Возмутитель

Драматизированная поэма

– Это ты, Дуремар, опять мутишь воду?
– А, это ты, старый плавучий чемодан!

(из детства)

(звучит песня “Bourr;e De Complexes” в исполнении Бориса Виана)

Часть 1.

***
Взревели шины –
Прочь отсюда!
Глаза устали.
Некуда бежать.
И восхитительные виды
Сокрылись прочь
В пыли кильватерной,
Что вьётся за машиной,
И стала муть кругом,
Как будто бы в аквариуме –
Не том, что с музыкантами,
А в том,
Который позабыл хозяин,
И обратился тот аквариум
В трясину, в гущину болотную,
Запечатлённую в стекле.
И сделался кругом
Неколебимый мрак
И тишина гудящая,
Как бы на полчаса…

***
И вот стою,
Расхристанный,
Распиленный,
Распятый задом наперёд
По розе –
Не той, что в Нотр-Дамме,
А той,
Которая ветра связала
В крепкий узел,
Как связывает
Беглец
Простуженные простыни,
Чтобы по ним
Спуститься вниз
И раствориться в мире,
Таком заманчивом
В бумажном свете
Окна больничного…
Тревога, доктор!
Пациент сбежал!
Вот он:
Стачивая в кровь улитки ног,
Стремится прочь
От ваших душащих режимов
В любимый свой иллюзион,
Который называет Делом,
Семьёй,
Любовью
И Друзьями –
Да много ли на свете слов
Пустых
И потому любимых:
Засыпать можно в них
Песок воспоминаний разноцветный,
Ракушки разложить
Так, чтобы дна не видно было.
Пузатее, чем вечно
Беременная дура Лизавета
Становится бутылка день за днём.
Бутылка твоего мировоззрения…
И потому-то ты бежишь.
Бежишь!
Бежишь!
Бежишь!
От этих кровью выдоенных стран,
Прочь от больничных душащих режимов,
В любимый свой иллюзион,
Который называешь жизнью.
“Дурак” – я обзову тебя –
“Дурак ты… и счастливец!”
Беги, а я
Пока что повишу
На этой розе…

***
Меня тошнит
От собственной жеманной боли,
От собственных истерзанных
Слов,
Фраз,
Абзацев
И страниц!
Буковски,
Лорка,
Маяковский,
Пушкин –
Они бы в трёх словах всё объяснили,
Прот птицу, что сидит в груди,
О хладе вод,
О водосточных трубах,
О солнце и морозе –
Всё рассказали бы
И лучше,
И цветистей,
И бодрее…
Без грубости,
Без рваных мыслей…
Но я
Здесь есть,
И я есть ненадолго:
И стоит взвиться ввысь
Дыханию земли
Оно рванёт ручник,
И небо задымится,
И в душащем дыму
Сгоревшей Ойкумены
Найдётся тот, кто выстроит коптильню
И заготовит рыбы, мяса впрок,
Не помышляя
О тех, кто этим дымом стал…
Стихии-шелкография
Вархолы Энди,
А небо –
Сезанновская блажь:
Всё стоит миллионы!
Но стоит ли платить
Чтобы узреть хоть раз
Стихии,
Землю,
Небо…

“Уже оплачено.
Бери.”

***
Но разве я просил,
Чтоб на рассвете
Я,
Флейта-ундервуд-стеклярус-фавн,
А проще говоря, младенец,
Явился в мир,
В любимый ваш иллюзион,
Который вы зовёте жизнью?
Чтоб ел,
Пил,
Спал
И размножался,
И выдыхал слова,
Которые дурацкие мелодии
Бродвея,
Гринвич-Виллидж,
Охты,
Лахты,
Бубна и тимпана
Сложили б в стихотворные поллюции?

(Ну прям совсем как эти!)

Мир скован был в молчании,
И мне пора умолкнуть
Пусть прозвучит здесь
Что-нибудь
Из кантри-вестерн –
Это успокоит нервы…

(звучит песня “Cumberland Gap” в исполнении Дэвида Роулингса)

Часть 2.

А может, и хотел…
А может, и просил…
Все говорят о жизни после смерти,
Мне интересно:
Были ль до жизни жизнь?
Не знаю,
Как назвать её,
Но Боже-боженька,
Что если
Действительно
Я где-то там, за мутной пеленой,
Что растворилась
В родильных водах
Свёл счёты с смертью
И вот явился в мир,
В любимый ваш иллюзион,
Который мы зовём здесь жизнью…
А может?..

***
Вот я стою расхристанный…
Но знаю,
Что Христос со мною.
Так что ж, выходит,
Не расхристан я?
Лишь только свет
Звезды…
Нет, то не звёзды –
Фары
Машин, мешающих мою
Непрезентабельную личность…
Рассеялась та муть,
Что не давала жить,
Что не давала мне вздохнуть,
И сделала весь мир вокруг
Похожим на стоячий водоём.
И я спокоен…
Как странно…
Хорошо
Иль нет –
Я не пойму!
Как будто вынули иголку
Или даже спицу
Из подреберья…

***
Ан нет!
Не дам!
Не дам!
Я взрою грунт
Подошвами своими,
И словно мельничными крыльями –
Не теми, что дырявил Дон Кихот,
А может, теми самыми,
Не знаю –
Раскину снова пыль,
Чтоб воцарился снова мрак!
Взреву
И бешеным автомобилем
Я снова воздух замучу
И возмущу
Все дремлющие в этой пыли силы!
Пусть пыльный ураган
Меня куда-нибудь подальше
Отнесёт…
Ох, миленький Тото –
Теперь-то мы уж точно не в Канзасе…

***
Замолкли
Звёзд
Огни…
Да будет буря!
Пусть в буре мне отыщется покой,
Покой палаты,
Покой околоплодных вод,
Покой зажизненного цикла.
Я лягу
На темечко Земли –
Пускай она меня поглотит,
А круг меня пусть вековечный дует вихрь –
Не тот, который был майором,
А тот, что крутит пыль
И жизни круг
В единой канители…

Маэстро, пусть вступают скрипки!

(Звучит “Il cammello e il dromedario” в исполнении Петры Магони и Ферручио Спинетти)