver-pale.
The fire leaps out and licks the ancient walls,
And the big building bends and twists and groans.
A bar drops from its place; a rafter falls
Burning the flowers. The wind in frenzy moans.
The watchers gaze, held wondering by the fire,
The dwellers cry their sorrow to the crowd,
The flames beyond themselves rise higher, higher,
To lose their glory in the frowning cloud,
Yielding at length the last reluctant breath.
And where life lay asleep broods darkly death.


===================================


46/56
Из Клода МакКея
На Плато

С нагорья открывался дивный вид.
Бывало, серебристо-ясным днём
Вдали морской чуть брезжил окоём,-
Там океан был с синим небом слит.

А Ла'ура... ей нравилось плато
За кварцевые камешки, за то
Что весь ландшафт похож был на мираж,
Где мельница, крутясь, вросла в пейзаж.

Тогда как Денни прятался в траву,
Поскольку был особенно охоч
Выслеживать влюбленных, и всю ночь
Быть возле голубков на рандеву.

Но мне, о!- мне милей была луна,
Когда из тучи выскользнув, она
Любовно освещала с высоты
Душистые июньские цветы...


Оригинал
Claude McKay
The Plateau

It was the silver, heart-enveloping view
Of the mysterious sea-line far away,
Seen only on a gleaming gold-white day,
That made it dear and beautiful to you.

And Laura loved it for the little hill,
Where the quartz sparkled fire, barren and dun,
Whence in the shadow of the dying sun,
She contemplated Hallow's wooden mill.

While Danny liked the sheltering high grass,
In which he lay upon a clear dry night,
To hear and see, screened skilfully from sight,
The happy lovers of the valley pass.

But oh! I loved it for the big round moon
That swung out of the clouds and swooned aloft,
Burning with passion, gloriously soft,
Lighting the purple flowers of fragrant June.


===================================


47/56
По стихотворению Клода МакКея
Белая Череда*

Чудо-травка череда
С желто-белыми цветками!
Ты меня хоть иногда
Вспоминаешь вечерами?

Меж кустов в тени сырой,
Колыхаясь над потоком,
Вспоминаешь ли порой
Обо мне, дружке далёком?

Помнишь, как из-под коряг
Раков я таскал рукою?
Ты шептала -- бедолаг,
Лучше, мол, оставь в покое.

Помнишь, был я на пруду
Средь урочища лесного,
Помнишь,- шёл, неся уду
И ведерко для улова?

Помнишь?- роща, соловей...
Я, мальчонка черномазый,
Жду возлюбленной моей,
Ненаглядной эльфоглазой.

Чудо-травка череда,
Ароматна, тонконога,-
Ты меня  хоть иногда
Вспоминаешь хоть немного?

-------------------
* Травянистое растение Череда Белая, распространенное на родине автора,
в Вест-Индии.


Оригинал
Claude McKay
The Spanish Needle

Lovely dainty Spanish needle
With your yellow flower and white,
Dew bedecked and softly sleeping,
Do you think of me to-night?

Shadowed by the spreading mango,
Nodding o'er the rippling stream,
Tell me, dear plant of my childhood,
Do you of the exile dream?

Do you see me by the brook's side
Catching crayfish 'neath the stone,
As you did the day you whispered:
Leave the harmless dears alone?

Do you see me in the meadow
Coming from the woodland spring
With a bamboo on my shoulder
And a pail slung from a string?

Do you see me all expectant
Lying in an orange grove,
While the swee-swees sing above me,
Waiting for my elf-eyed love?

Lovely dainty Spanish needle,
Source to me of sweet delight,
In your far-off sunny southland
Do you dream of me to-night?


===================================


48/56
По сонету Клода МакКея
Изнеможённый  Труженик

Смирись, моя душа! Уходит день,
Ложится вечер, слабо шелестя,
Луна наводит дымчатую тень...
Утихни, сердце, буйное дитя.

Чуть потерпи... Настанет час ночной,-
И грубой плоти, тяжкой, как свинец,
Укутав тело чёрной пеленой,
Он даст покой и отдых наконец.

Злосчастный день остался позади.
Благая ночь! Забвеньем одари,
Сном облеки, прижми меня к груди,
Пока не пролилось вино зари.

Помилосердствуй...  Ведь за время дня
Все соки выжал город из меня.


Оригинал
Claude McKay
The Tired Worker

O whisper, O my soul! The afternoon
Is waning into evening, whisper soft!
Peace, O my rebel heart! for soon the moon
From out its misty veil will swing aloft!
Be patient, weary body, soon the night
Will wrap thee gently in her sable sheet,
And with a leaden sigh thou wilt invite
To rest thy tired hands and aching feet.
The wretched day was theirs, the night is mine;
Come tender sleep, and fold me to thy breast.
But what steals out the gray clouds like red wine?
O dawn! O dreaded dawn! O let me rest
Weary my veins, my brain, my life! Have pity!
No! Once again the harsh, the ugly city.


===================================


49/56
По стихотворению Клода МакКея
Перед Витриной в Нью-Йорке

Какао, манго, горы имбиря,
Бананов груды,- жёлты, зелены...
На ярмарке им, прямо говоря,
Наверняка бы не было цены.

Мне кажется, на них еще роса,-
И вдруг они напоминают мне
Про зелень, и холмы, и небеса,
И ручейки в моей родной стране.

Глаза туманит скорбь по прежним дням,
Волна страданья окатила плоть.
Тоскуя по отеческим корням,
Я взгляд отвёл, чтоб слёзы побороть.


Оригинал
Claude McKay
The Tropics in New York

Bananas ripe and green, and ginger-root,
Cocoa in pods and alligator pears,
And tangerines and mangoes and grape fruit,
Fit for the highest prize at parish fairs,

Set in the window, bringing memories
Of fruit-trees laden by low-singing rills,
And dewy dawns, and mystical blue skies
In benediction over nun-like hills.

My eyes grew dim, and I could no more gaze;
A wave of longing through my body swept,
And, hungry for the old, familiar ways,
I turned aside and bowed my head and wept.
               

===================================


50/56
По мотивам сонета Клода МакКея
Белый Город*

Я буду в этом твёрд, не уступлю
Другому чувству ни единой пяди,
Лелея в сердце ненависть мою,
Чтоб жить без страха в окаянном граде.

Улитке, слизню был бы я собрат, 
Когда бы злая страсть не превращала
Мой парадиз -- в безумный белый ад,
И вены жаркой кровью не питала. 

Могучий город вижу я.  Во мгле
Стеснилась  башен, шпилей, крыш когорта,
Мчат поезда, как буря, по земле,
И корабли трубят в районе порта.

Великий город! Им любуюсь я.
Но ненавистна мне любовь моя.

---------------------
*Настоящее стихотворение МакКея неоднократно анализировалось разными авторами,
которые пытались расшифровать его образность, связанную с тем, что чернокожий молодой
человек не может обрести себя в чужом ему новом, враждебном, восхитительном и ненавистном
мире, который принадлежит белым людям.
Вот, к примеру, несколько англоязычных сайтов:
h*ttps://prezi.com/hu555fb6rcoc/the-white-city/
(при переходе по ссылке знак * из h*ttps нужно исключить)
Обычно считают, что Белый Город -- это "город белых", и отождествляют его с Нью-Йорком.
По-видимому, так оно и есть, однако, не исключено, МакКей имел основание думать о Белом
Городе еще и более конкретно -- как об одном из районов Лондона, который получил именно
это название - Белый Город - после того, как там в начале 20 в. возвели белоснежные павильоны
для международных выставок.
Поэт приезжал в английскую столицу в 1919-1920 г. и мог посетить Белый Город лично,
а если нет, то скорее всего видел его изображения на многочисленных иллюстрациях,
например, на рождественских открытках.
------------------------------------------------------

Оригинал
Claude McKay
The White City

I will not toy with it nor bend an inch.
Deep in the secret chambers of my heart
I muse my life-long hate, and without flinch
I bear it nobly as I live my part.
My being would be a skeleton, a shell,
If this dark Passion that fills my every mood,
And makes my heaven in the white world's hell,
Did not forever feed me vital blood.
I see the mighty city through a mist--
The strident trains that speed the goaded mass,
The poles and spires and towers vapor-kissed,
The fortressed port through which the great ships pass,
The tides, the wharves, the dens I contemplate,
Are sweet like wanton loves because I hate.


===================================


51/56
По канве сонета Клода МакКея
Белый Дом*

Захлопнув дверь передо мной как раз,
Они не знают: я остёр, как сталь.
Но выставлять обиду напоказ
Не позволяет мне моя мораль.
Мне ноги обжигает тротуар,-
Да, я туземец, варвар, дикий зверь.
Я чувствую в утробе адский жар,
Когда смотрю на блещущую дверь.
Мне всё же нужно здравый смысл найти,
Хотя в душе глубо'ко спрятан он,
Чтоб ненароком на моём пути
Не согрешить, не преступить закон.
Ведь если в сердце ненависти яд,
То демоны его утянут в ад.

----------------
* Белый Дом здесь, конечно, не является названием резиденции американских президентов.
По словам самого МакКея, он символизирует собой социальную структуру Соединенных Штатов,
в которой доминируют белые.
------------------------------------------------------

Оригинал
Claude McKay
The White House

Your door is shut against my tightened face,
And I am sharp as steel with discontent;
But I possess the courage and the grace
To bear my anger proudly and unbent.
The pavement slabs burn loose beneath my feet,
A chafing savage, down the decent street;
And passion rends my vitals as I pass,
Where boldly shines your shuttered door of glass.
Oh, I must search for wisdom every hour,
Deep in my wrathful bosom sore and raw,
And find in it the superhuman power
To hold me to the letter of your law!
Oh, I must keep my heart inviolate
Against the potent poison of your hate.


===================================


52/56      
По мотиву Клода МакКея
Дикая Серна*

Пусть ты бы покоил меня в тепле,
Окутал меня шелками,
Украсил локоны на челе
Подвесками и цветами,

Пускай бы покорных холопов дал,
Сгибающихся в поклоне,-
Но серна, что скачет средь голых скал,
Зачахнет в злачном загоне.

------------------------
* Из комментария (с англ.)
h*ttps://www.poetryexplorer.net/exp.php?id=12352993
(при переходе по ссылке знак * из h*ttps нужно исключить):

"... С помощью метафоры дикой козы МакКей говорит о последствиях попыток приручить
или ограничить дух, который процветает в независимости и необузданной свободе.
Стихотворение представляет собой размышление о том, какие ограничения представляют
собой материальные блага и комфорт для того, чья сущность изначально дикая и вольная."
--------------------------------------------------------

Оригинал
Claude McKay
The Wild Goat

O you would clothe me in silken frocks
And house me from the cold,
And bind with bright bands my glossy locks,
And buy me chains of gold;

And give me--meekly to do my will--
The hapless sons of men:--
But the wild goat bounding on the barren hill
Droops in the grassy pen.


===================================


53/56
По сонету Клода МакКея
Жажда

Всем существом воды хочу, воды!
Гортань горит, язык -- сухой лоскут.
Пить, только пить! -- как ливень пьют сады,
Как свежую росу поляны пьют.
Всем телом алчу изумрудных вод,
Сияющих насквозь в лучах зари,
В Форелевой Долине, где поёт
Щегол своё чудно'е  попурри.
Вода, вода... вот ночь идёт к концу;
Во сне я обессилел, изнемог,
И серый день стекает по лицу,
Когда я просыпаюсь, одинок.
Дай мне живой воды, ручей лесной,
Чтобы умерить лютой жажды зной!


Оригинал
Claude McKay
Thirst

My spirit wails for water, water now!
My tongue is aching dry, my throat is hot
For water, fresh rain shaken from a bough,
Or dawn dews heavy in some leafy spot.
My hungry body's burning for a swim
In sunlit water where the air is cool,
As in Trout Valley where upon a limb
The golden finch sings sweetly to the pool.
Oh water, water, when the night is done,
When day steals gray-white through the windowpane,
Clear silver water when I wake, alone,
All impotent of parts, of fevered brain;
Pure water from a forest fountain first,
To wash me, cleanse me, and to quench my thirst!


===================================


54/56
По мотиву Клода МакКея
Из Тропиков К Северу...

Сначала ты снежинкам будешь рад,
Похожим на беспечных мотыльков,
Потокам, что сверкают и шумят, 
И прыгают, резвясь, среди холмов.

Потом, когда дороги заметёт,
И ляжет снег на несколько недель,
И вдруг весна, придя, растопит лёд,
И ты услышишь первую капель,--
Ты затоскуешь по родным местам,
И пенью птиц средь зелени живой,
И вспомнишь, как синело небо там
На юге у тебя над головой.

И всё ж тебе полюбится сильней
Простор привольной северной земли,
Чем острова', где нет ненастных дней,
Лежащие в сияющей дали.


Оригинал
Claude McKay
To One Coming North

At first you'll joy to see the playful snow,
Like white moths trembling on the tropic air,
Or waters of the hills that softly flow
Gracefully falling down a shining stair.

And when the fields and streets are covered white
And the wind-worried void is chilly, raw,
Or underneath a spell of heat and light
The cheerless frozen spots begin to thaw,

Like me you'll long for home, where birds' glad song
Means flowering lanes and leas and spaces dry,
And tender thoughts and feelings fine and strong,
Beneath a vivid silver-flecked blue sky.

But oh! more than the changeless southern isles,
When Spring has shed upon the earth her charm,
You'll love the Northland wreathed in golden smiles
By the miraculous sun turned glad and warm.


===================================


55/56
Фантазия на тему Клода МакКея
Зима В Деревне

Как мне легко бы здесь жилось
Среди лесов и моря близ!
Я б тут сродни деревьям рос,
Ловил щекой солёный бриз,

Глядел бы в синий небосвод,
И слушал щебет птиц живой,
И  наблюдал бы их полёт   
Над жёлто-бурою травой.

Неомрачаемые дни
На океанском берегу --
Как  дивны были бы они
Я и представить не могу!

О, бросить эту благодать,
Чтоб обретаться день-деньской,
Есть кое-как и дурно спать
В грязи каморки городской?

Кровать да стол,  метла в углу,
Увечный стул безвестных лет,
В пыли дрожащий на полу
Туманный заоконный свет.

Тогда... ну что же... птичий свист,
Морской прибой, закат в лесу
На небольшой бумажный лист
Словами я перенесу.


Оригинал
Claude McKay
Winter in the Country

Sweet life! how lovely to be here
And feel the soft sea-laden breeze
Strike my flushed face, the spruce's fair
Free limbs to see, the lesser trees'

Bare hands to touch, the sparrow's cheep
To heed, and watch his nimble flight
Above the short brown grass asleep.
Love glorious in his friendly might,

Music that every heart could bless,
And thoughts of life serene, divine,
Beyond my power to express,
Crowd round this lifted heart of mine!

But oh! to leave this paradise
For the city's dirty basement room,
Where, beauty hidden from the eyes,
A table, bed, bureau, and broom

In corner set, two crippled chairs
All covered up with dust and grim
With hideousness and scars of years,
And gaslight burning weird and dim,

Will welcome me . . . And yet, and yet
This very wind, the winter birds
The glory of the soft sunset,
Come there to me in words.


===================================


56/56
Вариация на тему стихотворения Клода МакКея
К Поэту

Твоя, поэт, оправданная слава,
Растет и прибывает что ни год.
Она летит во все концы, и право,
Куда весомей всех случайных мод.

Толпа тебя не вознесёт на плечи,
И знатоки, блюстители основ,
Скорей расхвалят сбивчивые речи
Фальшивых  современных свистунов.

Так что же... пусть твои напевы глуше,-
Но все их,  для грядущего храня,
Вберут в себя отзывчивые души,
Наполненные музыкою дня.


Оригинал
Claude McKay
To a Poet

There is a lovely noise about your name,
Above the shoutings of the city clear,
More than a moment's merriment, whose claim
Will greater grow with every mellowed year.

The people will not bear you down the street,
Dancing to the strong rhythm of your words,
The modern kings will throttle you to greet
The piping voice of artificial birds.

But the rare lonely spirits, even mine,
Who love the immortal music of all days,
Will see the glory of your trailing line,
The bedded beauty of your haunting lays.


                ===================================
                ===================================
                ===================================