Песни сумасшедшего дома

На фото слева направо: старший ординатор психиатрического отделения госпиталя Космодрома «Плесецк» Сергей Десимон, далее он же, но уже начальник отделения, рядом однокашник Сергей Кузьмин, оба в помещении столовой означенной психиатрии.
***

Какой только патологии я не видел будучи начальником психиатрического отделения военного госпиталя гарнизона города Мирного, с учётом того, что, кроме военнослужащих со всех частей Космодрома, плюс военных строителей, ко мне поступал и гражданский мужской контингент в остром состоянии из города. Насмотрелся я и на женские психические расстройства, когда подрабатывал психиатром в горбольнице. Пусть меня извинят мои коллеги, всякая профильная патология непроизвольно ассоциировалась у меня с известными песнями.

Например, гимном нашего отделения в начале 90-х была песня, отображающая маниакальный синдром, описываемый психиатрами классической триадой: неадекватно повышенным настроением; психическим возбуждением в виде ускорением мышления и речи; и двигательным возбуждением. Вот она:

 «Эскадрон моих мыслей шальных
 Ни решеток ему ни преград
Удержать не могу я лихих скакунов
Пусть летят пусть летят
Мои мысли мои скакуны
Вас пришпоривать нету нужды
Вы аллюром несетесь и не признаете узды
Мои мысли мои скакуны
Словно искры зажгут эту ночь
Обгоняя безумие ветров хмельных
Эскадрон моих мыслей шальных» (Олег Газманов).

Гипнопомпические слуховые галлюцинации, возникающими между сном и пробуждением, связанным с так называемым сонным параличом (катаплексией пробуждения), на фоне стресса, хронического недосыпания, нарушения режима сна, тревожных расстройств, панических атак, и даже артериальной гипертензии. Слышащие подобные галлюцинации чаще в виде окликов, с большим пониманием относятся к песни:
«На заре
Голоса зовут меня
На заре
Голоса зовут меня» («Альянс» – советская и российская рок-группа).

Определённый процент моих пациентов составляли больные алкоголизмом. Им полюбилась группа «Кино» (Кино, вино и домино), распевавшая в конце 80-тых:

«Солдат шел по улице домой и увидел этих ребят.
«Кто ваша мама, ребята?» – спросил у ребят солдат…
Мама – Анархия, папа – стакан портвейна.
Мама – Анархия, папа – стакан портвейна…
Довольно веселую шутку сыграли с солдатом ребята:
Раскрасили красным и синим, заставляли ругаться матом.
Мама – Анархия, папа –стакан портвейна.
Мама – Анархия, папа – стакан портвейна (Виктор Цой).

Ежегодно нередко в отделение доставляли молодых солдат «самоубийц» с множественными порезами на ладонной поверхности левого предплечья. Это были жертвы неуставных отношений с демонстративным суицидом или молодые люди, демонстрирующие реакцию на «несчастную любовь». В этом случае уместно было подпеть группе Наутилус Помпилиус:

«Я пытался уйти от любви,
Я брал острую бритву
И правил себя.
Я укрылся в подвале, я резал
Кожаные ремни,
Стянувшие слабую грудь….
Я хочу быть с тобой,
И я буду с тобой».

Все медицинские сестры отделения готовы были помочь Татьяне Булановой и всем женщинам, страдающих слезливой депрессией, для которых было характерно слабодушие, бессилие и тоска:

«Не плачь,
Еще одна осталась ночь у нас с тобой.
Еще один раз прошепчу тебе: «Ты мой».
Еще один последний раз твои глаза
В мои посмотрят и слеза вдруг упадет
На руку мне, а завтра я
Одна останусь без тебя… Но ты не плачь».

Более серьезное отношение заслуживала депрессия с суицидальными тенденциями, – на это вам укажет любой психиатр:
«Жизнь сюрпризы преподносит,
Жизнь лупит нам под дых,
И депрессия всё косит
Наши стройные ряды.
Обстановка неспокойна,
Психиатры сбились с ног,
А народ сигает в окна,
Нажимает на курок» (Тимур Шаов).

Иногда в отделение после нервных срывов попадали истероидные психопаты, характеризующееся вычурностью в поведении, театральностью, эгоцентризмом, эмоциональной неустойчивостью, преувеличенным выражением эмоций, стремлением к нахождению в центре внимания и чрезмерной озабоченностью физической привлекательностью. Мой бывший начальник обычно говорил: «Он до такой степени истеричен, как бы не был шизофреничен». Гимном им был трек:
«Гуляют там животные невиданной красы
Одно – как желтый огнегривый лев,
Другое вол, –
Исполненный очей;
С ними золотой орел небесный,
Чей так светел взор незабываемый» (Боб Гребенщиков).

То, что страсть влюблённых подобно сумасшествию (Ля-ля-ля) и сносит голову напрочь –знали мои коллеги ещё в прошлом веке, а я не так давно услышал:

«Ты горишь, как огонь,
Я, у меня агония
Это любовь или это паранойя?
Ля-ля-ля
Ты горишь, как огонь,
Я
Ля-ля-ля
Ты горишь, как огонь,
Я, у меня агония
Это любовь или это паранойя?
 Ля-ля-ля
Ты горишь, как огонь,
 Я»
(Slava Marlow или Артём Го;тлиб, продюсер не безызвестного психопата Моргенштерна)

И ещё про алкоголь и психопатическую любовь, когда вместе – тесно, а врозь – скучно: «Без тебя боль, без тебя в ноль
И не надо сыпать на раны мне соль
Это не любовь, выкинь за борт
Ведь в тебе рекой течет алкоголь
Я в шестой палате, ведь ты любишь психопатов, а 
Забывай меня ты, дура!
Я искать тебя не стану! Даже если будет плохо
Лучше сохнуть, лучше сохнуть!
(Mekhman (Ахметов Мехман), рэпер).

Много песен сумасшедшего дома я слышал, но на сегодня, пожалуй – хватит!