Из цикла Женское...

     Ведь так хочется Любви! В юности она смысл жизни. Скорей найти её. Схватить Жар-птицу, прижать к груди - навсегда. В огне жара, как в протуберанце сгорает все. У кого-то получаются алмазы, а кто-то остается на обугленном пепелище. Но, несчастнее всего те, кого не коснулось такое пламя. Оно угасло в бездушном пространстве сердца, в пустоте, которую заливают алкоголем , заполняют усталостью от круглосуточной работы, заваливают нижним бельем от неисчислимых сексуальных связей. Ведь так хочется Любви...
     Начался поисковый полевой сезон, который может длиться почти пол-года с весны и до начала настоящей зимы,в далеких глухих местах. Поэтому делаются опорные базы в досягаемости автотранспортом, куда сначала везут все найденное, а по окончанию уже в город, где его будут долгие годы исследовать в институтах и лабораториях.
     В далекой, заброшенной деревне нашли подворье с большим домом, баней, сараями и необъятным пустующим огородом. Там будет размещено все, что доставят с изыскательских участков. В центральной комнате разместили столы с картами, ноутбуками, лупами, журналами и прочей канцелярией. Под стенами провиант, в основном, в сухом и консервированном виде. Пара складных кроватей для работников-мужчин, остающихся разгружать и складировать в определенном порядке все, присылаемое поисковиками. Небольшое пространство за дощатой перегородкой для специалиста первичной камеральной обработки: ярлычки, номерки, создание компьютерной базы данных. Обычно это - женщина. Но, нужен высокий профессионализм, знание ПК в сочетании с вниманием, усидчивостью и пр., пр., чтобы работать и работать целый ненормированный рабочий день.
     Непосредственно на участки поисков каждый год приезжали спецы из разных городов. Самой известной была супружеская пара из Москвы с большими научными степенями. Очень скромные, без претензий. они поженились на первом курсе Универа и сохранили отношения искренних чувств друг к другу, что вызывало просто столбняк у современных молодых людей. В этом году они приехали втроем, с сыном: "Два метра красоты". Только что-то с этой красотой было не так. Лицо имело выражение безнадежного удивления, вид человека, который никак не прийдет в себя и находится в прострации, хоть речь наполнена знанием и руки многое умели. Оказалось, что беда поселилась в их доме и навсегда все изменила, конечно, в худшую сторону. А как прекрасно все было. Счастливо и беззаботно...
     Олег, сын, был женат. Жена - необыкновенная красавица и на удивление, умница, была своенравной и своевольной. Когда родился сын, стала чудесной матерью и отличной хозяйкой. Все у нее получалось, кругом  успевала. Даже работу не бросила. Любовью было наполнено все. Это -основа семьи. Только ведь не знаешь, что там впереди. В один день жена объявила, что полюбила другого мужчину. Ей не нужны ни деньги, ни квадратные метры. Взяла сына: "Прости, если сможешь." Ушла навсегда. Олег окаменел, а на лице застыли изумление и безнадежность. Но, характер оказался сильный: пить и гулять не стал. Раньше были друзья, шашлыки, отдых на морях. Теперь это отпало, как старая штукатурка, а он уставился на кучу под стеной, не понимая, что произошло. Словом, "как прибитый мешком из-за угла". Родители предложили уехать из любимой обстановки. Простым рабочим на полный полевой сезон. Приехали в эту деревню, в тьму-таракань. Далеко, в неустроенный быт, который сократит время на воспоминания и навязчивые раздумья о прекрасном утраченном прошлом.
     Наконец, начался процесс и все уехали на первую точку. Олегу помощника не дали. Разгружать машины, делать ящики, потом  раскладывать все по порядку, пришлось одному. Специалист-камеральщик пока не появился. Наконец, приехала молодая женщина. Маленькая, худенькая, натянуто прямая. Просто "стойкий оловянный солдатик". Звать Ириной и с мальчишкой лет 6-ти. Оказалось, что специально задержалась.  Ситуация была у нее: муж ушел, с родителями не в контакте, хоть  живут вместе. Родители работают, еще молодые и хотят пожить для себя. Ирина поняла, чтобы заработать на съемное жилье  надо ехать в поле. Смотреть внука на это время родители не захотели, хоть он ходил в садик: "Твой ребенок, твои проблемы, твоя жизнь." Специально задержалась, чтобы некому было разбираться, зачем привезла "помощника". Другого спеца искать будет поздно. Так и получилось. Решили: пусть будет, как есть. Лишь бы работала и все успевала.
     Остался этот маленький коллектив на этой маленькой базе. Время пошло. Главное, гармонично все получилось. Никакие контакты ни тому ни другому не были нужны, а даже совсем наоборот. Просто редкостные производственные отношения!
     Но, есть пацан! Как ртуть вокруг всего. Говорит столько, что восполняет все мыслимые нормы разговорного человеческого общения. Проснется: "Мама, можно? Я только посмотрю..." Так целый день до упаду на кровать в глубокий сон. Вечером, когда уснет неугомон, а производственное задание выполнено, Олег и Ирина расходятся. Он в угол, где его кровать и сумка с личными вещами. Она за перегородку в свой закуток. Он открывает банку консервов, потычет в нее вилкой, а утром доедает на завтрак. Она берет тазик, постирает сыну штаны и майки. Выйдет во двор, прополощет чистой водой со слезами. Вывесит сушиться. Все. Спать.
     Так каждый день. Побольше суеты и напряга, когда привозили с участка новые партии материалов. Разгрузить нужно было по-быстрому. Работа простая и тяжелая. Ирина тогда не писала, а тоже таскала мешки и ящики из кузова во двор. А уж "помощник" как старался! Всем помогать успевал. Боялись, чтобы не зашибить ненароком.
     Мать разрешала ему играть на компе, чтобы рядом сидел. А он, как проснется  бегом к дяде Олегу: "Я тебе буду помогать." Хватает доску подлиннее, мешок побольше. Олег никаких эмоций не выражал. Вообще. Слов - минимум. Ирина переживала каждый раз ожидая, что вот-вот Олег выйдет из себя и прогонит ребенка, как назойливую муху.  Решила отблагодарить коллегу за возможность работать, не отвлекаясь на сына. Пожарила вкуснейшей картошки на целую мужскую порцию больше. К тушонке обжарила лучок. Все принесла в большую комнату. Позвала Олега. Он сказал: "Спасибо." Сходил з ложкой и сел за стол. Пообедали молча. Ирина радовалась. Получилось даже лучше, чем она хотела. Никаких разговорных откровений. Дальше - работа и ночной отдых.
     А сын повадился по вечерам убегать на кровать к Олегу и сидел, пока тот читал или писал журналы , тихо и спокойно. Иногда что-то спрашивал. Олег отвечал очень коротко. Как-то после ужина пришел, когда Олег рассматривал свои фото и увидел на них такую красивую тетю, как в кино. Ребенок даже закричал: "Артистка! Артистка!" Побежал сообщить об этом маме. Мама не стала разговаривать, уложила сына спать. Потом достала из потайного кармана сумки фото очень красивого молодого человека, посмотрела на него: "Артист, артист..." и заплакала. Тихо-тихо.
     Все шло обычно, почти без слов. Только обед общий. Суп из тушонки для разнообразия меню - вкуснейший, картошка жаренная - вкуснейшая. Застолье - обеденный перерыв - приносило разрядку обоим. От напряжения терпения боли, тоскливого одиночества, безрадостных мыслей о будущем. Возникло чувство поддержки и, самое главное, что с тобой разделяют твою беду, твою утрату. Появилось плечо понимания, в которое можно, не стыдясь, уткнуться и плакать. Опереться, когда трудно встать. Плечо мягкое и теплое. Не хочется от него отстраняться и уходить в  свой жесткий ледяной мир, где постоянные атаки панического  страха перед будущим и постоянно повторяемое: "Ничего не хочу. Пусть все останется, как есть. Будет светлая память о прошлом, потому, что не может быть лучше, чем было." Но, что-то менялось. Медленно. Без слов. Только мальчишка бегал между ними и болтал без умолку.
     Приехала первая смена с изыскательских точек. Родители Олега порадовались встрече с сыном. Ни о чем "таком" не говорили. Уехали на неделю отгулов в Москву. Потом снова вернулись на работу в поле на новый участок. Олег продолжал разгружать и складировать.   Топил баню. Ирина своим делом занималась. Еще готовила обед для всех. К стирке вещей сына прибавились рубашки Олега, когда поняла, что свежих нет и он по второму кругу носит грязные. Никаких разговоров, обсуждений любых тем не происходило. Опять пришло время пересменки. Родители Олега отбыли в Москву. Одни. По приезду новостей не привезли. Нужно опять к работе, на участок. Поцеловали сына. Видят: жив-здоров. Внимательно посмотрели на Ирину, пообщались с бойким парнишкой. Время пошло дальше. Вперед к будущему делать свое дело.
     Вот уже похолодало. Иногда летают снежинки. Завершен полевой сезон. Собирают, грузят и увозят все имущество. Эвакуация с поля более сложная, чем приезд. Это работа на несколько дней.  Ирина торопится, заканчивает заносить данные в комп, иногда бегает с ярлычками к последним ящикам. Народу прибавилось. все серьезные, чтобы ничего не напутать, а то потом - беда, не разберешься. Мальчишка тоже притих. Понимает, что не него. Мама кормит бутербродами и соком. Олег рядом, но они почти не видятся. Общих обедов нет.  Впереди неизвестность, неустроенное будущее, которое может стать очень печальным для обоих.
     Наконец дом и двор стоят пустые. Пришел последний "Уазик", чтобы забрать остатки канцелярии, Олега с родителями, Ирину с сыном и их личные вещи. присели на дорожку. Тут Олег и сказал: "Ирина, я забираю тебя с сыном к себе, в Москву". Выражение его лица уже не было придурковато-изумленным. Поэтому обсуждения этого предложения не было...
     Как-то через много лет, проездом через Москву, я решила повидаться со старыми приятелями, вспомнить полевые истории. Пришла известная нам пара уже весьма в солидном возрасте и также не разнимая рук. Я, конечно, спросила: " Как ваш Олег?" "Сейчас приедет за нами." Мы пошли встречать машину. Подкатила  хорошая иномарка. Сначала из нее вышел весьма интересный мужчина. Правда возраст уже чувствовался. Потом появилась очень привлекательная женщина. Фигура уже не была худенькой и напряженной. На лице с хорошим макияжем - улыбка. Еще появился юноша, ростом с Олега и выпрыгнула, как мячик, девчушка лет 10-ти. Мужской состав продолжал что-то обсуждать, а мячик в разноцветных
оборках, прыгал вокруг. Наконец, парень сказал: "Хорошо, папа. Пока, малявка". Малявка, как обезьяна по стволу, полезла по брату вверх, обняла за шею и, явно, чего-то от него добивалась. Он опять сказал: "Хорошо". Получил чмок в щеку и обезьянка спустилась на землю.
     Все ясно. Без слов. Это Олег с Ириной и их дети. Ничего они не делали и почти не разговаривали. Спокойствие, уверенность в друг друге и преданность были видны в них очень ясно. Благодарность за понимание и поддержку в тяжелый момент жизни, теперь стали такой Любовью, о которой только мечтать.
     Ведь так хочется Любви.