костёр

привык я думать то, что крайне сильно ранит.
и ты так далеко. и между нас костра нет.
похоже ль на пикник? представим, что точь-в-точь.
представим, что в лесу стоит глухая ночь.

дальнейшее — пустяк. порассуждаем снова
о том, в чём человек и в чём его основа.
где Бродский видел труп и лошадиный круп,
я вижу пустоту, поскольку очень груб.

гитары тоже нет. а так хотел бы спеть я!
что мыслить, что мечтать! — о сущности бессмертья?
о том, кем я бы стал, будь вечен? в чём же толк.
коль ты не перебьёшь, скажу ещё разок.

мне трудно представлять бессмертного. знаком он
лишь белым облакам, но только если гомон
их твёрдо говорит, что там сидит в плаще
создатель, или бог, иль вечный кто вообще.

не так ли, друг ты мой? душа твоя — потёмки.
уж были б мы с тобой, как бабочки-подёнки:
они живут средь нас всего-то ничего;
увы, им не понять стенанья моего.

представим же — костёр, что между нас, не блещет
своим теплом, огнём. и сущности в сей вещи
осталось бы чуть-чуть, как бабочке часов.
и воздух не пустить, открыв рукой засов.

однако — нет костра. и я за речкой — к югу.
прогноз не обещал нам пятничную вьюгу.
совсем не обещал… меж нас одни угли;
ах, если бы века они гореть могли.